Проклятый остров

Парень пытался прочесть, что скрывается в ее взгляде, но слабый свет не позволял этого. Тени на лице девушки были настолько плотными, что искажали действительность. Что это было? Сочувствие? Разочарование? Торжество? Или злоба? Он не знал и не был уверен, что хочет. Наконец она подняла не него взгляд.

– Теперь последняя. Третья могила.

Если бы он мог зайтись в приступе истерики, то так бы и сделал. Смех или слезы - было все равно. Парень попытался ей ответить, но первое, что вырвалось, был сухой кашель и какой-то детский слабый писк.

– Что это было?

Девушка проигнорировала вопрос.

– Что это, черт возьми, было? Кто она? Кто они?

Инна ухмыльнулась, то ли сочувственно, то ли ее действительно позабавило произошедшее.

– Ты знаешь их историю. Знаешь эту женщину и ее детей. И то, что с ними случилось.

– Это не может быть правдой.

– Пускай так и будет, - согласилась девушка.

– Я ухожу!
– Игорь поднялся на ноги и сделал первый шаг, чуть снова оказавшись на земле. Пораненная нога нестерпимо ныла.

– Ты помнишь наш уговор.
– Она говорила так спокойно, будто все это привиделось ему одному.
– Три могилы и я отведу тебя в лагерь.

– Я больше не буду этого делать! С меня достаточно! Хочешь, развлекайся сама. Я в этом больше не участвую.

– Сними брезент, вытащи его из ямы.

– Что?

– Ты слышал. Просто сними с останков брезент. И сам все поймешь. Какой смысл бросать начатое дело на полпути? Тем более, самое страшное уже позади.

– И я должен тебе верить?

– Не обманывай себя, будто в этой ситуации у тебя есть выбор. Только представь, когда все закончится, и ты доберешься до лагеря, то сможешь притвориться, что все произошедшее лишь галлюцинация, от жары или укуса насекомого.

Он снова посмотрел на останки женщины, все еще чувствуя подступающую к горлу тошноту.

– Она умерла?

– Она давно умерла.
– Инна обошла его, приблизившись к последней разрытой могиле.
– Просто слишком долго это отрицала.

– Тогда что случилось?

Она тяжело вздохнула.

– Я нашла их. Ее детей. И похоронила. Точнее мне так думалось. Считала, это будет правильно. Ведь все заслуживают погребения. Покоя. Вот только я ошиблась. Это только сильнее ее разозлило. Они так и не смогли уйти, сама земля отвергла их. Проклятая ею. Я видела, как они страдали, но ничего не могла сделать. Пока не поняла, что только огонь сможет все исправить.

– И она больше не вернется?
– Он так и не мог до конца прочувствовать это упоительное чувство облегчения, что ночной кошмар закончился.

– Нет, только они держали ее здесь. Без них ей нечего здесь делать.

Слабое утешение.

– А что в последней могиле?

– Открой и посмотри. Это тоже нужно сжечь, чтобы все закончилось.

'Чтобы все закончилось' - эта мысль эхом отдалась в его голове, принеся слабую, но все же надежду.

Игорь не мог отыскать и крупицы смелости в своем сердце, но и страха там тоже не было. Только обреченность. Ступив к краю ямы, он с безразличием заметил, как сырая земля небольшим оползнем вновь скатилась обратно, будто желая навсегда похоронить то, что он извлек из нее. Парень наклонился и потянул за край синего брезента, протестующе зашуршавшего. Все еще ярко-синего, как упаковочная бумага, скрывающая жуткий подарок от злобного дядюшки Крампуса.

Фонарь стоял слишком далеко и его свет едва затрагивал третью могилу. И поначалу Игорь не мог различить ничего, кроме пришедших в движение комьев земли, копошившихся в яме подобно десяткам черных пауков. Но вот из общего хаоса проступили смутные очертания человеческого скелета, крупнее, чем миниатюрные детские кости в предыдущих двух могилах.

Он снова посмотрел на Инну. Та стояла, непоколебимая, неотрывно глядя на разрытую могилу и даже не заметив его вопросительного взгляда. Парень поднялся на ноги, взял фонарь, и, с не до конца понятной ему самому опаской, посветил вниз. Тело было полностью разложившимся, утопая в сырой черной земле, поглотившей потемневшие кости более чем наполовину. Кто бы это ни был, он пролежал здесь ни один год. Игорь неотрывно смотрел на могилу, так и не понимая, и почему она так важна для девушки.

– Это могила той женщине?

– Нет, - последовал короткий смешок, будто Инна действительно находила в его вопросе что-то забавное.
– Ее тело давно было истерзано этим островом, обращенное в прах.

Парень прищурился, зацепившись взглядом за клочок пестрой ткани, непонятно каким чудом не изъеденный временем и сохранивший остатки цвета. Краем глаза он заметил слабую, алую вспышку, там, где когда-то ютилось сердце, словно спустя столько времени оно вновь вернулось к жизни.

– Что это?
– Не помня себя, Игорь спрыгнул в могилу, аккуратно ступая, чтобы не затронуть останки.

То, что привлекло его внимание, было красным кулоном в форме переспевшего яблока. Он осторожно стряхнул с него землю кончиками пальцев, запоздало понимая, что это украшение ему смутно знакомо. Уже зная, что увидит, Игорь поднял глаза. Девушка возвышалась над ним все с тем же отрешенным выражением лица, смотря куда-то вдаль и сжимая в руках свой кулон как какой-то языческий оберег.

Эта минута молчания затянулась. Игорь отшатнулся, поспешно выбираясь из могилы, силясь задать вопрос, но окончательно путаясь в мыслях.

– Вы были знакомы?
– Звучало до предельного глупо, но с чего-то нужно было начинать.

– Она и мне не давала уйти. А я же просто хотела помочь. Им всем.

Ее голос сейчас доносился откуда-то издалека, искаженный непреодолимым расстоянием. Игорю приходилось прикладывать усилия, чтобы понять смысл ее слов.

– Что все это значит?

Девушка улыбнулась, очень грустно, через силу.

– Ты должен сжечь эти кости, как и предыдущие. Только так можно все закончить.

Парень почувствовал, что в легких не хватает воздуха и сделал глубокий вдох, но захват, сковывающий ребра, ни на йоту не ослаб.

– Ты... ты мертва...

– Прости, что обманывала. Но ты не хотел меня слушать. Только страх смог загнать тебя так далеко. Столько лет и никого... Ты был моей единственной и последней надеждой. Как и их тоже.

– Но твои родители... Лагерь...

– Они давно уехали. И наверняка уже смирились. Знаешь, если бы они могли что-то сделать, то непременно бы это сделали. В чем их винить... Проще поверить, что твою дочь унесло приливным течением в открытый океан, чем ее поглотили джунгли. Они искали меня, правда искали.
– Было не понятно, кого она больше пытается в этом убедить - Игоря или себя.
– Вот только не нашли.