Проклятье одиночества

Свободное время и бездействие меня почему-то тяготило, поэтому, не придумав ничего умного или полезного, пожал плечами и пошел писать отчёт по всему тому, что успел узнать за последние несколько дней. При чём не столько для учёных или тайной службы, сколько для самого себя. Так мне было проще обобщить, обдумать и переосмыслить все новые знания, что появились в моём распоряжении… Чтобы потом понять куда же именно движется наш мир. Эпоха перемен уже наступила и хотелось бы попробовать понять насколько далеко они зайдут.

Я зарисовывал отдельные органы и организм новой расы в целом. Записывал свои мысли по поводу функционирования их жизненных контуров. Размышлял над последствиями такой направленной эволюции и проблемах которые возникнут из-за потери возможности прикасаться к тиксортной энергии и мысленного общения. Высказывал свои догадки о способах их насыщения, приводя в пример жуков питающихся не только травой, но и другими насекомыми. И даже описал несколько растений и деревьев, намереваясь занести в записи и итоги своих будущих экспериментов… которые надеялся продолжить после пробуждения Ими. Её система по переработке пищи уже начала активно работать, поэтому я надеялся на это…, но всё же постелил под жену несколько тряпок когда ходил подмывать опять запачкавшую себя и мою рубаху Еву.

Когда подошли к концу не только вечер, но и ночь, опять захотелось немного отвлечься от своей псевдонаучной работы и немного походить и расшевелить слегка застоявшиеся суставы. Ну а заглянув в спальню чтобы проверить и покормить дочку… я замер от неожиданности и удивления встретившись со взглядом наконец-то пришедшей в себя жены. Ну а когда наконец-то осознал данный факт, сразу же подбежал к нашей кровати и обнял её… искренне надеясь на то, что саморазрушительные мысли всё же покинули её находящийся в смятении разум.

— Привет. Как ты себя чувствуешь? — по привычке обдавая жену эмоциями нежности и беспокойства, спросил её я. И не получил ответа. Будто бы пытавшаяся прочувствовать какие-то внутренние процессы и понять себя, она замерла на некоторое время… А потом начала неожиданно вырываться. Показывая неожиданную прыть для лежавшего почти четыре дня подряд без движения… существа, Има соскочила с кровати и довольно быстро побежала в ванную комнату. Там зеркал не было, поэтому я ослабил своё напряжение. А услышав журчание воды и вовсе расслабился, наконец-то поняв что сейчас происходит. Потеряв возможность управлять тиксортной энергией, она не могла включить и подогреть воду, а это значило что моя девочка просто использовала ванную не по назначению и сливала в канализацию всю залитую в неё воду.

— Из меня что-то вытекает! — с явным беспокойством в голосе прокричала Има, поэтому я, почему-то не заходя в комнату, поспешил её успокоить.

— Это нормально. Пусть вытекает. Скоро закончится. Ну а когда закончишь и успокоишься, я тебе сразу всё объясню. Только не беспокойся. С тобой сейчас всё в порядке — мерным голосом успокаивал и заговаривал растерянную жену, при этом почему-то стоя у входа в ванную и дожидаясь её выхода. Нам и правда было о чём поговорить и что обсудить. А главное показать как нужно кормить дочку. Возможно Ева поможет мне удержать свою мать от глупостей и добавить желания жить.

Я очень сильно на это надеялся.

*****

Несколько последующих дней выдались довольно насыщенными и непростыми для нас обоих. Пока Има не проваливалась в сон, я объяснял жене как работает её организм и говорил о необходимости в пище, воде и воздухе. Несколько раз, всё ещё опасаясь неожиданного стремления к смерти, будто бы невзначай говорил что она теперь принадлежит к другой расе и у таких же измененных существ скоро начнёт образовываться новое общество со своей культурой, традициями, стилем общения и совершенно иными понятиями о красоте. Я не мог адекватно оценить её новый образ, но всё равно сказал что она возможно ещё поучаствует в съёмках, радуя взоры таких же изменившихся мужчин.

