Проклятый дракон

Переглянувшись с Веснушкой, мы, не сговариваясь, создали мощный сферический щит, переплетенный с активированными рунами. На этот раз наши оппоненты усилия оценили по достоинству и слегка притормозили со следующими действиями. Нежелание первыми попасть под удар, хорошо сказывалось на умственных способностях. Видя, что мы немного зашли в тупик и надо как-то договариваться, Бертольд принял волевое решение:

— Давайте так… Я представляюсь первым, чтобы вы не думали о нас, как разбойниках с большой дороги. Потом я жду того же от вас. Согласны?

— Алексия, ты чего застыла? — встревоженно шепнул Дилан, видя, как я не свожу глаз с высокого крепкого мужчины.

В нем не было ничего привлекательного, только чересчур холеное лицо цепляло и притягивало взгляд. Хотелось найти на смуглой коже хотя бы одну маленькую щербинку, которая бы испортила впечатление нереальной идеальности. Может у меня и была слишком развита фантазия, но от подобной красоты во рту отчетливо чувствовался вкус стерильности.

Бертольд, услышав, как друг обратился ко мне, с подчеркнутой вежливостью склонил голову:

— Леди, для меня честь узнать ваше имя. Хотелось бы так же услышать, из какого прекрасного рода выпорхнула столь грациозная лань, чтобы я не оскорбил вас не правильным обращением?

Рядом совсем не прилично хохотнул Бриар, который в первую нашу встречу наоборот едва только не матерился, но под уничижительным взглядом Дилана, счел за благо на этот раз промолчать. Молчала и я, не зная, что сказать и вообще как себя вести, потому что… Потому что я неожиданно его вспомнила. То, что я видела его в видении, не имеет никакого значения, это было словно отрезанный кусочек от реальной жизни. И только сейчас до меня дошло, КОГО именно я узрела. Не по лицу или голосу, нет. Внешность я как раз и не держала в голове. Но эта подчеркнуто вежливая манера изъясняться, привычка держать голову на бок и рассматривать собеседника, будто букашку под увеличительным стеклом. Не живая, тщательно контролируемая мимика…

Бертольд фон Клаус, любимая ищейка самого бездарного правителя за всю историю Сендаса. В заносчивом Альваро Шамберрском не было ничего выдающегося, кроме, пожалуй, одного качества, которое до сих пор спасало его — он умел находить нужных людей и увлекать их на свою сторону. И Бертольд фон Клаус был самым лучшим и не заменимым его приобретением. И благодаря своей уникальности, он пользовался не только безграничным доверием короля, но и властью.

— Не могу того же сказать о вас. С удовольствием не встречалась бы с вами ещё лет десять, а потом еще столько же… — тихо произнесла я, прекрасно понимая, что скрывать факт нашего знакомства не имеет смысла.

Это очень умный и опасный человек, с прекрасной памятью и великолепной выучкой помноженной на многолетний опыт. То, что он сразу не узнал меня, говорит только о моей хорошей маскировке и то, что до этого момента его внимание было направлено на Веснушку и юного маркиза. Кстати, именно юноша его чем-то очень заинтересовал…

Хотя почему это «чем»? Не удивлюсь, что он здесь как раз для того, чтобы разыскать мальчишку и скорее всего, сопроводить к своему королю, родственнику сюзерена Бриара. Наверняка у них и план торговли пареньком уже давно готов. Глупо думать, что такой лакомый кусочек никто, кроме оборотней, не будет искать. Вляпалась ты, дорогая, аккурат промеж трех огней.

— Так что можете не представляться, — произнесла я еще тише, подобравшись.

Кто знает, что сейчас придет ему в голову.

— Вы близкий соратник и правая рука Его Величества Альваро. Тащите на своих плечах бесперспективную политику венценосного друга. Догадываюсь, вы и в Павир заявились по его просьбе, решили попробовать себя в интригах большой политики, надоело побираться на ее крохах?

Пусть в лицо мои товарищи Бертольда не знали, но судя по вытянувшимся лицам, слышали о нем много чего и не самого хорошего. Округлившиеся глаза Бриара просто кричали о том, что я сошла с ума, раз разговариваю в таком тоне с подобной фигурой. Но оправдываться я не перед кем не собиралась: впереди маячил очень важный для меня приз, и уже было не важно, кто именно собирается мне помешать его получить. Кто бы мог подумать, что я столкнусь с подобным выбором, когда ради своей цели надо идти на все.

Все что сделал Бертольд, это слегка приподнял правую бровь, позволив себе таким образом выразить легкое удивление. И все. Ни поза, ни сам взгляд, которым он смотрел уже только на меня, не изменился ни на дюйм. Просто кукла какая-то, а не человек!

— Неплохая осведомленность для простых путешественников… — медленно проговорил он, — впрочем, ваши глаза мне кого-то напоминают. Не будете столь любезны, чтобы помочь освежить мою память?

— По пятницам не подаю, — намеренно нахамила я в ответ.

Ведь можно же как-то его вывести из себя? Авось психанет и ошибок наделает, а мы тут же этим и воспользуемся.

— А сегодня четверг, — спокойно парировал Бертольд, — или талантливая мошенница-отравительница Элен не заботиться о таких мелочах?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Узнал. А ведь я наивно подумала, что времени на это ему понадобиться немножко больше. Все-таки за пять лет я, из девочки-простушки, смешливой помощницы одного известного в столице Сендаса цирюльника, выросла в более самостоятельную и взрослую женщину. Изменения коснулись не только внешности: я стала гораздо тщательней продумывать свои легенды. И более жестко подходить ко многим вопросам, которые раньше могли вызвать во мне слезливый отклик.

— А вы знаете, я почему-то совершенно не удивлен… — только и сказал Дилан, при этом ни к кому конкретно не обращаясь.

К слову, юного маркиза эта информация тоже никак не задела или же он просто решил не подавать вида.

— Что, ваши спутники не в курсе ваших шалостей? — мило удивился главный следователь Его Величества Альваро, — вы решили, что посвящать их свои особые таланты не надо или снова применили афродизиак? Помню, что он удавался вам на славу, очень интересный состав у рецепта был.

Отвергая все обвинения, я фыркнула:

— Не говорите глупостей, лично я сама никогда не пользовалась травами в этих целях. Я только продавала их для красоты, а уж, по какому именно назначению ваши женщины их использовали, это их личное дело.

— Это не только их личное дело. А вы прекрасно знали, что любовная магия запрещена, но не вняли первому предупреждению. Напротив, словно в насмешку увеличили поставки. Да что там поставки, вы даже до королевского дома добрались, у фрейлин его Величества ваши приворотные снадобья разве только из ушей не лились…

Рядом закашлялся Бриар, тщательно пытаясь скрыть расползающуюся улыбку. Весело ему, а я прекрасно помню то время, как поначалу было страшно, и я не знала, что делать и куда бежать. Это потом уже я взяла себя в руки и сумела успешно выскользнут из петли этой ищейки. Но крови и нервов он мне подпортил изрядно.

— Ваш король должен был быть доволен, что пользуется таким успехом у женщин!

— Он был бы больше доволен, если бы ваши зелья не работали, как у большинства шарлатанов, — не согласился с моими доводами сэр Бертольд и приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки.