Проклятые ночи

И он вновь развернулся, чтобы броситься за последним гоблином. Тот добежал до самого края крыши и превратился в точку на фоне громадины Исаакиевского собора. Иван удивился – куда он собрался прыгать? По этой крыше не водили экскурсии, потому что здание стояло далеко от всех остальных. Да и прямо по курсу была площадь. Иван побежал следом.

Бьорна было не догнать. Он вот-вот должен был настигнуть гоблина. Он вновь занес меч для удара, но тварь увернулась, запрыгнула на вентиляционную трубу, к которой и бежала, и скользнула в отверстие.

– Зараза!

Бьорн едва успел увернуться от трубы, взял резко в сторону, но на скорости просто завалился на бок и вдруг исчез из виду. Иван ошалело глядел туда, где только что был берсерк. Он сбросил скорость и остановился как раз у трубы. Сразу за ней крыша уходила под углом вниз. В двух метрах от Ивана Бьорн болтался на высоте четырех этажей, уцепившись за тонкую ограду.

– Новичок, руку, блин, дай, – Бьорна сильно качало из стороны в сторону.

– Да, сейчас, – Иван сел на крышу и стал аккуратно спускаться по склону.

– Да что ты елозишь! Быстро, я сказал!

Иван остановился.

– А волшебное слово?

– Вот ты гад! Я уже все руки ободрал, – Бьорн перехватился за ограждение, прутья ржаво заскрипели.

– Ничего, завтра же заживет. Сам говорил.

– Что застряли? Уходить пора! – к Ивану подбежал Петр.

– Сейчас. Сразу, как только Бьорн научится говорить «пожалуйста», – Иван хмыкнул. И по тому, что Петр не стал читать морали, понял, что он тоже наслаждается ситуацией.

– Ах ты засранец мелкий, я до тебя доберусь!

В ярости Бьорн качнулся на ограде и даже закинул одну ногу на край крыши. Тут хлипкие перила взвизгнули, прогнулись там, где за них держался берсерк, и надломились. Целую секунду Иван смотрел на удивленное лицо парня. Его глаза округлились, он даже успел бросить взгляд на обломки металла в руках, потом торс его опустился, плечи скрылись за краем крыши, затем не стало видно и головы. Последней соскользнула заброшенная ранее нога.

Из ступора Ивана вывел глухой тяжелый стук, скрежет и взорвавшаяся автомобильная сигнализация.

– Твою ж! Уходим! Давай, двигай, – Петр дернул его в сторону люка.

– Что… Что с ним? Надо помочь ему, – Иван с трудом набрал воздуха в грудь.

– Сам себе поможет. Завтра. Нефиг понты гнуть было. Давай, нужно свалить, пока камеры не включились, – Петр уже был на чердаке.

Они промчались мимо трупов гоблинов и свиной туши, спустились до двери на чердак со срезанным замком и быстро спустились по лестнице. Им никто не встретился, но через приоткрытую дверь кухни доносились крики людей. Кто-то звал на помощь и просил вызвать скорую.

– Что с ним будет? – Иван спросил на бегу.

– Да, ничего не будет. Мозги с мостовой соскребут и в морг увезут. Хотя, было б что там собирать. На утро он испарится. Так что, не кипишуй. Нет тела – нет дела, – Петр толкнул дверь на улицу.

– А если он еще жив?

– Да какая разница! Значит, в больничку его заберут. Отлежится там опять же до утра и исчезнет. А завтра ночью как огурец будет. Мы хотя бы в тишине посидим.

С этим Иван не мог не согласиться. Они выбежали на улицу и двинулись к машине. В этот момент из-за угла дома вывернули Марк и Альвар.

– Что у вас там произошло? – Марк кивнул головой в сторону улицы, откуда пришел. Туда как раз завернула машина скорой.

– Бьорн, – бросил Петр и не стал ничего добавлять.

Марк быстро оглядел остатки отряда, сухо кивнул и протянул руку к водительской дверце джипа.

– Класс, чур теперь я спереди! – Альвар двинулся в обход машины.

Глава 6. Старые распри

Они мчались обратным путем: не доехав до залива, свернули с ЗСД на Приморское шоссе, пара минут – и они уже удалялись от больших дорог, мимо закрытого коттеджного поселка, вглубь лесного массива. Ветки заскребли по крыше джипа. Скоро Марк остановил машину перед коваными воротами и повернул голову к Альвару. Тот кряхтя вылез и отправился открывать их.

«Вот и расплата за то, что сел спереди», – ухмыльнулся про себя Иван и снова почувствовал неприятную тяжесть в груди. Когда они выезжали, ворота открывал Бьорн. Желудок скрутило, когда он вспомнил последнюю секунду парня. Когда берсерк падал, в его глазах был страх. Дикий и детский. А еще там было понимание, что уже не спастись. Иван потряс головой отгоняя неприятные воспоминания и перевел взгляд на дом. В предутреннем сумраке он наконец смог рассмотреть штаб-квартиру берсерков.

Дом был величественный и явно старый. Мощные колонны подпирали крышу, окна тянулись ввысь заостренными рамами, а между ними в нишах белели склоненные фигуры женщин, прижимавших руки к груди.

Знакомым маршрутом они поднялись по мраморной лестнице, пересекли крыльцо. В холле небрежно бросили оружие – Иван со стыдом подумал, что не почистил меч, убирая его в ножны.

– По пивку? По пивку? По пивку? – Альвар быстро кивнул на Ивана и Петра и остановил взгляд на командире. Тот великодушно махнул рукой, и парень метнулся назад в холл. Его топот сначала удалился, а потом вернулся, сопровождаемый позвякиванием бутылок. Альвар притащил целый ящик пива.

Иван отошел к окну. Из-за золотого света люстр в комнате, ночь все еще казалась темно-синей, хоть рассвет и приближался. Снаружи можно было рассмотреть сад с раскидистыми дубами и какими-то ползущими кустарниками, они пересекали дорожки и уже захватили резные скамейки, чуть вдалеке виднелась статуя еще одной грустной женщины. В отражении в стекле Иван видел, как Марк поднялся и приблизился к нему.

– Пойдем, я хочу показать тебе кое-что, – и тут же двинулся в сторону двери.

Иван смутился: командир явно заметил его расстроенное выражение лица в отражении. но деваться было некуда и он тоже вышел в холл, чуть не столкнувшись с Альваром.

– Эй, осторожнее, – берсерк любовно прижал к груди ящик пива. Потом опомнился, – Бери.

Иван достал две бутылки: себе и Марку. Командир в это время стоял у основания лестницы, глядя вверх. Из-за темноты в холле интерьер второго этажа угадывался с трудом. Отсюда можно было рассмотреть лишь пару закрытых дверей. Иван подошел к командиру и замер. Тот не отводил глаз с темноты вверху лестницы.

– Эм, пиво, – наконец напомнил о себе Иван.

– А? Да, – Марк взял протянутую бутылку, но не открыл и двинулся в противоположную от гостиной сторону.

Иван еще не был нигде кроме гостиной. Ну, и гардеробной. Хорошо, что в доме есть одежда, а то так и ходить бы ему голышом под хохот Бьорна.

Черт, Бьорн… Горло снова сдавило.

– Первая смерть всегда немного шокирует. Даже если это смерть берсерка, – Марк свернул в темную комнату и включил свет.

– Ага. Да. И не только берсерка. Вообще. – Иван завертел головой.