Проклятый

— Ты подвел меня, — сказал Гуннар.

— Ты о чем, отец? — спросил его сын.

— Мы не должны отдавать Кири Трору, как бы он нам не угрожал, — Гуннар положил локти на стол, вскинул голову, — Если мы сейчас так поступим, это будет означать, что любой сможет нами манипулировать по своему усмотрению. Ты думаешь, я не знаю, почему Трор так поступает?

— Ты не прав отец, — Олав покачал головой и пристально посмотрел в глаза своему родителю, — Я никогда бы не позволил ему забрать сестру, если бы думал, что ей грозит что-то с его стороны. Поверь мне, — Олав вздохнул, — Трор никогда не обидит Кири.

— С чего ты взял?

— Потому что я видел, с каким нетерпением он рвался сюда… Она не просто нравится ему. Он любит ее.

Гуннар посмотрел в глаза сына долгим, пронизывающим взглядом, а затем только махнул обреченно рукой.

— Чушь. Этот выродок, считающий, что ему все дозволено только по той причине, что за ним сила, никогда не сделает счастливой ни одной женщины, а тем более, нашу Кири. Она его ненавидит. Сигурд подошел бы ей больше. Я не изменю своего мнения, сколько бы ты меня не переубеждал.

Олав положил руку на плечо отцу. Тот вздрогнул, но руки не сбросил.

— Дай ему шанс, — попросил молодой воин, — Отпусти Кири с ним. Я уверен, что все возможно…

Гуннар поднялся на ноги. Его лицо пылало от гнева.

— Ты предлагаешь отдать ему мою дочь для утехи? А когда он наиграется, забрать ее обратно, как ненужную вещь за ненадобностью.

— А у нас разве есть выбор, отец? — спросил Олав.

Гуннар покачал головой.

— Нет, в том то и беда. Если бы у меня даже было больше людей, дружина Трора, привычные к набегам люди все равно не оставили бы нам шансов. Я мучаюсь сейчас от того, что должен пожертвовать своей девочкой. Моя Кири…

Олав отвел глаза, медленно поднялся из-за стола, понимая, что разговор с отцом не удался. Тот упорно не хотел слышать сына. А сам Олав почему-то был уверен в том, что Трору удастся завоевать сердце его сестры. Сомнения, конечно, тоже были, но Олав гнал их прочь из своей головы, надеясь на лучшее. Да, и как говорил отец, разве у них был выбор?

Олав застал Трора одного на берегу моря. Мужчина стоял у самой воды, устремив свой взгляд вдаль, туда, где небо сливалось с морем, почти не разделимое едва заметной линией горизонта. Олав приблизился и встал рядом за его спиной. Трор даже не обернулся, хотя услышал его шаги еще задолго до того, как сам Олав ступил на прибрежный песок.

Некоторое время они стояли молча, разглядывая набегающие волны. Олав хранил молчание, выжидая, пока Трор не заговорит первым, но скоро не выдержав, произнес:

— Ты же понимаешь, что я не могу позволить тебе забрать мою сестру, — сказал он тихо. Трор улыбнулся самому себе, словно его воин сказал что-то смешное, а затем повернулся к нему.

— Ты хочешь, чтобы я отказался от нее?

Олав кивнул.

— Тогда ты неправильно понял меня, Олав, сын Гуннара, — Трор снова устремил свой взгляд на море и продолжил, — Я знаю тебя не так давно, но уже успел понять, что ты за человек. Не думаю, что ты поступил бы так, как твой отец…

— Ему приказал так сделать его король, — перебил Олав.

— Возможно, ты и прав, но я не собираюсь это выяснять, — Трор вздохнул и внезапно резко произнес, — Ты веришь мне?

Олав удивленно вскинул брови.

— Что?

Трор опустил голову, разглядывая с кажущимся интересом холодные осенние волны, лижущие носки его сапог.

— Я выбрал твою сестру в качестве той, с которой хотел бы связать свою жизнь, но я пока не могу доверять ей после всего, что произошло. Она должна привыкнуть ко мне и остепенится.

