Пролетая над орочьими степями

– Погоди, – встрепенулась Франческа. – Что ж ты в ночь собираешься? Пока доедешь – совсем стемнеет. Останься до завтра.

– Нет, – покрутил головой Роберто, – я все продумал. Так будет намного романтичнее. Розы, ужин при свечах и все такое. Браслет я уже купил.

Он похлопал себя по нагрудному карману. На самом деле, он боялся, что к утру решимость изменить свое семейное положение растает, как лед в бокале. А если слова сказаны, браслет вручен, то обратного пути не будет. Слово Санторо возврату не подлежит…

– Если ты в этом уверен, то желаю удачи.

Франческа тепло улыбнулась деверю, хотя где-то глубоко внутри ее грыз червячок сомнения. Совсем маленький, но все равно чувствующий неуверенность Роберто, его нежелание брать на себя ответственность за семью. Ей очень хотелось, чтобы брат мужа нашел свое счастье, настоящее счастье, а не тот фальсификат, который он собирался выдать всем за таковое.

Роберто весело помахал родне на прощание и отправился на станцию дилижансов. Провожать себя он не позволил. И так настроение было не очень хорошим, а тут еще приходится изображать довольного жизнью инора. Нет, расслабиться можно только в одиночестве или среди совсем посторонних людей, как в этом дилижансе. Он откинулся на мягкую спинку сиденья и попытался задремать. Транспорт был устаревшей модели, гадко скрипел и совсем не равномерно покачивался, что не способствовало правильному сну, зато способствовало неправильным мыслям. Роберто начал сомневаться в том, что решение, принятое им, – верное. Да, Франческа выбрала его старшего брата, это очень печально, но кто сказал, что жизнь не подготовила ему встречу с девушкой, от одного взгляда на которую сердце в груди остановится на несколько мгновений, а потом забьется часто-часто? Но Роберто тут же сам над собой посмеялся – ему уже двадцать восемь, и последние семь лет он все так же обреченно любит жену брата, а все равно продолжает верить в чудо. Нет, чудес не бывает. Паола – замечательная девушка и будет ему хорошей женой. Что еще надо дипломату для счастья? Дилижанс безнадежно опаздывал. Роберто понимал, что никакого романтического ужина уже не будет. Разве что романтическая ночь. И это неожиданно привело его в хорошее настроение. Да, романтическая ночь – это именно то, что сейчас нужно! Он разбудит девушку нежным поцелуем, вручит ей букет роз и браслет и попросит сделать самым счастливым инором.

Дилижанс прибыл в конечный пункт с огромной задержкой. Ни одной припоздавшей старушки с привядшими букетиками. А что говорить о цветочных лавках – они уже были закрыты давным-давно. Темная бархатистая ночь укутывала город, подсвеченный лишь в некоторых местах неяркими светильниками. Но Роберто решил не откладывать на завтра то, что уже собрался сделать сегодня. Пусть без цветов, но браслет-то все равно при нем. Хотя почему без цветов? Проходя мимо богатого особнячка, он воровато осмотрелся, просунул руку сквозь ограду и торопливо сорвал огромную полураспустившуюся розу, цвет которой разглядеть было невозможно, понятно только, что темная, но Роберто надеялся, что она все же красная. В крайнем случае утром выбросит из окна, пока девушка не увидит. А то развелось экспериментаторов, выводят то фиолетовые розы, то вообще – черные. Стебель оказался колючим, шипы впивались в ладонь, но Роберто бросать свою добычу не собирался, тем более что она так замечательно пахла – сухим летним зноем, немного медом, немного яблоками и совсем немного легким утренним ветерком.

Комната Паолы была на втором этаже трехэтажного особнячка, полностью увитого каким-то плющом. Если бы Роберто владел подобным домом, то он непременно постарался бы извести столь мощную растительность или заменить на более нежную. Ибо такие толстенные стебли хороши разве что для воров да тайком проникающих любовников. Но хозяин этого особняка, видимо, считал, что снимающие у него жилье сами должны заботиться и о собственной безопасности, и о нравственности своих женщин, а плющ украшает фасад здания и надежно скрывает все огрехи, которых было немало – ведь дом не знал ремонта уже много лет.

