Проклятие для Чудовища
Шрифт:
— А вы не исправляйте, дайте ей шанс.
Женщина ухмыльнулась.
— Ты совсем на нее не похож. Как это говорят? Противоположности притягиваются? В тебе есть то, чему Ливане стоит поучиться: стойкости, жизнерадостности. Вере.
— Это уж скорее я учусь у нее. Всему.
— Филипп, осталось всего два дня. При всем твоем оптимизме, Ливана не сможет освоить снятие сглаза за ночь, даже если примет мою помощь.
— А вы верьте в нее, как это делаю я.
Джаннет улыбнулась уголком губ и сильнее сжала руку парня.
— Я дам тебе кое-что, — женщина открыла золотистую часть рукоятки
Филипп принял подарок из дрожащих рук и сжал в ладони.
— Спасибо, но вряд ли я им воспользуюсь.
Джаннет хмыкнула. После столь долгого и откровенного разговора было сложно вновь натянуть маску безразличия. Она поднялась с кровати, выпрямила спину и вновь превратилась в холодную старомодную леди.
— Тогда вернешь камень по почте.
Филипп улыбнулся, получив улыбку в ответ.
По первому этажу пронесся звон с ворот в саду, а после взволнованный лай маленькой собачки. Джаннет и Филипп посмотрели в сторону лестницы.
— Это, наверное, Ливана, — Филипп поднялся с кровати и последовал к двери. — Я тогда ее задержку где-нибудь на кухне, а вы незаметно выходите.
Но, обернувшись, в комнате уже никого не было.
***
— Чего не открываешь, спал что ли? — я забежала внутрь, впуская холодный ночной воздух. Чудо уже все голени исцарапал в радостном приветствии.
— Да я читал кое-что интересное.
Я замерла с курткой в руке.
— Читал? Я точно в тот дом попала?
— Правила к игре.
А, ну теперь все сходится.
Мы поднялись на второй этаж, по-хозяйски кинула рюкзак на стул Филиппа и принялась в нем рыться. Парень почему-то застыл в дверях, осматривая коридор.
— Ты чего?
— Ничего, не бери в голову, — Филипп встал напротив, положив руки на пояс.
— Ты какой-то нервный. Ужастик что ли смотрел?
— Ты хотела что-то показать? — перебил он.
— Да! Твое спасение, — я протянула Филиппу два билета на вечеринку во Дворце Культуры, которые забрала вместо него из школы. — ДК устраивает дискотеку в честь Дня Влюбленных, можно привести с собой пару. Чем не идеальное место для признания в любви. Я прочла правила, это что-то вроде бала маскарада, но можно и без маски, главное выглядеть красиво, чтобы местному телеканалу было что показать.
— Ты хочешь, чтобы я привел туда Изабеллу?
— Ну конечно. Не Чудо же, — я кивнула в сторону пса, устроившегося вверх пузом на кровати хозяина. Черт, он все-таки смог осилить такую высоту.
Филипп взял билеты из моей руки.
— А если она не согласится?
— Согласится конечно, все школьники города мечтают об этом. Особенно те, кто не получил право на посещение.
— А ты пойдешь?
— Безусловно. Я же должна проконтролировать процесс. Уже придумала тебе костюм, завтра принесу все необходимое.
— Лив, я не думаю, что нам стоит туда идти.
— То есть как, в смысле?
— Может, проведем последний вечер вдвоем. Как было раньше? — Филипп протянул руку и взял в нее мои пальцы. Он снова включил свой фирменный взгляд щеночка. Я, поняв,
в чем дело, положила свою руку поверх его и улыбнулась.— Я понимаю, тебе страшно, но уже скоро все закончится, потерпи немного. У тебя начнется новая жизнь. Точнее, вернется старая. Ну неважно. Все встанет на свои места.
— А ты останешься в этой жизни или пойдешь со мной в другую?
Я опешила, не понимая вопроса.
— Как тебе будет угодно, — и обняла Филиппа, положив подбородок ему на плечо, показывая, что моя поддержка будет сопровождать его, пока заклятие не спадет. Рука парня невесомо легла на мои лопатки, но тело Филиппа так и осталось напряженным, будто перед решающим боем.
[1] Безвкусице
[2] Разочарованием
[3] Малец
Глава 25
Обычную дискотеку было устраивать скучно, особенно в ситуации, когда придется отчитываться перед руководством города. Поэтому Дворец Культуры в билетах настоятельно попросил прийти в красивых маскарадных костюмах для фотоотчета, очевидно, и помозолить глаза соперникам. Школьники и рады, ведь у девочек появился шанс конкурировать не просто за платье и количество кавалеров, а за красивую конфетную обертку. Тем более вторая гимназия тоже получила приглашение, это будет бой года. Не стану скрывать, что тоже втянулась во всеобщую бальную лихорадку, правда я преследовала другие цели, а именно — сделать Филиппа неотразимым.
Так что последний день был похож на каторгу для моих настольных тараканов и бабушкиной швейной машинки времен Первой Мировой, которую я заставляла самостоятельно делать ровные строчки, не крутя ручку. Я же отмеряла, вырезала, примеряла, ровняла и другие глаголы для описания пошива самого лучшего маскарадного костюма Филиппа. Идея горела в моей голове Полярной звездой и придавала сил от предвкушения. Я бегала по магазинам в поисках тканей, ниток, декоративных элементов, чтобы все было идеально, захламив комнату сильнее прежнего.
Что касается бабушки Джаннет, больше на пороге нашего дома она не появлялась и не оставила весточки, где ее можно найти. Позже я сама сделаю первый шаг, когда покончу со всем, придя к бабушке с высоко поднятой головой.
Надеюсь.
Ведь бал последний шанс для меня и Филиппа. Эта мысль заставляла впасть в ступор и опустить руки, но австралийский таракан Маркус, показывая мне ровно пришитые части, заставлял вернуться к работе.
Я так заморочилась над образом Филиппа, что совсем забыла о самой себе. Отмахивалась, что найду в дебрях шкафа более-менее подходящее платье, совсем позабыв, что мои женственные образы заканчиваются на пребывании в Париже в компании Джаннет.
В комнату постучали. Насекомых как ветром сдуло прятаться, но, почуяв маму, они вернулись на свои рабочие места.
— Я закончила, — мама протянула мне маску на пол-лица, которую я просила расписать для меня. Ну, точнее для Филиппа.
— C'est incroyable![1] — не скрывая восторга, я коснулась тернового узора блестящей краской.
— А твоя маска где? — спросила мама, присаживаясь на кровать. Я же ползала по полу, путаясь в атласной черной ткани.
— Была где-то тут, — соврала я.