— Это не лучший способ, — ответил Олав, уже понимая, к чему клонит его вождь.

— Да, но я намерен поступать так, как считаю нужным.

— Сделав из нее рабыню ты только еще больше заставишь ее тебя ненавидеть, — вырвалось у Олава.

— Нет. Я научу ее смирению и, в конце концов, сделаю своей женой, — отрезал Трор.

Олав только покачал головой. Он совсем не разделял уверенности молодого вождя, но прекрасно понимал, что переубедить последнего у него нет ни единого шанса.

— Не мешай мне, — сказал ему Трор холодным ровным голосом, — Иначе все может действительно плохо закончиться для вашей семьи. Я не собираюсь обижать твою сестру, но она заслужила наказание за свой обман.

Олав тяжело вздохнул. Трор больше не сказал ни слова и, бросив мимолетный взгляд на своего воина, быстрым шагом ушел с берега, оставив последнего молча взирать на начинающийся шторм.

Что было дальше, я уже не помню. Все смешалось в моей памяти. Служанка собрала мои вещи, меня отвели на пристань, где посадили на корабль Трора. Я делала все машинально, словно находясь в забытье, и только когда дружинники Трора налегли на весла, я опомнилась, вскочила на ноги и бросилась к поручням, глядя на отдаляющийся берег. На пристани стоял отец. Я видела, как ветер развевает его длинные седые волосы. Олав стоял рядом с ним. Брат поднял вверх руку, прощаясь со мной. Я осела на палубу, чувствуя, как глаза предательски защипало, все еще не в силах поверить в произошедшее. Тогда кто-то грубо схватил меня за руку и рывком поставил на ноги. Я подняла глаза и тут же встретилась взглядом с Трором.

— Если вздумаешь прыгнуть за борт, мои лучники тот час подстрелят тебя, и никто не посмеет меня обвинить, — произнес он тихо, — Ты теперь моя рабыня.

— Сволочь, — я рванулась, пытаясь освободится, но он только сильнее сжал пальцы, оставляя синяки на моей коже.

— Ты, кажется, еще не поняла своего нового положения? — он почти шипел. Я отвернулась, зажмурившись, чтобы не видеть его перекошенного лица.

Он немного помолчал, прежде чем швырнуть меня на палубу, прямо под ноги подошедшему Инне. Молодой кормчий нагнулся ко мне, помогая встать. Я оглянулась, заметив с каким неодобрением смотрят на меня люди Трора. Только один Инне ободряюще мне улыбнулся, даже не смотря на то, что подобное не осталось не замеченным Трором. Я думала, что он сейчас скажет что-то резкое своему кормчему, но к моему удивлению, Трор только презрительно хмыкнул и ушел на нос лодки.

— Объясни ей новые обязанности, — бросил он по ходу, — Мне не нужны никчемные рабы.

Я покраснела. Рабыня! Только он мог так унизительно произнести это слово. Я опустила глаза, почувствовав, как ненависть охватывает меня и боясь выдать это. Сейчас я была зла не только на Трора, из-за которого попала на ладью, но и на отца, позволившего меня забрать, а также на брата, не воспрепятствовавшего этому. Сжав пальцы в кулаки, я слышала слова Инне, говорившего мне о том, что я буду должна делать во время плавания, но его слова почти не достигали моих ушей. Все во власти запоздалого гнева, я думала только о том, как бы сбежать с этого судна, а Инне тем временем перечислял мне мои обязанности, в которые входило приготовление пищи, и стирка…

— Ты не слушаешь меня, — Инне легко встряхнул меня за плечи. Я подняла на него пылающее лицо. Кормчий покачал головой.

— Я не знаю, что у вас произошло, — сказал он еле слышно, — Но постарайся не злить пока Трора. Я впервые вижу его в подобном состоянии.

— Мне все равно, — сказала я в ответ, прекрасно понимая, что послужило поводом для подобного поведения Трора, но я даже не пыталась оправдать его. Человеку, сделавшему из меня рабыню, не было в моей душе оправдания. Я понимала только то, что стала ненавидеть его еще сильнее, чем прежде.