Происшествие в пещере

– Ты его даже не видел, ты…!
– взвился Гарри.

– Не прерывай меня, Поттер! Опрометчивый, тупоголовый щенок. Создается ощущение, что ты вообще не пользуешься своей пустой башкой. Тебе не кажется подозрительным, что какой-то презренный маггл совершенно без причины позволил тебе остаться в его доме. Ты, может, и полный болван, но я знаю, что он что-то замышляет.

У Гарри запылали уши - кровь резко ударила в голову.

– Ты… ты… ты… УБЛЮДОК! Ты что, не слушал того, что я тебе говорил! Он спас твою жалкую жизнь!

Не было ничего удивительного в том, что Риддл отнесся к этим словам с пренебрежением.

– Не говори чепухи, Поттер! Меня, великого Лорда Волдеморта, спас какой-то маггловский отброс?! Чушь! Я скорее поверю в то, что так ты пытаешься защитить своего нового дружка!

– СУКИН ТЫ СЫ…!

Дверь тихо отворилась, и в комнату заглянула голова Дэниела.

– Я услышал крики, поэтому хотел спросить, все ли в порядке, - теплые карие глаза посмотрели на Гарри, а потом встретились с алыми глазами Темного Лорда, и мистер Роджерс открыто улыбнулся.
– Мистер Мур, рад, что вы пришли в себя. Я - Дэниел Роджерс, полагаю, Гарри уже упоминал мое имя.

Онемевший Гарри замер на месте, не зная, что ему сделать, чтобы предотвратить катастрофу; особенно сейчас, когда он и моргнуть не мог. Любопытно, но, похоже, у Волдеморта возникли те же трудности. Внезапно повисшая напряженная тишина встревожила доктора.

– Эм, прошу прощения за вмешательство, просто я подумал, что Волтер голоден. В конце концов, он несколько дней ничего не ел. Я приготовил для него суп и для вас, конечно же, Гарри. То есть, я разогрел приготовленный Алисой суп; она - великолепный повар.

Неподвижность, если такое, конечно, вообще возможно, стала еще выразительнее.

– Моя жена и Энни уже на полпути к дому. Я скажу вам, когда они вернутся, - с этими словами мистер Роджерс беззвучно поставил большой поднос с двумя дымящимися тарелками на маленький прикроватный столик своей дочери и торопливо вышел из комнаты.

Волдеморт повернул голову, но движение было таким неспешным, словно на замедленной кинопленке.

Гарри через силу сглотнул, когда его глаза встретились с алыми глазами Риддла.

– Волтер Мур?
– ледяным тоном переспросил Темный Лорд.
– Поттер… я убью тебя… Серьезно.

После этих слов Гарри забыл, как надо разговаривать.

Лондон, Министерство Магии

22 декабря 2000, 15:10

Драко неподвижно стоял в темной комнате. Немного наклонившись вперед, он оперся бедрами о подоконник окна и прислонился лбом к прохладному стеклу, внимательно разглядывая знакомый до мелочей силуэт золотого фонтана, который стоял в пустующем холле. Снаружи шел снег. И хотя белоснежные хлопья были иллюзией, ему все равно было очень холодно. Подавив дрожь, Драко отвернулся от окна и лицом к лицу столкнулся с человеком, который только что вошел в комнату.

– Отец, - устало поздоровался Драко. Люциус тихо прикрыл за собой дверь и решительно вошел в роскошную приемную. Драко вновь повернулся к окну, невидящим взглядом заскользив по снежному пейзажу. Ему совсем не хотелось услышать то, что собирался рассказать отец.

– Я так и знал, что найду тебя здесь, - осторожно произнес Люциус.
– Ты плохо выглядишь, Драко. Плохо спишь?

Тот не желал выслушивать обеспокоенной речи отца, поэтому даже не обернулся, когда ответил:

– Как я могу спать, когда эти твари совсем рядом?

Люциус ничего не ответил, и на несколько секунд в комнате повисла тяжелая тишина, которую нарушало лишь тиканье старинных настенных часов из красного дерева.

– Мой дед разочаровался бы в тебе, - заметил Драко и оглянулся через плечо, горько добавив, - если бы узнал, что ты продал собственного сына вампиру.

Спокойствие Люциуса сменилось напряжением, и Драко быстро вернулся к рассматриванию снежинок. Он никак не ожидал услышать спокойный, почти хладнокровный ответ.

– Абрахас на самом деле разочаровался во мне, но не по той причине, которую ты назвал. Мой отец никогда не забывал напоминать мне, каким разочарованием я стал для него.

Потрясенный, Драко задержал дыхание. Он знал, что его дед был очень замкнутым и скупым на похвалу человеком, хотя часто восхвалял элитное положение и влияние, которым обладала семья Малфоев в магическом мире. Но Абрахас очень редко разговаривал даже с членами собственной семьи, и Драко никогда не замечал между ним и отцом неприязни.

Совершенно спокойный Люциус взмахом палочки призвал мягкое кресло и, опустившись в него, разгладил складки на своей новой, дорогой мантии.

– Твой дед запрещал мне становиться Пожирателем Смерти, но я ослушался его, потому что желал этого сильнее всего.

Драко резко развернулся на каблуках и недоверчиво посмотрел на отца. Если совсем недавно ему хотелось избежать этого разговора, теперь он жаждал подробностей. Драко беззвучно шевелил губами, а потом слишком поспешно, на одном дыхании, выпалил:

– Я помню, что мой дед был великим магом и что он никогда не шел против идей Темного Лорда. Он полностью поддерживал стремление нашего Хозяина очистить магический мир от магглорожденных и магглов. Дедушка прекрасно понимал, какою угрозу они представляют для нашего общества. Тогда почему… почему он…?

Люциус с интересом изучал грязь под ногтями, стараясь не смотреть в глаза сына.

– Все просто, Драко. Абрахас думал, что я погибну под началом Темного Лорда. Он не хотел становиться последней ветвью нашего семейного древа, с его смертью умер бы весь наш род. Именно поэтому я никогда не хотел, чтобы ты пошел по моим стопам. Я умолял Темного Лорда не отмечать тебя, и он согласился. А потом, когда я провалил задание, он передумал. Но я не об этом хотел с тобой поговорить.

С каждым словом отца Драко становилось все хуже. Воспоминание о том, как он ликовал, когда боль немного утихла, а на его коже проступила Темная Метка, было до сих пор свежо в памяти. Он думал, это знак того, что он отличился и выступил из тени своих прославленных предков, достиг их величия. Ему и в голову не приходило, что его выбрали ради того, чтобы наказать отца. У него, конечно, были сомнения, но Драко изо всех сил старался доказать Темному Лорду, что он достоин носить Метку. Зачем?
– он и сам не понимал.

– И я никогда не хотел «продавать», как ты выразился, своего сына вампиру, - Люциус, наконец, посмотрел на него.
– Поначалу я был очень горд тем, что Негура пожелал стать крестным отцом для моего еще не родившегося сына. Я даже пообещал ему назвать тебя в его честь.

Драко пошатнулся и ссутулился.

– Почему…?
– беззвучно выдохнул он.
– И ты не назвал меня Драгомир…

– Не назвал - Темный Лорд не позволил. Возможно, я и дал обещание Негуре, но было бы глупо сдержать его… - Люциус перевел взгляд на быстро темнеющее искусственное небо и ритмично забарабанил пальцами по ручке кресла.