Проклятие победителя

Улыбка исчезла с его лица. Но следующей в очереди была леди Фарис, которая жаждала внимания, поэтому Кестрель просто отошла в сторону, пропуская ее к хозяину вечера. Фарис поспешила сообщить, что ее муж, к сожалению, никак не смог прийти.

Домашний раб подал Кестрель бокал вина и проводил ее на веранду, где журчал небольшой фонтан. Повсюду были букеты тепличных цветов. Музыканты, спрятанные за ширмой, играли легкую мелодию, в то время как гости приветствовали друг друга. Одни продолжали разговор на месте, другие предпочитали тихо поговорить о чем-то, расположившись на мраморных скамейках по краям фонтана.

Кестрель повернулась к Арину, который стоял, сжав руки в кулаки и едва сдерживая гнев.

— Арин, — произнесла она, обеспокоенная его видом, но он тут же отвел взгляд, уставившись в другой конец залы.

— Ваши друзья уже здесь, — сказал он.

Кестрель увидела Джесс и Ронана, которые смеялись над шутками Беникса.

— Отошлите меня, — потребовал Арин.

— Что? — удивилась она, хотя все остальные гости действительно были без свиты. Все рабы в зале принадлежали Айрексу.

— Идите к друзьям. Я не хочу больше здесь находиться. Отошлите меня на кухню.

Кестрель вздохнула, но отпустила Арина, и тот, развернувшись, ушел.

Ей сразу же стало одиноко. Она не ожидала этого, но когда спросила себя, а чего, собственно, ожидала, то представила совершенно нелепую картину: они с Арином разговаривают, сидя на скамейке.

Кестрель запрокинула голову и посмотрела на фиолетовое небо сквозь стеклянный потолок зала. Она увидела острый серп месяца и вспомнила слова Энай о том, что некоторые вещи не изменить.

Пора было поздороваться с друзьями.

За ужином Кестрель почти не ела, а пила и того меньше, хотя Ронан, сидевший рядом, исправно следил за тем, чтобы ее тарелка и бокал не пустовали. Она вздохнула с облегчением, когда подали последнее блюдо и гости перешли в бальный зал. За столом она чувствовала себя как в ловушке, а болтовня Ронана была слишком предсказуемой. Музыка намного приятнее. Даже окруженная толпой, Кестрель с удовольствием слушала игру флейтиста. Она невольно подумала, что Арину музыка тоже понравилась бы.

— Кестрель. — Ронан коснулся ее длинной сережки, и та закачалась. — Ты сегодня задумчива. Тебя что-то тревожит?

— Нет, ничего, — отозвалась она и очень обрадовалась, когда Беникс подбежал к ним с просьбой о помощи.

— Близняшки Рауль, — умоляюще прошептал он, покосившись на двух сестер. — Одна отказывается танцевать без другой. Так что, Ронан, прошу тебя…

Ронан бросил на него взгляд, полный негодования.

— Что? — не понял Беникс. Потом он посмотрел на Кестрель. — Да ладно тебе, — сказал он, махнув рукой. — Мы же старые друзья. Уверен, Кестрель не станет возражать, если ты покинешь ее на один танец.

Кестрель не возражала. Но она прикинулась недовольной, давая понять, что отпускает кавалера нехотя. На самом же деле ей было все равно. Она сказала юношам, что найдет Джесс и посплетничает с ней в каком-нибудь укромном уголке.

— Помни, ты сказал «один танец», — предупредил Ронан Беникса, и они отправились приглашать близняшек.

Танец начался, но Кестрель не стала искать Джесс. Она просто нашла свободный стул в тени колонны, присела и закрыла глаза, слушая флейту.

— Леди Кестрель? — раздался испуганный голос.

Она открыла глаза и увидела гэррани, одетую так же, как все рабы Айрекса.

— Да?

— Не могли бы вы пройти со мной? С вашим рабом проблемы.

Кестрель встала.

— Что случилось?

— Он кое-что украл.

Кестрель последовала за рабыней. Коридоры виллы казались бесконечными, а гэррани шла слишком медленно. Здесь какая-то ошибка. Арин слишком умен, слишком осторожен, он бы не решился на такое. Всем известно, как наказывают рабов за кражу.

Гэррани привела Кестрель в библиотеку. Там их ждали два сенатора, которые удерживали Арина за руки, и Айрекс, не скрывавший своего торжества. Он выглядел как человек, которому выпал удачный расклад в игре.

— Леди Кестрель, — ухмыльнулся он, — зачем вы привели в мой дом преступника?

Кестрель посмотрела на Арина, но тот отвел взгляд.

— Он бы не стал красть. — Ее голос выдавал отчаяние.

Айрекс явно это заметил и улыбнулся.

— Мы сами видели, — сказал один из сенаторов. — Раб попытался спрятать вот это за пазухой. — Он кивком указал на книгу, которая лежала на полу.

Нет. Это неправда. Любой раб знает, что его высекут, если он попадется. Никакая книга того не стоит. Кестрель постаралась взять себя в руки.

— Я взгляну? — спросила она у Айрекса, указывая на книгу.

Тот великодушно разрешил, и Кестрель наклонилась за книгой. Вдруг она поймала взгляд Арина. Ее сердце пропустило удар: глаза раба были полны муки.

Она осмотрела закрытую книгу в кожаном переплете. Название было ей знакомо: всего лишь сборник гэрранской поэзии, даже не редкий. Такая же книга хранилась и в ее библиотеке. Кестрель сжала томик в руках, не в силах понять, что толкнуло Арина на этот поступок. Во всяком случае, зачем ему красть книгу здесь, в доме Айрекса, когда она есть в любой библиотеке?

Вдруг ей в голову пришла пугающая догадка. Она вспомнила, как Арин спросил еще в карете: «Куда мы едем?» Он произнес это изумленно, хотя прекрасно знал, куда они направляются. Уже теперь Кестрель поняла, что он мог узнать виды за окном, которые ей самой ни о чем не говорили. Возможно, этот вопрос невольно вырвался у него в момент осознания.

Она открыла книгу.

— Не надо, — попросил Арин. — Пожалуйста.

Но Кестрель уже увидела надпись: «Арину от аммы и этты с любовью».

Это был родной дом Арина. Его дом, его библиотека, его книга, подаренная родителями лет десять назад.

Кестрель медленно выдохнула. Ее пальцы коснулись страницы прямо под строчкой, выведенной чернилами. Она подняла взгляд и, увидев ухмылку Айрекса, заставила себя не поддаваться панике. Оценила ситуацию, как ее отец оценивал предстоящее сражение. Она видела свою цель, знала, чего добивается враг, и понимала, чем можно пожертвовать, а чем нельзя.

Кестрель закрыла книгу, отложила ее на стол и отвернулась от Арина.

— Лорд Айрекс, — произнесла она дружелюбно. — Это всего лишь книга.