Предположив что неопознанные ранее органы необходимы для размножения, с уверенностью заявил что у мужиков останется инстинктивное влечение к женщинам, обусловленное стремлением к продолжению себя в своих детях. А потом, желая занять Ими делом, настоял на том чтобы она занялась уходом за дочкой и перешивом одежды, так как даже неожиданная смена расы не изменит негативное отношение к ноготе. А ещё она могла одёжкой подчеркнуть красоту своей новой фигуры и как-то выделиться среди других женщин. Не чувствуя эмоций мне было сложно понять что именно творится в её разуме, но судя по тому как Има меня поблагодарила и побежала прибираться в гардеробную, эти слова всё же возымели действие и создали для жены новую цель. Ну а вид того как она кормит дочку материнской жидкостью, согрел семейным теплом мой напряженный разум.

Только вот, когда мы вечером ложились спать, я всё равно запер дверь, не желая просыпаться от звона очередного разбившегося зеркала.

Ну а следующий день, начавшийся с пробежки жены до ванной комнаты, мы практически полностью посвятили проверке растений на съедобность. Я кратко описывал каждую травинку или лист, после чего давал его Ими. Она откусывала понемногу, держала во рту, наблюдая за какими-то своими ощущениями, а потом чаще всего исторгала так и не проглотив. Из-за чего мне пришлось найти ту самую вазу, чтобы она кидала недоеденную траву туда, а не портила зелёной массой полы и стол. После каждой проверки она пыталась описывать свои новые ощущения, но из-за нехватки подходящих слов, мне приходилось использовать лишь два итоговых слова «Съедобно» и «Несъедобно». И по итогу из более чем двух десятков растений жена смогла съесть всего лишь два. Да и то, один из них не без большого труда.

В последующие несколько дней я ещё пару раз бегал за город и уходил всё дальше, ища другие образцы для наших экспериментов. При чем теперь собирал не только ещё не опробованные травы, но даже кору, ветки, плоды деревьев, несколько ягод с кустов, какой-то толстый корень, несколько личинок каких-то насекомых и даже одного большого рогатого жука. И из всего этого она не отправила в мусор лишь личинок и круглые зелёные фрукты. Судя по тому как она кривила лицо, ей было не очень приятно, но она всё равно съела всё и даже попросила принести побольше разных плодов. Ну а жука ей почему-то стало жалко и она сама вынесла его на улицу, позволив куда-то улететь по каким-то своим жучиным делам.

Когда же мы закончили на время с экспериментами, а Има пошла дальше мучиться с перешивкой одежды, я зачем-то в очередной раз перечитал все свои записи. И лишь убедившись что помню всё едва ли не дословно… решил что эти бумаги мне уже ни к чему. Поэтому, не долго раздумывая, собрал свои выкладки и записанные мысли в один большой бумажный пакет. Докинул туда для примера несколько съедобных травинок и один плод. Затем вырезал из выданного пропуска символ тайной службы и приклеил его на пакет. После чего вышел из дома и пошёл искать ближайшего патрульного. Который нашелся всего через несколько минут.

Одинокий парень в форме службы защиты порядка, с большим красным пятном прямо на голове, стоял оперевшись спиной на чью-то брошенную глисаду и распространяя по округе эмоции усталости и безысходности, смотрел в неизведанную даль своих далёких от реальности мыслей. Выдёргивать беднягу из его печали мне не очень хотелось, но и искать другого патрульного не было никакого желания. Поэтому я, расстегнув рубашку и демонстрируя свои чистые от заразы руки и рёбра, начал намеренно шуршать и шуметь при ходьбе, чтобы он точно обратил на меня внимание. Ну а когда он наконец-то посмотрел в мою сторону, сразу поспешил закружить парня целым шквалом из слов.