Проклятье новобрачной

— Она быстро ушла, — проговорила я небрежно.

Так и было. Мы успели перекинуться парой слов с гостьей, явившейся в «Королевство Роуз» под вуалью и напугавшей Элеонор. Брук объявила, что сняла дом на другом берегу, оставила адрес и пригласила меня завтра на чай вместе с супругом. Мол, тогда и обсудим все наши дела, а пока не время и не место. Пришлось согласиться, учитывая, что Элеонор лежала без чувств на полу, точнее, на чемодане, и в любой момент мог кто-то войти.

После ухода сестры я не находила места. Стрелки часов приклеились к циферблату, а время застыло. Я чувствовала себя настолько выбитой из колеи, что ушла, едва Элеонор очнулась стараниями Коры. Выслушивать истерику было выше сил. Хотелось спрятаться ото всех. Даже от Райана. Говорить я хотела только с Брук. Или… с женщиной подарившей нам жизнь. Но встреча с сестрой откладывалась, а наша призрачная мать не объявлялась, хотя я звала ее и мысленно, и вслух.

— Странные желания у этой актрисы, — проговорил Лайонелл хмуро. — Тематические вечеринки, видите ли. Что за молодежь пошла?

Он покосился на Флетчера. В кое-то веке трезвого, но непривычно угрюмого, погруженного в тяжкие думы. Наверняка, о таинственной «любовнице», в которую он продолжал свято верить. А я поежилась. Представилось вдруг, как Флетчер обнимает Роуз Маклейн и превращается в мерцающего призрака. Ух! Ну и жуть! Нельзя позволять воображению рисовать столь кошмарные картины…

А, может, это было не воображение вовсе…

— Иногда ожидание — настоящая пытка, понимаю, — проговорил Райан, когда мы поднялись в спальню. — Знаю, ты предпочла бы не откладывать встречу с Брук.

— Она так решила. Настаивать — значит, настраивать ее против себя.

Это была дежурная фраза. Я бы с удовольствием вцепилась сестричке в волосы, чтобы перестала скрытничать и тянуть время. Но обстоятельства встречи не позволяли поднимать шум. Открывать наше родство рано. Пришлось смириться и смотреть, как Брук удаляется прочь деловой походкой.

— Ох, скорее бы Лоуренс нашел магичку и…

Я схватилась за сердце и оттоптала супругу ноги с перепуга. А кто бы ни испугался, если по дому пронесся душераздирающий вопль? В который раз за последние дни.

— Да чтоб вас всех! — не сдержался Райан. — Что опять-то?

— По-моему, это была Оливия, — шепнула я нервно.

— Жди здесь, — распорядился супруг. Он никак не мог запомнить, что я не подчиняюсь подобным требованиям и делаю всё по-своему.

— И не подумаю, — я ловко нырнула под его рукой и первая оказалась в коридоре.

Кричали на нашем этаже. В другом крыле. Точнее, больше не кричали. Повисла потусторонняя тишина. Такая, что гораздо страшнее криков.

— Хотя бы встань за мной, — велел Райан, смирившись с моим присутствием.

Я таки подчинилась. Отправилась в соседнее крыло, ступая за мужем шаг в шаг. Сердце стучало, как безумное, а треклятое воображение рисовало картины одну страшнее другой.

И не зря…

В коридоре, выходящем окнами на север, открытой оказалась дверь лишь одной спальни.

Дверь спальни Флетчера!

Мы с Райаном заглянули внутрь и одновременно отпрянули, громко охнув.

Оливия лежала на полу без чувств. Но подумаешь, Оливия! Главное действо разворачивалось на кровати. Флетчер лежал на спине, глупо улыбаясь. Сверху сидела призрачная Роуз и гладила парня по светлым волосам.

— Чего явились? — спросила нас насмешливо. — Этот сегодня мой!

Она щелкнула пальцами, и тело Оливии выкатилось в коридор, а следом с грохотом захлопнулась дверь, оставляя призрачную Роуз наедине с Флетчером…

*

— На обратном пути зайдем на почту, и ты отправишь телеграмму Лоуренсу, пусть поторопится, — объявила я, кутаясь в пальто.

На остров пришла настоящая осень, хотя мы даже с летом не попрощались. Местные власти решили отменить торжество после подозрительной гибели нашей гостьи. Мол, тут такая трагедия, возможно даже убийство. Не стоит закатывать танцы.

— Хорошо, — согласился Райан, поправляя шарф. — Поторопить Лоуренса точно не мешает.

Мы шли в гости к Брук. Отправились пешком, посчитав, что просить Итона отвезти нас — плохая идея. Лайонелл, наверняка, спросит, куда тот нас возил, и парень отрапортует в деталях. Идти, конечно, далековато. Но мы узнали у местных короткий путь и пытались насладиться пешей прогулкой. «Насладиться» — это, конечно, громко сказано. Но мы, правда, были рады вырваться из «Королевства Роуз».

…На завтрак, кроме нас с Райаном, спустился только Лайонелл. Флетчер мирно спал и на попытки добудиться бубнил что-то о нежелании отправляться на занятия в гимназию. Оливия тоже спала, после того, как Кора влила в нее слоновью дозы успокоительной настойки. Элеонор и Ральф спален покидать не собирались. Не дом, а сущий лазарет!

За столом солировал Лайонелл. Изливал негодование на Оливию.

— Неврастеничка, по-другому не назовешь! — ругался он, пока я притворялась глухой и поглощала омлет. — Не думал, что истерия и вера в привидения заразны. Сначала одна кричит на весь дом, потом две другие подхватывают. Что тут скажешь? Женщины! — Лайонелл исподлобья глянул на меня, вспомнив, что я принадлежу к слабому полу, и поинтересовался: — Эрин, дорогая, ты, надеюсь, в призраков не веришь?

Хотелось съязвить. Очень.

— Я бы предпочла поверить, — объявила я, с наслаждением наблюдая, как округляются глаза старика. — Ведь если в смерти Люсиль виновен не призрак, значит, среди нас есть убийца. А это не внушает оптимизма.

— Интересный подход, — проговорил Лайонелл после паузы. — Но призраки — миф. И в моем доме их точно нет. Кстати, как вы двое смотрите на то, чтобы перебраться на материк, когда расследование закончится, и этот… хм… «домашний арест» снимут?

Мы с Райаном изумленно переглянулись. На материк? Но Лайонелл же сам настаивал, чтобы мы жили в «Королевстве Роуз». Упорствовал в этом вопросе, не желая ничего слышать. Грозился оставить внука без наследства. И вот поди ж ты…

— После всего случившегося вряд ли вам будет здесь спокойно, — объяснил перемену Лайонелл. — Дом, где произошла трагедия — не лучшее место для молодой пары. Я даже подарю вам новый. Райан, твоя берлога холостяка не подходит для семейной жизни.

— Пожалуй, мы примем предложение, — улыбнулся тот в ответ. — В конце концов, управлять делами сподручнее на материке. Скоро запускаем третий дирижабль и новую линию.

— Корабль получит имя твоей жены, полагаю? — уточнил старик.

— Верно, — Райан сжал мою руку на столе. — Уверен, он будет столь же прекрасен, как моя дорогая Эрин…

Последняя фраза звучала в ушах всё утро. И сердце замирало. «Моя дорогая Эрин». Потрясающе, правда? Если, конечно, забыть, что Райан притворялся перед грозным родственником. Ведь я не его дорогая. И никогда не буду…

— Что думаешь о предложении деда? — спросил супруг, когда до дома Брук оставалось, по подсчетам, минут десять. — Ты ничего не сказала. И у меня такое чувство, что ты не рада отъезду с острова.

Я невольно спрятала руки в карманы, словно наглядно защищала точку зрения.