Проклятый дар

— Часто тебя использовали в подобных целях? — усмехнулась я, сделала небольшой глоток.

— Да, госпожа, — буркнул он.

— Кто? — я прикрыла глаза.

Светская жизнь предусматривает знание всего и обо всех, а такие весьма скандальные данные могут и пригодиться.

— Княгиня Малон, — еле слышно ответили мне, — потом меня купила Ее величество.

— Королева? — встрепенулась я.

Неужто Шарила нашла утешение в объятиях юнца, так похожего на ее возлюбленного монарха?

— Да, госпожа, — опустив голову, Вада стиснул пальцы до побеления, — она заставляла меня у нее на виду заниматься любовью со служанкой.

Вот так и уважай ее после такого… Хотя уважать все же можно, не изменила ведь. Да и Дарон хорош, подарил мне ненужную постельную игрушку своей жены! Вот уж никогда не поверю, что он не знал!

— Я больше чем уверена, что служанка была похожа на королеву, — хмыкнув, я подперла голову ладонью и постаралась начать читать.

Ох, Шарила, я была о тебе лучшего мнения… Устроила себе эротический спектакль, тьфу…

Мысли упорно переползали на то, что я и сама не прочь бы взглянуть на разгоряченного оборотня. Тело довольно жестоко наказало меня за доброту.

В дверь тихо стукнули, вошел Ларин.

— Госпожа, — помявшись, он все же продолжил, — сегодня должна была быть закупка дров, но такая вьюга, что невозможно выйти на улицу и лавки закрыты.

Вздохнув, я прикрыла глаза ладонью. Вот и оставляй ведение дел на чужое попечение…

— После ужина раздай всем грелки и еще одеяла, остаток дров оставь на утро, — вот уволить бы за такое… — у меня в спальне на ночь не надо топить, лучше утром в кабинете.

— Хорошо, госпожа, — чуть склонившись, управляющий облегченно выдохнул, — при первой же возможности пошлю за дровами.

— Уж соблаговоли, — съязвила я, — и отведи Ваду на кухню, он сегодня с утра не ел.

Названный оборотень удивленно вскинулся, но распоряжение пошел выполнять. А я наконец осталась наедине со своим перекусом и книгой.

До вечера в доме было относительно тепло, но после заката ощутимо похолодало. Забравшись под свои два одеяла, я обложилась грелками и весьма уютно заснула.

Проснувшись после полуночи, примерно в половину первого, я повернулась на другой бок и попыталась как-то устроить замерзшие ноги. Сунув озябшие кисти между бедер, я трижды прокляла этого тупого управляющего, но заснуть это не помогло.

Перестав шевелиться, я уловила тихое дыхание. Опять он здесь…

Отбросив ненужные уже грелки, проложенные между одеялами, я поплотнее замоталась в нижнее и закрыла глаза. Но разве же можно заснуть, когда так холодно! А Вада бедный вообще на полу лежит, околел, наверное, давно. Ах, да, оборотень же. Вот везучий… А хотя, почему бы и нет?

Несмотря на то, что под одеялами холодно, двигаться и высовывать из-под них руку было еще холоднее. Дотянувшись кончиками пальцев до плеча парня и по резкому рывку убедившись, что он проснулся, я спрятала конечность.

— Залезай под одеяло, — скомандовала я, когда темноволосая голова появилась над краем кровати.

— Мне не холодно, — хрипло спросонок ответил он.

— Зато мне холодно!

И так уже, как гусеница, замоталась в это бесполезное, пусть и толстое одеяло…

Забравшись под верхнее покрывало, шерстяное и очень колючее, Вада замер, когда я беспардонно придвинулась к нему и уткнулась лбом в теплую, почти обжигающую шею.

— Так и лежи, — моментально начав засыпать, я блаженно улыбнулась.

Холод я, конечно, люблю, но в разумных пределах…

Утром было восхитительно тепло. Проснувшись, я не стала открывать глаза, только вздохнула. Моя ночная импровизированная грелка нагло полезла обниматься и закинула на меня ногу во сне, но мне сейчас так уютно и хорошо…

Вада зашевелился, аккуратно убрал с меня свои лапы, и сразу стало холодно, так что я проворчала:

— Положи все как было.

Конечности вернулись на свои места, а их обладатель почти перестал дышать. Ну и все равно мне.

Невольно вспомнилось такое же милое, уютное утро с Дароном. Мы проснулись, перебрались на диван пить чай, все так же замотанные в одно одеяло на двоих, голые, сонные, такие влюбленные, что сейчас аж тошнит. Это было наша последняя зима вместе. До сих пор чай ненавижу.

Закрыв глаза, я решила, что вполне могу сегодня еще немного подремать. Сегодня вся работа запланирована на вторую часть дня, так что еще пару часов точно я никуда не пойду.

От лежащего рядом оборотня исходил такой жар, что хотелось отодвинуться, но при этом мерзла спина. Повозившись, я перевернулась на другой бок и без всякого стеснения поближе прижалась спиной к его телу.

Что же, это было ошибкой, и серьезной. Оказавшись в таком провокационном положении, тело взбунтовалось и затребовало удовлетворения низменных желаний с помощью теплого оборотня. В некотором смысле он, я бы сказала, даже горяч… В конце концов, я же не первая буду его так использовать, правда?

Замечательный плюс долгой и не первой жизни — очень легкое отношение к интрижкам. После серьезных отношений с Дароном мне вообще не хотелось быть хоть с кем-нибудь дольше одной ночи. Вот в прошлой жизни было вообще шикарно, я была привлекательным и популярным мужчиной. Но в именно этой интрижке есть одно небольшое “но”. Эта собачка не будет ли всю оставшуюся жизнь таскаться за мной хвостом, если я сейчас поддамся желанию? Я же ведь планировала его отпустить. И вообще он молодой и уже порядком подзамученный любовными пристрастиями хозяек, не лучше ли оставить его в покое? Куда мне на моем шестом десятке уже парней двадцатилетних соблазнять?

Тяжело вздохнув, я все же отбросила эту спорную затею. Лежит — пусть лежит. Пусть обнимает, греет. Можно будет удовлетворять тактильный голод за счет объятий с ним, прикрываясь холодом. Но дальше заходить не стоит, совсем уж подло получается.

— Я вам не нравлюсь? — как-то уж очень грустно и тихо спросил парень.

Чуть повернувшись, чтобы он мог видеть, что я говорю, я спросила:

— Ты о чем?

Ну да, почему бы не прикинуться дурочкой…

— Вы хотите, но почему-то молчите, — смущенно и невероятно мило опустил глаза брюнет.

Забавно, забавно… Значит, обоняние настолько хорошее, чтобы улавливать запахи эмоций? Теперь даже как-то стыдно…

— Молчу потому, что у тебя и так уже богатый список хозяек-извращенок, — скрестив руки на груди под одеялом, я чуть нахмурилась.

— Вы очень добрая, — не может быть, он краснеет, — я бы хотел… Выполнить любой ваш каприз, госпожа, — совсем смутившись, он сглотнул.

Явно не знает, куда девать глаза, но при этом не может не смотреть на меня, чтобы не прозевать ответ. Чудо какое… Даже если он прекрасно играет и пытается добиться моего расположения, чтобы прочнее обосноваться рядом со мной, мне все равно. Такое милое чудо…