Проклятье для дракона

Дарак не имел никакого права. Не смел забирать её. Не смел появляться в её комнате. Не смел переходить Андору дорогу.

И теперь император собирался доходчиво объяснить это младшему брату. И в этот раз его не спасёт даже иллюзия, которой Дарак старательно прикрывался, не желая пугать Яру и её мать безобразными синяками и кровоподтеками на всём своём теле. Ссадинами, что затягивались ужасно больно и медленно даже у дракона.

Андор не гордился тем, что избил собственного брата, но он бы солгал, если бы сказал, что ему жаль. Дарак получил своё. И, по мнению Андора, он отделался ещё очень легко.

Но сейчас император собирался это исправить.

Портал появился сам по себе, вызванный импульсивным, неосознанным всплеском силы. Будь Андор более спокоен в этот момент, он бы вспомнил, что именно так начиналось разбирательство о ныне несуществующем королевстве Маэрес.

Магия перенесла его прямиком к построенному собственными руками дому. Да, дом для матери своей будущей жены в благоприятном районе столицы он построил сам. Андор придумал его несколько дней назад, а позавчера ранним утром всего лишь затратил приличную часть энергии на его создание. Он был рад, действительно рад, и надеялся, что строение понравится его свекрови…

Сейчас он был готов спалить это всё одним мановением руки.

Но не стал.

Ещё один портал вынес его прямиком к младшему брату в большую гостиную — уютную и тёплую.

Дарак заметил появление брата мгновенно. Вскочил на ноги, открыл рот, собираясь предупредить женщин в соседней комнате, и не успел. Удар! Резкий, болезненный, выбивший воздух из лёгких и заставивший и без того терпящего боль дракона скрючится и тихо застонать.

— Кто дал тебе право? — Андор не шипел, не рычал, не кричал.

Его голос был убийственно спокоен. Каждый раз, когда эмоции выходили из-под контроля и не было сил вернуть собственное самообладание, император Ракердон становился убийственно спокоен. И это не было крылатым выражением.

— Андор, — со свистом выдохнул Дарак, пытаясь распрямиться.

Не смог. Ещё один быстрый, чёткий и столь же болезненный удар свалил его с ног. Опрокинутое вместе с этим кресло громыхнуло на всю комнату и, конечно же, не осталось незамеченным находящимися за стеной женщинами.

— Сиди здесь, — Андор отчётливо уловил в голосе невесты нотки напряжённой тревоги.

— Яра, — попыталась остановить её мать и шагнула вслед за дочерью, что очень хорошо слышал Андор, обладатель крайне чувствительного драконьего слуха.

— Мама! — громким шепотом одёрнула её Яра.

Две секунды тишины, за которые Дарак, также всё слышащий, предпринял ещё одну попытку взять себя в руки, но не смог даже подняться, с ненавистью глядя на растущее кровавое пятно на чёрной рубашке как раз в том месте, куда пришёлся второй удар. И два других, до этого.

Негромкие осторожные шаги приблизили девушку к двери гостиной. Андор подумал о том, чтобы забрать брата и перенестись в более подходящее место, где бы они могли выяснить отношения без ненужных свидетелей… но не стал. Пока не стал.

Он терпеливо, скрипя зубами от слепящей глаза ярости, дождался, пока Яра наберётся смелости и осторожно толкнёт дверь, а затем также опасливо заглянет внутрь. Появившийся на её лице ужас ему совершенно не понравился. Однако ещё сильнее императору не понравилось то, что этот ужас только лишь усилился, стоило ей перевести взгляд с корчащегося Дарака на возвышающегося над ним Андора.

— Вот больная, — прохрипел молодой дракон, кое-как поднимаясь на четвереньки, — иди отсюда, Яра!

Андор не стал бить его ещё раз только потому, что она видела. Стояла там, замерев у двери, не сводя перепуганного, как у беззащитного зверька, взгляда со своего будущего мужа. До ужаса боялась того, что он может сделать.

Боясь, что он сделает хоть что-то.

Именно поэтому Андор терпел. Гасил в себе ярость, боясь запугать невесту ещё сильнее.

— Что ты делаешь? — спросила она у императора очень тихо и хрипло.

Он видел, как трепещут от страха её реснички. Как подрагивают кончики длинных пальчиков. Как пульсирует на шее жилка. Видел, как тяжело ей даже дышать, не говоря уже о том, чтобы держаться на ногах. Видел её страх во всех его проявлениях.

И всё сильнее ненавидел себя.

Это он напугал её. Запугал свою любимую до состояния нервной дрожи. Он. Сам.

— Я просил тебя не ходить без меня. Просил тебя…

— Нет, — покачав головой, тихо перебила его девушка, — если бы ты просил, я бы так и сделала. Но ты не просил. Ты требовал. Угрожал. Заставлял. Так не делают, Андор.

Звук собственного имени отрезвил дракона немного сильнее.

— Я не умею иначе, — признался он с кривой усмешкой.

— Можем попробовать, — проговорила Яра всё также тихо, но уже несколько увереннее.

Ей хотелось бы попробовать. Хотелось бы поверить, что у неё всё будет хорошо. Жизнь с настоящим драконом. Счастливая жизнь. Она бы хотела всего этого, как хотели бы счастья и все остальные, и если бы император сейчас согласился, они бы попробовали. Вместе. Сначала. Правильно.

Андор хотел согласиться. Действительно хотел, отлично понимая, что с этой девушкой у них может быть прекрасное будущее. И оно будет, им нужно лишь постараться. Он тоже хотел этого. Хотел счастья. Хотел быть счастливым и делать счастливой Яру.

Ради этого он был готов на многое. На столь многое, что собирался забыть всё, что произошло с ними до этого. И поговорить с Ярой. Выяснить всё, расставить все знаки по нужным местам. Сделать всё правильно.

Ради них.

Но он не успел.

— Тебе незачем делать этого, Яра, — подал голос Дарак, без вмешательства Андора сумевший подняться на ноги и даже стоять, хоть и пошатываясь, упрямо глядя на девушку, — он не хороший, он плохой, увидь уже наконец! У вас с ним ничего не получится. Идём со мной, Ярослава, и я обещаю тебе счастливую жизнь. Ты не будешь знать нужды ни в чём. Я не буду тебе врать, не буду тебе угрожать, не буду заставлять и принуждать. Просто прошу: идём со мной.

Для Яры слова младшего брата императора стали настоящим ударом. Не сразу она смогла понять, о чём говорит Дарак, а когда поняла… Не поверила. Не смогла поверить. Во что? Неужели Дарак к ней что-то чувствует? Это было бы странно.

Или нет? Не странно? Они столько времени провели вместе, он столько узнал о ней, да и она не была к нему равнодушна… Так неужели она ему нравилась? Она — простая девушка? В это ей верилось с большим трудом, но всё же она нашла в себе силы, не глядя на звереющего Андора, тихо произнести: