Проклятие пражской синагоги
Шрифт:
– Это потому что ты плохо его знаешь, – фыркнул Карел. – Сложный момент ему обычно нужно пережить самому. Я это заметил, еще когда он был маленьким. Насколько я помню, родители даже ни разу в жизни его не наказывали, потому что он всегда успевал наказать себя сам. Он притихал и садился читать книжку или делать уроки, когда ему казалось, что он где-то накосячил. Не играл, не гулял, не смотрел телевизор – не делал все то, что запрещал мне делать наш отец, когда пытался наказывать меня. Через какое-то время он, видимо, решал, что с него достаточно, и снова становился нормальным ребенком. Но только когда сам решал. Даже если мама пыталась расшевелить его раньше времени,
Саша молчала, одновременно обдумывая его слова и вспоминая весь этот год, что была знакома с Войтехом. Револьвер у его виска, признание в том, что у него не осталось ни любимой работы, ни друзей, ни родных, заметную грусть, когда он однажды сказал ей, что все его фотографии остались в Праге и он не может показать их ей.
– Странно, что никто из вас не увидел разницу между полученной двойкой по географии и полностью разрушенной жизнью, – зло заметила она, посмотрев на Карела. – Тебе никогда не было страшно, что вы даете ему время застрелиться, а не прийти в себя? Потому что мне – было. И мне до сих пор страшно, когда он уходит в офлайн и не отвечает на мои сообщения по несколько дней.
– Нет, этого я точно не боялся, – на этот раз несколько раздраженно отозвался Карел. – Потому что мой брат, может быть, немного странный на мой вкус, но он при этом определенно самый сильный, адекватный и целеустремленный человек из всех, кого я знаю. В нем двухлетнем было больше стойкости характера, чем во многих моих знакомых взрослых. Поэтому я никогда не боялся, что он может взять и застрелиться. Рискнуть жизнью и погибнуть ради того, что он считает важным, – легко, но от этого я его при всем желании никогда не смогу удержать. Мне иногда кажется, что он видит свое жизненное предназначение в том, чтобы однажды умереть героем. Но, заметь, героем, а не слабым сломавшимся неудачником.
Злость в Сашином взгляде сменилась удивлением. Ей вдруг показалось, что Карел восхищается Войтехом точно так же, как Войтех восхищается им самим. И в этот момент она ясно поняла, что эти двое все же родные братья, они даже внешне внезапно стали похожи гораздо сильнее, чем ей казалось раньше.
– Хорошо бы ты был прав, – призналась она.
Карел медленно затянулся, поглядывая на нее сквозь дым и темноту с любопытством. Ее эмоциональность выглядела на его взгляд несколько странной.
– Мне вот что интересно, – медленно произнес он. – Насколько я понял, вы знакомы всего год и видитесь очень редко. Вас объединяет только общее хобби. Почему же тебя так волнует все это? – он склонил голову набок, что всегда выдавало его интерес.
«Потому что я люблю его», – внезапно подумала Саша.
Она услышала эти слова в своей голове так четко, как будто это была не ее собственная мысль, а кто-то произнес их вслух. Она резко побледнела и с трудом заставила себя продолжать смотреть Карелу в глаза, хотя очень хотелось отвернуться.
– Меня это волнует, потому что он мой друг, – соврала она, тщательно контролируя голос и сама чувствуя, что у нее это не получается. – Мы редко видимся, но в последнее время общаемся почти каждый день. И мне его жалко. Только и всего.
Она отвернулась, удивляясь тому, как легко ей далась ложь. Ей, человеку, который за последние несколько лет не мог припомнить ни одного случая, когда говорил бы неправду, и считал, что лжи во благо не бывает.
– Прости, я замерзла. – Она плотнее закуталась в его
свитер и быстро вернулась в гостиную.Там Лиля с Ваней все еще сидели за столом, доедая пиццу и о чем-то как всегда споря, но уже не упоминая Голема, а Войтех успел переместиться на диван и теперь что-то листал в смартфоне.
Саша сняла с себя свитер, слишком тщательно свернула его и уложила на краешке дивана. Она едва сдержала порыв в очередной раз солгать, что у нее болит голова и ей срочно нужно в отель, раз уж ложь ей сегодня давалась так легко, но решила, что это вызовет лишние подозрения, а Войтех, чего доброго, подумает, что ее чем-то обидел Карел. У нее еще будет время подумать над своим неожиданным открытием и понять, чем ей это угрожает и что с этим теперь делать, пока же стоило вести себя естественно.
Она села на диван рядом с Войтехом, но так и не заставила себя посмотреть на него.
– На чем в итоге вы сошлись? – вместо этого спросила она.
– Ни на чем, Сидоровы увлеклись другой темой, – усмехнулся Войтех, бросив на нее быстрый взгляд. – Но я думаю, что завтра нам первым делом нужно вернуться в подземелье и более подробно его изучить. Лиля права: в городе нашего Голема быстро обнаружили бы, слишком приметная внешность. Говорят, что подземные тоннели соединены между собой и по ним можно попадать из одной части города в другую. Возможно, он передвигается по ним, но тогда он должен их хорошо знать. А знать он их может, если все это время он не был замурован в том подземелье, а жил в них, но тогда это совсем другая история… В общем, я хочу проверить, есть ли из того подземелья другой выход… – он осекся, еще раз на нее посмотрев, на этот раз более внимательно. – Все в порядке? Карел не позволил себе некорректных слов или поступков? – обеспокоенно уточнил он.
Саша принужденно рассмеялась.
– Конечно, нет, не переживай, – она все же посмотрела на него и, встретившись с ним взглядом, не сдержала на этот раз искреннюю улыбку. – Я просто устала. Наверное, было бы неплохо заканчивать посиделки, раз мы наметили дальнейший план действий.
– Думаю, это уместное замечание, – согласился Войтех, как обычно отвечая на ее улыбку.
Глава 6
30 апреля 2013 года, 11.35
Staronov'a synagoga, Maiselova,Praha 1
Прага, Чешская Республика
Во второй раз пани Чехова уже не стала составлять им компанию, просто позвонила кому-то и попросила, чтобы Карел обязательно присутствовал при их спуске в подземелье.
– Если, конечно, вы готовы взять на себя ответственность, – добавила она с кривой усмешкой.
Для Карела брать ответственность на себя не составляло труда, поэтому всего полчаса спустя после этого разговора они впятером снова были в подземном лабиринте под Староновой синагогой.
– Я не очень понимаю, что мы здесь ищем? – недоумевал Ваня. – Мне кажется, это единственное место, где нашего Голема точно быть не может.
– Но зато это место, где он точно был и довольно долго, – отозвался Войтех, следуя за уверенно идущим впереди Карелом. – Поэтому мы, во-первых, ищем подтверждение нашей теории, что глина на месте преступления как-то связана с глиной в той нише.
– А это проще простого, – пояснила Лиля. – Я возьму образцы местной глины, и если кто-нибудь обеспечит мне доступ в лабораторию и к образцам с места преступления, я сделаю сравнительный анализ, – она выразительно посмотрела на Карела.