Проклят тобою

Впрочем, всякие необычности на этом только начались.

На днях я причёсываюсь на работу, и вдруг в зеркале появляется девушка — рыженькая, низенькая, испуганная… Колотит по стеклу с той стороны и умоляет:

— Выпусти меня отсюда, Илона, пожалуйста… Я больше никогда не буду всё искажать и портить…

Конечно, как и полагается всяким особам из Зазеркалья, она точно знает моё имя!

Отскакиваю от зеркала, как ошпаренная, убегаю в ванну. Но она проявляет и в тамошних зеркалах. И даже в боковом зеркале маршрутки, и в моей косметичке…

Тоже девушка из сна. Кажется, в том мире (мире ли?) её называли Госпожой Искажений. Да-да, припоминаю — Элиолл, сумасшедшая принцесса. Может и лучше, что она оказалась запертой. Только бы не преследовала меня. Но Элиолл не собирается уходить, так и прыгает из одной отражающей поверхности в другую. Поэтому теперь мне приходится игнорировать её и молится, чтобы никто не заглянул случайно в моё зеркало. И этот её шёпот:

— Читай подсказки, Илона… Лови знаки…

Вот это выбросить из головы уже сложнее. Даже когда прикрываю глаза и стараюсь не думать, голос звучит в мыслях, пугает, дразнит.

К необычным явлениям следует отнести и двух премерзких старух. Одна встречается мне на каждом перекрёстке, грозит костылём, покушается на моё сердце. Я стараюсь проскочить мимо, как можно быстрее, но она появляется вновь и вновь…

Хозяйка Перепутья… Самая жуткая персонажка моего сна.

Хотя вторая, что является мне в клубах бурого дыма, гадко хохочет и вечно кормит сорок, не лучше. От неё тоже пробирает дрожь. Как и должно, если встречаешь Болотную Колдунью…

Я убегаю от них в милый мирок своего магазинчика. Здесь привычно пахнет акрилом и индийскими благовониями. На полках стоят сувениры, улыбаются тёплые и домашние мишки Тедди. Здесь все дружелюбны и нет опасностей.

Усевшись за прилавок и прикрыв глаза, я каждый раз думаю: всё-таки реальность — это хорошо. Тут есть определённость. Ну хоть какая-то. Если ты и знаешь, что за поворотом может быть монстр, то, по крайней мере, можешь быть уверен, что выглядит он как человек. А так уже проще, привычнее.

Сегодня, измученная сказочными преследователями, так увлекаюсь своей мантрой, что пропускаю посетителя.

Поэтому когда над самым ухом раздаётся:

— Совершенно верно, поэтому просто скажите: вас не существует. И они тотчас же исчезнут, — ойкаю, подскакиваю на стуле и больно ударяюсь головой о полку. С неё подает фарфоровая кукла. Наверное, она бы превратилась в осколки, если бы мужчина её ловко не поймал.

Он высокий, нескладный, кудрявый, рыжий. Похож на актёра Пьера Ришара из старых французских фильмов. Улыбается добродушно и немного испуганно, протягивает мне куклу.

— Вот, возьмите. Она не пострадала.

Благодарю, возвращаю куклу на место, а сама краем глаза наблюдаю за ним. Он осматривает товар, заложив руки за спину и тихонько насвистывая.

Морщусь:

— Не свистите, пожалуйста. Примета плохая.

Он усмехается:

— Вы ещё очень молоды, Илона, чтобы верить в приметы. Примечать — удел стариков.

— О, — я вскидываю брови. — А разве мы знакомы? Я вот не припомню вашего имени.

— Меня зовут Христиан. И да, мы не были представлены. Но… я ваш в некотором роде конкурент, — он машет рукой куда-то в сторону, вернее, в определённую сторону, где находится ещё одна сувенирная лавка на нашей улице. — А я предпочитаю знать всё о своих… соперниках.

— Ах вот оно что, — прищуриваюсь. — Значит, вы тот самый сказочник, что продал Кириллу ту горошину… Ой! — зажимаю рот.

Что я несу?! Какая горошина! Мне же это приснилось!

— Вовсе нет, — виновато улыбается Христиан и мнёт край поношенного пиджака, — всё случилось на самом деле.

Усмехаюсь.

— Вы держите меня за идиотку! В реальности не бывает волшебных горошин.

— У обычных людей возможно и нет, но у меня…

— А вы необычный?.. — и тут доходит. — Как вы сказали ваше имя?

— Христиан, к вашим услугам, — картинно раскланивается он.

— Как Андерсен, сказочник.

— Именно, как Андерсен. И да, имею честь быть сказочником.

— То есть… — в голове начинают потихоньку складываться пазлы, — вы можете…

— … подумать о любом сказочном предмете, и он тотчас же материализуется… — Христиан щёлкает пальцами и на прилавок со звоном падает монетка… Пять рублей… — Вот, пожалуйста, тот самый, неразменный.

Я отстраняюсь от прилавка, словно там замер таракан.

Христиан проводит над пятаком ладонью, и тот исчезает.

— Вовсе нечего бояться, дорогая Илона. Видите, как всё просто. Монеты больше нет. А если вы при встрече с каким-либо сказочным героем скажите: тебя не существует, то…

— А если я скажу сейчас, вы исчезните?

Теперь морщится он.

— Ну зачем же так грубо. Вы можете просто попросить, и я уйду. Не в моих правилах обременять юных особ.

— Вот и хорошо, сделайте милость…

— Не смею задерживать, — он вновь кланяется, отступает к двери и колокольчик сообщает мне, что мой незваный гость убрался восвояси.

Я вздыхаю, прикрываю глаза, успокаиваюсь и открываю косметичку…

— Знаки, подсказки… — тут же начинает Элиолл. — И выпусти меня, скорее, разбей это чёртово зеркало.

Я довольно улыбаюсь и пробую:

— Тебя не существует.

Она вздрагивает:

— Нет! Илона, не… — идёт рябью и исчезает.

В зеркале напротив только я. Измученная, с кругами под глазами, но я. И никаких рыжих принцесс!

Отлично, с одной покончено.

Вовремя звонит Кирилл. Он всегда чувствует на расстоянии, если со мной что-то не так. Мой милый почти-брат.

— Коть, мы заедем к тебе с Депрой. Тут у нас джем-сейшен намечается, нужны эксклюзивные сюрпризы. Такие только у тебя можно найти.

— Ты же знаешь, для тебя всегда организую в лучшем виде, — улыбаюсь в трубку.

Они появляются через полчаса. Я успеваю выбрать несколько интересных сувениров. У меня действительно эксклюзив, потому что сотрудничаю с рядом наших рукодельниц. А хендмейд — идеальный вариант, если нужно что-то необычное.

Кир, как всегда, врывается вихрем, подхватывает, целует.

— Как же я рад видеть тебя, коть. Послушала старика, наконец, стала одеваться в красное. Тебе идёт! — он поднимает палец вверх, искрится позитивом и жизнерадостностью.