Проклятие для крылатого

– Да, – я кивнула. – Мы помирились.

Вот она, ложь во благо. Я могу себе это простить. Есть шанс, что никакой дуэли не будет. Мне нужно совсем немного времени, а потом я уйду. И Райвен никогда меня не найдет. Алассар огромен, мне есть куда податься.

Отпустив меня, Шакс отступил назад и окинул меня скептическим взглядом. Вижу, что он мне не поверил. Я прекрасно умею лгать, но шаман сердцем распознает ложь. Как бы то ни было, он принял мой выбор и не будет вмешиваться.

Не думаю, что дуэль будет в ближайшее время. Слишком велика наша радость от победы над Гильдией Хаоса. И, думаю, Райвен даст мне время смириться с потерей Алекса. Ему не обязательно знать, что пустота в моей душе была всегда, она лишь стала больше.

Натянув бриджи, я пригладила еще немного влажные после мытья волосы. Голова моя, к слову, пахла полевыми цветами и медом. Тоже, наверное, с легкой руки Дионы.

Шакс неотрывно следил за моими манипуляциями. Я причесалась и по привычке стянула волосы в тугой хвост на затылке. Короткие пряди непослушно упали на лицо, но я, не задумываясь, сдула с глаз длинную челку.

– Сегодня в крепости устраивают праздник, – поднявшись, сказал шаман. – На рассвете союзники сворачивают лагерь и убираются восвояси. А эту ночь, в честь победы над Гильдией, мы будем веселиться, пить, гулять и танцевать. Так что, мелкая, через пять минут чтоб была внизу.

С этими словами он вышел, тихо прикрыв за собой дверь и оставив меня наедине со своими мыслями.

Глава 16

Рейн Эльвин-Грим

Подумав, я решила не надевать доспехи. В конце концов, это праздник, и сражаться я ни с кем не собираюсь. А если все-таки придется, то броня мне все равно не понадобится. Бросив скептический взгляд на ножны с мечами, я усмехнулась и оставила их на кровати. Это мне тоже не пригодится.

Вокруг крепости горело множество костров. Союзные кланы покинут нас на рассвете, а до этого времени мы будем веселиться и гулять все вместе. По плану. Мне веселиться не хотелось. На душе скребли кошки от ощущения чего-то невыразимого, гнетущего.

Доносящийся до меня смех только раздражает. Хочется взять и уйти в ночь, подальше от любопытных глаз, подставить лицо холодному ветру, вдохнуть в себя соленый морской воздух. Но я послушно спустилась вниз, во двор крепости, и присоединилась к всеобщему веселью. Это не мой праздник, но я не должна омрачать его своей печалью.

Шакс наконец-то официально познакомил меня с Ди, и я ощутила несильный укол ревности. Мысленно обругав себя, я поблагодарила заклинательницу за заботу и оставила влюбленных ворковать наедине. А то ведь точно испорчу кому-нибудь настроение. В середине двора играла музыка, жарилось мясо и стояло несколько бочонков с вином. Ворота крепости были распахнуты настежь, чтобы все желающие могли свободно курсировать между Шантарой и лагерем союзников.

Захватив кубок с легким фруктовым вином, я расположилась на темной тренировочной арене позади крепости. На утоптанной земле по-прежнему валялись обломки бокена, сломанного Хеоном. Признаю, я не отказалась бы повторить. Вот только Райвена на этот раз может не оказаться поблизости.

Пернатого я, кстати, после смерти Алекса больше не видела. Празднует победу вместе со всеми, наверное. Это же в большей степени его заслуга. Защитники крепости не успели никак себя проявить.

На арене царила кромешная тьма. Отблески пламени не достигали заднего двора крепости, но мне, способной видеть в темноте, было хорошо и комфортно. Только холодно. Я порадовалась, что перед выходом накинула на себя накидку, без неё было бы совсем паршиво. Закутавшись до самого подбородка, я нашла настолько темный угол, что даже мои чувствительные глаза мало что могли различить.

Прислонившись спиной к деревянному ограждению, я села прямо на землю, аккуратно расправив ткань накидки, чтобы не запачкать. Потянулась за сумкой, чтобы достать ошейник Малыша, но поняла, что оставила её в комнате. И правда, зачем мне на празднике сумка с настойками и прочим хламом? Вздохнув, я сделала маленький глоток вина. Напиваться не хотелось. Организм еще не отошел от воздействия крепкого гномьего самогона, и усугублять не стоит. Голова же не железная. А каждый раз просить шамана избавить меня от похмелья смешно и глупо.

Услышав тихий шорох шагов, я поднялась, чтобы уйти, но не успела. Двое остановились в десятке метров от меня. Не одна я, оказывается, предпочитаю уединение. Но, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, я снова тихо опустилась на землю. Если уж я их практически не вижу, то они меня точно, потому что темных я почувствовала бы сразу. Нет, в воздухе разлился знакомый цветочный аромат, и я невольно поморщилась от отвращения. Сюда пожаловал кто-то из светлых. Я решила, что если здесь начнется нечто, на мой взгляд, сугубо личное, мне придется уйти. Не люблю подглядывать.

– Я не знаю, что на меня нашло, – тихий, знакомый голос. Такой сладкий и нежный, что мне мгновенно захотелось пить. Я даже дыхание затаила, чтобы ни единым шорохом себя не выдать. Нет, не может быть. Неужели Кхарр оставил её в живых? Хотя, это, конечно, его дело. Не мне решать, как поступать с предателями. Но, несмотря на это, мое горло сдавило спазмом. Меня бы не пощадили. И сам собой напрашивается неутешительный вывод, что дело все-таки во мне.

– Мне это не интересно, – второй голос заставил меня замереть. Я, отчаянно напрягая зрение, уставилась в темноту, но разглядеть так ничего и не смогла. Хотя, чего смотреть? Райвена я узнала без труда. В кромешном мраке его глаза казались двумя мерцающими точками.

– Ты правда хотел меня убить? – в её голосе было столько искреннего удивления, что мне действительно стало её жаль. Да, он хотел, я видела приговор в его глазах. Предательства он не понял и не простил. Точно такой же взгляд был у него при нашей первой встрече. Холодный, равнодушный. В его глазах разверзлась бездонная пропасть, в которую я просто упала и до сих пор никак не могу выбраться.

Райвен не ответил. Может, он знает, что я здесь? Как же глупо на моем месте было остаться. Все происходящее не предназначено для моих ушей. Каратель помирился со своей возлюбленной и пожелал остаться с ней наедине, а тут я, как всегда не вовремя.

Бесшумно поднявшись, я плавно скользнула вдоль ограждения, но следующая фраза заставила меня вновь замереть.

– Как ты можешь быть таким жестоким? – на этот раз её голос звучал жалобно. Я не сдержала ехидную усмешку. Она еще не видела его жестоким.

– Я не умею прощать, – Райвен шевельнулся, в темноте мелькнули снежно-белые перья, блеснули заклепки брони.

– Тогда почему она до сих пор жива?

Я едва сдержала истерический смешок. Недолго мне осталось быть живой. Не переживай, Латиэль, я тебе не соперница. И никогда ею не была.