Проклятая ведьма! или Пока смерть не разлучит нас

Постепенно дымка растаяла, и моему взору открылось убранство знакомой комнаты, в которой живет маг. Он усадил меня на диван, налил в стакан воды и подал его мне.

— Спасибо. — я залпом его осушила. — Если ты можешь перемещать с помощью магии, почему не перенес нас еще днем? Вместо этого мы тряслись в экипаже.

— Подобным заклинанием я пользуюсь в экстренных случаях. — пояснил он, сев в кресло и вытянув ноги. — Оно забирает слишком много энергии.

— Ясно. — я поставила стакан на низкий столик.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Хочу. — кивнула я и подняла на него глаза.

— Я слушаю, Корнелия.

Сделав глубокий вдох, я рассказала о напасти в лице чокнутого некроманта, прицепившегося ко мне как кровосос. Маг пообещал разобраться с этой угрозой и отправил меня отдыхать. Куда он ушел сам, когда я переступила порог нашей с Таней комнаты и закрыла дверь, понятия не имею. Видимо, пошел исполнять свое обещание.

Еле передвигая ноги, я вышла из ванной. Друзья смотрели на меня молча, но я знала, как их изнутри разрывает от желания закидать меня вопросами. Они хотели сделать это еще в тот момент, когда я пришла, но не стали. Наверное, услышали мой голос в своих головах и попридержали языки.

Придерживая полотенце на груди, я плюхнулась в кресло и протяжно выдохнула. Мокрые волосы холодили плечи, пропитывали водой полотенце.

— Начну с главного, — сказала я. — Я рассказала магу о некроманте. Он обещал разобраться с ним.

— Одной проблемой меньше. — выдохнула с облегчением Таня.

— И все равно расслабляться нельзя, Танюш. Это чучело загробное живучей… живучей… неважно кого. — я устало вздохнула. — Как же он мне надоел. Что такого в моей магии, что это бледное умертвение, мало похожее на живое существо, носится за мной по всему континенту? Нашел бы себе некромантку что ли и забрал бы в свое логовище. Нет же! Ведьму ему подавай! Жаль моя метла больше не при мне. Засунула бы ее древко ему в за..

— Кстати о ней, — перебила меня Таня. — Мы с Бякой вчера забрели в одну лавку. Там столько старого барахла, аж глаза разбегаются! Чего там только нет! И зелья, и травки, и заклятия, и проклятия, и… Кхм… так вот… Один из владельцев специализируется на починке артефактов. Мне кажется, он бы смог тебе помочь.

— Тань, метла — не артефакт. К тому же, могут возникнуть вопросы. Я не хочу проблем с патрулем.

— Эм… — Таня прочистила горло. — Эта лавка незаконная. — она почесала затылок, пряча взгляд. — А владеют ею ведьма и ведьмак.

Мои брови взметнулись вверх. Таня усмехнулась.

— У меня была примерно та же реакция, когда я столкнулась с ними лицом к лицу и уловила волны знакомого колдовства. Удивительно, как их еще не скрутили.

— Ничего удивительного. Думаешь, только в нашем мире дают взятки? — фыркнула Бяка, вытянув передние лапки и размяв крылья. — Или убирают неугодных?

— Ну, так что, сходим завтра? — спросила Таня, и я перевела взгляд с Бяки на нее. — Всего лишь узнаем.

— Ладно. Но я сомневаюсь, что они смогут нам помочь.

Надежда, что я смогу восстановить свою спутницу, уже давно истлела, и даже слова Тани не смогли зажечь ее вновь.

Глава 28. Прошлое

— Уходи, Мурз..

Я слышу ее голос со всех сторон и продолжаю бежать вниз по лестнице. Не понимаю, что происходит. Сильно воняет гарью, в воздухе кружит едкий дым. Ступеньки усыпаны осколками, они врезаются мне в ступни.

Вновь этот кошмар… Я в теле Мурза. Наш дом. Смерть моей семьи.

— Уходи! Найди Корнелию, спрячь ее, убереги мою маленькую Верховную..

Мне страшно… Мне безумно страшно… Но помимо этого горького отвратительного чувства, я ощущаю, как из глубины, пробудившись, поднимается ярость, как жгучая ненависть захватывает душу и сердце, как леденящее желание испепелить мир вырывается наружу.

— Она должна жить, чтобы жил ковен! Убереги мою девочку, Мурз. Убереги хотя бы ее.

Мне больно, но боль это не физическая. Она сидит глубже. Она режет. Она жжет. Она разрывает на части. Такая дикая и голодная. Такая остервенелая и неуправляемая. Это она пробуждает во мне чувства, которые могут превратить любого в ужасного монстра.

Я останавливаюсь, когда вижу у первой ступеньки младшую сестру Витту. Она мертва. Ее двойняшка плачет над ней, теребя ее за плечи, марается в крови, заливающей пол, трясется от страха.

А за ними стоит Селена, облаченная в мамин красный плащ. Оскал моего близнеца безумен. Ее смех наполнен злобой и извращенным наслаждением. От него все внутри меня стынет.

— Итти, Итти! Ты нужна мне! Итти!

— Она не слышит тебя, глупышка. — ласково говорит Селена, и я вижу, как ее глаза вспыхивают.

Ну же, Мурз! Почему ты стоишь!? Сделай хоть что-нибудь!?

Я всего лишь в его теле, в его воспоминаниях, пробравшихся в мой сон. Я ничего не могу поделать, я не могу бороться… Я ничего не могу. Бездействие — хуже пытки.

— Ленни, помоги. — просит малышка Анита, оборачиваясь к сестре.

Та опускается рядом с ней на колено. Я вижу голодный блеск в ее глазах и понимаю, что сейчас будет. Из меня рвется крик, но слышу его только я. Моя душа плачет кровавыми слезами, истекает ими.

— Ленни, кхкх… — голос Аниты обрывается вместе с ее жизнью.

Кинжал, находящийся в руках 12-ти летней девочки, с такой легкостью входит в грудь малышки, словно он режет масло.

С Селеной что-то не так… С самого рождения с ней было что-то не так! Она не похожа на ребенка. Она куда… взрослее. И опаснее.

Я резко срываюсь с места и бросаюсь на Селену. Она визжит, отбиваясь от когтей Мурза, с ненавистью врезающихся в ее тело, лицо, руки. Мурз проклинает ее, шипит, рычит, срывает на ней всю свою боль и злость.

Толчок, и я ударяюсь о стену. В голове стоит гул.

— Блохастая тварь! — шипит Селена.

В последний момент Мурз успевает отскочить, и огонь, устремленный на него, обрушается на стену. Он махом перескакивает на стеллажи с книгами, занавески, тюли. Пожирает все на своем пути.

Я не успеваю понять, как Мурз оказывается у дверей и прежде чем уйти, гонимый приказом мамы, бросает последний взгляд на горящих Витту и Анитту.

Я бегу дальше и натыкаюсь на изученное тело маленькой Лилиан. Ее белокурые волосы липнут к окровавленному полу, рядом с маленькой ручкой лежит ее плюшевый мишка Мистер Добряк.