Проклятие сумрака

Я понимал, что это, возможно, не совсем вежливо, спрашивать об этом, но мне было похуй. Мне нужно было разговаривать, чтобы не обосраться.

— Ты чего такой любознательный? Двадцать пять, раз тебе интересно.

— Ух… спасибо, я лучше с родителями поживу.

— Ну… тебе везёт.

— Так, ну что, дойдёшь сама?

— Дойду, спасибо.

Я не стал прощаться с Алисой, а запрыгнул на велик и уже собрался катить, как увидел, что та, прихрамывая, прошла пару шагов и завалилась.

— Чёрт, доброта моя душевная! — Сквозь слёзы проговорил я, и вернулся назад.

— Ты куда-то торопишься? — Спросила Алиса, когда я помог ей подняться.

— Можно сказать, что уже опоздал. Пойдём, до квартиры тебя доведу.

Алиса обхватила меня за плечо, и мы медленно потопали к её подъезду.

— Блин, как я теперь на работу завтра выйду… А у меня проект.

— А кем ты работаешь? — Поинтересовался я.

— Дизайнером одежды. «WhitePhoenix», может, слышал.

— Не слежу за трендами. И что ты там делаешь? — Я поставил велосипед в подъезде (удивительно, но тут не было ебаных колясок!) и повёл Алису к лифту.

— Рисую наклейки для маек. Принты, одним словом.

— Пф… — Чуть не рассмеялся я, но смеяться в моей ситуации было нельзя.

— Что такого?

— Да рисунок и я нарисую на майку. К примеру, могу в пейнте огромный хуй намалевать.

— Молодец, только никто его носить на своей футболке не будет. А у нас дизайнерская одежда, даже для простеньких наклеек нужен талант.

— Хорошо, мне даже стало интересно. Хочу посмотреть твои работы.

— Правда? — Удивлённо спросила Алиса.

— А что тут такого? — Я держался молодцом, не буду скромничать. Но в войне со своей задницей я проигрывал. Сейчас ради благополучия моей репутации я готов был напроситься к Алисе в квартиру и насрать у неё в туалете, сил уже не было.

— Зайти не хочешь? — Предложила она сама.

— Очень хочу! — Проговорил я. — Ого, квартира-студия. Как мило. Можно воспользоваться уборной?

— Да, крайняя правая дверь… — Но Алиса опоздала с наставлениями, ибо я помчался на зов моей жопы. Она лучше кого угодно могла почувствовать, где находится унитаз.

Закрыв дверь на щеколду, я молниеносно оценил, как тут красиво и вкусно пахнет (но не надолго), спустил дрожащими руками штаны и принялся извергать из себя бабушкины пирожки. Удивительно, но жопа была благодарна мне, и сделала всё тихо и спокойно. Когда из меня вылезло всё, что можно, я в попыхах подтёр жопу и взглянул на своё творение: огромная какаха плавала по дну унитаза.

— Прощайте, пирожки! — Радостно сказал я, и нажал на смыв.

Ничего не произошло. Я нажал ещё раз и ещё. Но смыв по какому-то вселенскому заговору не работал.

— Максим, у тебя там всё нормально? — Послышался голос из-за двери.

— В-всё… х-х-хорошо… — Заикаясь проговорил я.

Блять, ну в такую хуйню я ещё не попадал!

Нужно было что-то непременно придумать, но кроме, как засунуть говно в карман и вынести из квартиры, в мою дурную голову идей не шло. Ещё и Алиса долбилась в дверь, словно я в туалет запустил слона, больного бешенством и грязно и со всей жестокостью долблю его в сракотан.

— Максим, ты что там делаешь? Ты ничего не сломал? — Послышался озадаченный голос.

— Ничего не сломал, на сиськи твои дрочу, ведь в жизни они ещё лучше, чем в игре. Щас, погоди, немного осталось! — С этими словами я, забыв о брезгливости, засунул руку в унитаз по локоть в надежде протолкнуть говно туда, где ему предназначалось достойное место.

И только титаник пошёл ко дну, а я уже вытащил руку и даже вытер её о футболку, как вдруг, непотопляемый крейсер всплыл снова, ехидно ухохатываясь над моей беспомощностью.

— Да чтоб тебя на удобрения пустили! — Возмутился я.

В общей сложности я пытался протолкнуть результат своего кишечного артхауса раз восемь и все восемь раз он появлялся из ниоткуда и блистал своими мягкими и неприятными краями. Тогда я пустился во все тяжкие, ибо Алиса морально давила на меня и уже открыто начала ломиться в толкан.

— Да щас я, сперму только вытру! — Отвечал я, впопыхах вылавливая своё говно.

— Не смешно, Максим! Ты знаешь, сколько тут сантехника стоит? Лучше сразу признайся, а не пытайся чинить сам.

— Сейчас эта ебаная сантехника точно обесценится! — Пробурчал я себе под нос, когда-таки выловил свою какашку.

Решено было смывать говно в раковину. Я находился в таком отчаянии, что этот вариант рассматривался, как охуенный манёвр в говно-жопной войне. Я включил воду и начал ломать своё говно на мелкие куски, попутно сдерживая блевоту, потому что вонь стояла, откровенно говоря, дикая. Мало-помалу получилось смыть часть этой ошибки природы.

— Максим… — Стонала Алиса за дверью.

— Да щас я руки от кончи отмою, что ты паникуешь-то! — Крикнул я.

Я уже подходил к завершающему этапу, и давался он мне, мягко говоря, не очень. Как оказалось, пирожки не полностью вышли из меня, и сейчас они ломились из моего ротового отверстия. Но я не мог ещё, ко всему прочему, заблевать туалет Алисы, поэтому сдерживался, как мог.

Когда я смысл всё говно в раковину, я победоносно вознёс кулак к небу, и поспешил помыть руки и выйти уже нахуй.

— О! Освежитель. Это к месту! — Я разбрызгал запах одуванчиков, который нихуя не перебил мой «запах ромашек» и открыл дверь.

— Что ты там так долго делал?! Я тебя сейчас прибью! — Алиса засунула испуганную рожу в туалет и, ничего критического не обнаружив, взглянула на меня. — А в чём у тебя футболка?

Я взглянул на свою белоснежную футболку, которая уже нихуя не была белоснежной. Она вся была перепачкана в коричневой массе. Тогда я посмотрел Алисе прямо в глаза, надеясь, что вопрос был риторическим. Но, судя по её виду, она ждала ответа. И тут я понял, что мне уже глубоко похуй. После всего пережитого, так глупо попасться на ебаной футболке — это уже вопреки всем законам справедливости. И тут я выпалил:

— Это говно!

Наступила тяжёлая тишина. Я услышал, как журчит вода в толчке. Сука такая, как вовремя! И тут я ломанулся прочь из квартиры. Не знаю, что на меня нашло. Всё равно я бы Алису встретил в игре, но сейчас мне хотелось убежать подальше от этого осуждающего взгляда. Я ломанулся к двери, схватил в зубы свои кроссы и начал искать ручку, которая открывает замок.

— УВВВЫЫЫЫВВ АФФАААААА! — Издавал я звуки, которые никак не мог издать вменяемый человек, но замок я открыть так и не смог.