Проклятый город

Дверь открылась, патрульный Зелоу впихнул в кабинет Василиакоса:

— Задержанный доставлен, кэп.

— О'кей, Зелоу. Привет, Ал. Чего это ты такой взъерошенный, что тебя беспокоит? Зубы заболели?

— Так… Так нечестно, капитан.

— Да что ты говоришь? Гляди-ка, оскорбленная невинность! А укрывать у себя беглеца, скрывающегося от полиции, — честно?

— Я его не укрывал. — Василиакос прижал обе руки к груди. — Не укрывал. Он пришел ко мне, этот парень, попросил денег, чтобы смыться из города. Я ему денег не дал. И отругал за то, что он ко мне приперся.

— Все так и было, капитан, — вмешался Доминик. — Он правду говорит. Я пришел и попросил денег взаймы, вот и все.

— Вот-вот, — закивал Василиакос. — Вот и все.

— Не знаю, не знаю, не уверен, — проворчал МакБрайд. — Ты уже не раз пытался меня обвести вокруг пальца, черт хитрожопый. Проводи-ка его, Зелоу, пусть пока отдохнет в холодной.

— О'кей, кэп, — отозвался Зелоу.

— Капитан, отпустите меня, войдите в положение…

— Сколько раз мне входить в твое положение? Когда ты в мое войдешь?

— Ка…

— Давай, давай, не задерживай, — подпихнул его к выходу Зелоу.

МакБрайд вернулся на свой стул, уселся прямо, не опираясь на спинку. Глаза его сверкали синим сварочным огнем.

— Н-ну, видал, к какому типу ты обратился? Он заботится только о спасении собственной задницы. Как только открыл рот — сразу чего-то клянчит.

— От меня не дождетесь, я клянчить не буду.

— До-ми-ник, — по складам выговорил МакБрайд с угрожающим спокойствием и откинулся на спинку стула. — Предупреждаю, дело идет к тому, что ты получишь по ребрам. Мне нужна информация, и я не буду долго раздумывать о средствах ее получения. Веди себя хорошо, или я поведу себя очень плохо.

— Вы собираетесь меня бить?

— Я лично — ни в коем случае. Процедура отлаженная. Есть специалисты.

— Значит, вы как раз такой коп-бульдозер, каким вас все и считают! Грубое, жестокое животное!

— Совершенно верно, — спокойно, как будто с облегчением кивнул МакБрайд. — Рад, что до тебя наконец это дошло.

Доминик вскочил, трясясь от возмущения:

— Вы не смеете ко мне прикоснуться! Не смеете! Не смеете!

— Играй по правилам…

Зазвонил телефон. МакБрайд схватил трубку:

— Капитан МакБрайд. Да, Мори… Да… Что?.. Нет-нет, продолжай…

Он замолчал, слушал, глаза его сузились.

— Давай адрес. Да… 22, Рамфорд-стрит, понял. Еду.

Бухнув трубку на рычаг, он рванулся к двери, распахнул ее и заорал. Вбежал полисмен.

— Сунь парня в камеру, Майк. У меня свидание с дамой.

Схватив шляпу и напяливая на ходу пальто, капитан понесся в дежурку. Он кликнул Хогана, и тот понесся выводить машину. МакБрайд выбежал на тротуар.

9

Рамфорд-стрит отходит от Марбл-роуд и взбирается на пологий холм у северной границы города. Мрачная местность, дорога окаймлена стенами трех-четырехэтажных домов-казарм для мелких съемщиков. Обычная мирная окраина, радующая отсутствием происшествий.

Хоган переключил скорость, полицейский автомобиль натужно взвыл на подъеме. Впереди у обочины МакБрайд увидел карету «скорой помощи» и небольшую группу людей.

— Похоже, приехали, Хоган.

— Угу…

Водитель пристроил машину позади «скорой», МакБрайд вышел, увидел патрульного, патрульный увидел МакБрайда и отсалютовал:

— Второй этаж, кэп.

— Ясно.

МакБрайд вошел в пыльный вестибюль, начал подъем по узкой лестнице. А вот и открытая дверь. В дверном проеме еще один полисмен, отступивший в сторону, чтобы пропустить капитана. В первой после прихожей комнате сидит на стуле Кеннеди, взгромоздив на стол ноги. Курит.

Возле него расхаживает взад-вперед Коэн, тоже курит.

— Привет, кэп, — бросает он и кивает в сторону следующей двери.

В следующей комнате врач «скорой помощи», Мориарти и два полисмена в форме. Они сгрудились возле кровати, на которой угадывается женская фигура. Ноги лежащей торчат из-под длинной ночной рубашки. Рядом с кроватью работает электрический аппарат искусственного дыхания. Мориарти повернул голову, увидел МакБрайда, вышел.

— Банни Даль, — сообщил он.

— Что случилось?

— Газ.

— Гм… Самоубийство?

— Не знаю. Не уверен. Мы с Айком заскочили в закусочную на Марбл. И с Кеннеди. Только собрались в картишки перекинуться, как ворвался патрульный, Кронкхайзер, и к телефону. Он был на обходе на Рамфорд, и тут какая-то тетка выскочила, вопит, зовет на помощь. Соседка. Она унюхала газ, постучалась, а там не отвечают, ну она и понеслась. Кронкхайзер выломал дверь, нашел Банни на полу у плиты, вон там.

— Как она?

— Хреново. Еле жива. Они начали здесь откачивать, боятся, что до больницы не довезут.

МакБрайд подошел к кровати, глянул на жертву отравления, отошел.

— Подозрительно.

— Да, — отозвался Кеннеди. — Не повезло девушке.

МакБрайд помолчал, потом вдруг ляпнул:

— Я Доминика поймал.

Ноги Кеннеди мигом оказались на полу, а он — на ногах.

— Где? Плоды расследования, как бананы, гроздьями.

— В «Неаполе». Он зондировал Василиакоса насчет деньжат, а тут я заявился. И грека взял. Жулик чертов, я его еще помариную. Он явно больше знает, чем говорит.

— Доминик что-нибудь сказал?

— Ни слова. Энтузиаст, горячий парень. Может, придется повозиться. Добуду, даже если выколачивать придется.

МакБрайд глянул в сторону спальни и встретился взглядом с врачом, который молча поманил его рукой. МакБрайд подошел, остановился у кровати.

— Она заговорила, капитан.

— Что сказала?

— О каком-то Чибби.

— Ага, Чибби…

МакБрайд опустился на край кровати, вытащил карандаш и старый конверт.