Проклятие Спящей красавицы

– А если заметят? – паниковала другая часть Оли, послушная, трусливая. Она обнаружила ее в себе в день, когда воровала магнитный ключ.

– Плевать! – отвечала ей дерзкая, авантюрная половина Оли. – Я не в тюрьме, срок не накинут.

Обернув дополнительную подушку в покрывало, она сделала «куклу». Если не подходить к кровати, а смотреть на нее от двери, можно подумать, что лежит человек. У Оли есть как минимум семь часов на то, чтобы съездить в Коломну и вернуться. Утром уже будет суета, пересменок, сдача анализов, и она сможет незаметно прошмыгнуть.

Перед тем как покинуть палату, Оля выпила таблетку ибупрофена, остальные сунула в карман. Ее ждут большие нагрузки, значит, боль. К ней нужно быть готовой!

* * *

Оля смогла покинуть здание больницы, но куда дальше двигаться, не понимала. Ясно, что не к воротам, ее тут же заметят. Через забор она перелезть не сможет. Машину с парковки угнать тем более. Даже если в той оставлены ключи. Оля не представляла себя за рулем авто. Неужели раньше не водила? Или так лихо водила, что попала в аварию и приобрела автофобию?

Тут Оля увидела собаку. Крупную, лохматую. К ее уху была приделана клипса-чип. Та деловито трусила от мусорного бака, расположенного возле столовой, к забору. Лохматая знает, где проход? Вот умница!

– Главное, чтоб это был не лаз в земле, – пробормотала Оля. Она точно толще собаки, да и пачкаться не хотелось бы, этот костюм у нее единственный.

На ее счастье, проход к свободе был через дыру в заборе. Ту маскировала болтающаяся фанерная вывеска с рекламой.

Оказавшись на свободе, Оля сразу пошла к дороге. Она встала у остановки (общественный транспорт уже не ходил) и принялась тормозить машины. К ее удивлению, никто не останавливался. Ни бомбилы, ни таксисты. Оля вспомнила: Инга говорила, что сейчас все пользуются приложениями в телефонах. Не звонят, а на кнопочки экрана нажимают, и машины приезжают в нужное место.

Наконец возле нее притормозил «Мерседес». Черный, прокачанный.

– Командир, до Коломны довезешь? – весело обратилась к водиле Оля. Она еле стояла и боялась, что рухнет в любой момент, но улыбку давила.

– Сдурела, что ли? Это такая даль! Такси вызывай.

Оля в ценах уже более-менее разбиралась, поэтому сказала:

– Три косаря.

– Пять.

– У тебя такая крутая тачка, а ты крохоборничаешь! Четыре, больше просто нет…

– Ладно, запрыгивай.

Красиво сказал! Сделать красиво не получилось – Оля кряхтя забралась в салон.

– Вроде молодая, а как колода, – проворчал водила.

– За молодую спасибо. Ноги больные, колени не сгибаются. – Она устроилась на заднем сиденье, выдохнула: – Хорошо у тебя. Комфортно. Вот что значит крутая тачка.

Он бросил на Олю недоверчивый взгляд. Поняв, что она серьезно, хохотнул:

– Нет, когда-то была, конечно… Но сейчас это ведро с болтами. «Мерину» почти двадцать лет.

– А прикинь, сейчас бы в наше время телочка из начала нулевых попала, сразу бы тебя за крутого бандита приняла и влюбилась.

– Я у такого ее и купил. Сейчас, правда, ни хрена у него не осталось, только пара магазинов для рыбаков…

Они болтали всю дорогу, и Олю этот диалог успокаивал. Как и пейзажи за окном. Они не были тревожными! Город изменился, стал чистым, красивым и каким-то картинным. Она помнила его не таким…

А она помнила!

Узнавала некоторые строения, памятники, мосты… Даже один светофор, и он по-прежнему долго мигал желтым, и красный в нем был тусклым и напоминал солнце в пустыне.

– Куда едешь, красавица? – спросил водила.

– Домой.

– Но ты не помнишь адреса. – Он спросил, она сказала, что покажет.

– Давно не была, запамятовала.

– Кто тебя там ждет?

– Если б я знала…

– Загадочная ты женщина. – И он подмигивал Оле. – А не хочешь ли…

– Нет, – тут же отвечала она, понимая, на что он намекает.

Приехали. Оля расплатилась.

«Мерседес» тут же отъехал. Его владелец, получив не только деньги, но и отказ, поспешил домой.

Оля подошла к двери подъезда. Увидев домофон, не растерялась. Она знала, как попасть внутрь.

Под плитой крыльца когда-то она оставила ключ. Спрятала на всякий, как говорили в ее детстве, пожарный. Универсальный магнитный и обычный от двери в квартиру. Если его сменили, она будет стучать, а коль не откроют, станет ночевать в подъезде.

Нужная ей квартира располагалась на третьем этаже. Оля подтянулась по лестнице, подошла к двери. Не похоже, что ее часто открывают. И замок вроде тот же…

Она сунула ключ в скважину и дважды его повернула. Дверь тут же подалась назад.

В нос пахнуло знакомым. Чем, непонятно.

Оля зажгла свет в прихожей, она знала, где выключатель. Лампа под потолком озарила пространство, чтобы визитерша смогла его рассмотреть. Пыльно, но не грязно. В квартире нет бардака, просто она стоит закрытой. И в ней устаревший ремонт. Не советский, а «евро». Даже не нулевые, а девяностые! Это Оля не по памяти определила, она уже набралась знаний из телика и интернета.

В большой комнате, так называемом зале, имелись стенка, угловой диван, кресла и журнальный столик. Но Оля уселась на пол. Ей нужен был нижний ящик книжного шкафа. Там в их семье было принято хранить архивы – документы, фотоальбомы, награды и памятные вещицы. Открыв его, Оля выгребла все, что увидела, и стала перебирать. Она чувствовала, что воспоминания придут…

Часть вторая

Прошлое…

Дед называл ее Лялькой, Лялей. Куклой по-украински. Бабушка-молдаванка – Черешей, Вишенкой.

Оля была похожа именно на них, а не на отца с матерью. От деда она взяла дымчатые глаза и вздернутый нос, от бабушки смоляные кудри и смуглую кожу. Характер же у обоих был взрывной. Когда «старики» ругались, дрожали стены. Но дедушка всегда мирился первым. Покладистый, говорили соседи. Мудрый, поправляла их бабушка. За мудрость первая красавица города и полюбила невзрачного хлопца, круглый год носившего одни и те же штаны (зимой он под них армейские подштанники поддевал). Они учились вместе, он помогал и в учебе, и в жизни. Мог и конспектом поделиться, и шкаф починить, и дельный совет дать.

Оля до десяти лет жила с дедушкой и бабушкой на Кубани. Родители, геологи, были постоянно в разъездах, и она их редко видела. Но когда отец с матерью решили сменить род деятельности, они забрали дочку. И Оля переехала из дома в Армавире в типовую двухкомнатную квартирку в панельной пятиэтажке подмосковной Коломны. Ей казалось, что из рая в ад попала. Еще вчера она носилась по цветущему саду, а сегодня смотрит в окно на серое небо, дома, людей, раскисшие дороги, голые деревья. Льет дождь, а из ее глаз текут слезы.