Окно Паолы было приглашающе приоткрыто, и темнота за ним выглядела столь влекущей, что Роберто отбросил последние сомнения, сунул розу в зубы и полез по плющу, ругая себя за то, что совершенно пренебрегал собственной физической формой. Драться с орками он, конечно, не собирался, но и опозориться перед лицом прекрасной дамы тоже не хотел. Вот выглянет она сейчас в окно и обнаружит пыхтящего поклонника, с трудом перебирающего руками. Хорошо еще, что у нее комната на втором этаже, до третьего Роберто бы точно не долез, и пришлось бы отказываться от ночного разговора.

Он перекинул ноги через подоконник и немного посидел, успокаивая дыхание: признание должно звучать красиво и не прерываться хрипами, похожими на предсмертные. Инорита это вряд ли оценит. Он попытался рассмотреть хоть что-то в комнате, но там было темно и тихо: не доносилось даже мерного посапывания, столь характерного для Паолы. Но не могла же она уйти, оставив открытым окно? Это было совсем на нее не похоже. Кровать Роберто мог найти и на ощупь, тем более что приходилось это делать не единожды. Сделав пару шагов вперед, он услышал еле уловимое дыхание и сразу успокоился – все идет так, как запланировано. Девушка здесь, и это главное. Он добрался до кровати, на которой смутно, но что-то угадывалось, нежно провел розой где-то в области головы и прошептал:

– Дорогая, я так рвался к тебе, чтобы задать очень важный вопрос для нас обоих. Ты выйдешь за меня замуж?

– Я, несомненно, весьма польщен, – неожиданно ответил ему мужской голос, – но мне казалось, что Лория еще недостаточно толерантна для заключения браков между мужчинами. Сам я предпочитаю женщин. Так что, увы, не сделать мне вас счастливым.

Из постели раздался смешок Паолы, несколько нервный, но вполне узнаваемый.

– Извините, – смутился Роберто, – кажется, я не вовремя. Но я уже ухожу.

– Да нет, ухожу я. Не буду мешать вашему счастью.

Инор сел на кровати, невозмутимо зажег магический светильник и стал собираться. Его вещи были беспорядочно разбросаны по всей комнате. Покрасневшая Паола, ранее лежавшая тесно прижавшись к своему любовнику, закуталась в простыню и не поднимала глаз на визитера. Ситуация была – глупей некуда. Роберто сам не понимал, что еще заставляет его здесь стоять и смотреть на это представление.

– Боюсь, что счастье у нас уже не сложится, – все же заметил он. – Да и как-то странно делать предложение девушке, после того как ее любовник мне только что отказал.

– Это совсем не то, что ты думаешь, – нервно сказала Паола. – Это так, для увеличения магического резерва, а ты всегда был для души.

– Вот мне хоть бы одна сказала, что я для души, – проворчал незнакомец, вытаскивая свою рубашку из-под кровати.

Судя по всему, вечер у них был довольно бурный: комната была небольшая, но поиски одежды оказались весьма сложным делом. Так, второй носок никак находиться не хотел.

– Да тебе говори, не говори – результат один, – недовольно сказала Паола. – Пользуйтесь, пока позволяю, а в душу не лезьте, так ведь?

– Дорогая, я сразу предупреждал, у меня есть невеста, – ответил парень. – Как это, оказывается, удобно – иметь невесту. Даже жаль, что я ею раньше не обзавелся.

– Джанни, рано или поздно невесты становятся женами. Так что…

– Лет десять у меня в запасе еще есть, – заметил Джанни, – а потом я что-нибудь придумаю. В конце концов, не все невесты становятся женами.

– Драконы общественное достояние, да? – фыркнула Паола и перевела взгляд на неудачливого жениха. – Роберто, это правда ничего не значит. Останься, а?

Она с надежной посмотрела на того, кто пришел ей делать предложение в столь неподходящее время. И ведь сам виноват – предупредил бы заранее, не было бы такой неловкой ситуации. Ведь для замужних дам увеличение резерва не так необходимо, как для одиноких практикующих магичек.

Но Роберто лишь усмехнулся. Теперь он точно уверился, что решение о женитьбе было неправильным. И даже не потому, что после случившегося он не смог бы доверять Паоле, а потому, что не испытывал ни малейшей ревности по отношению к сопернику, а значит, девушка, на самом-то деле, интересует его очень и очень мало. В конце концов, прекрасных инорит на свете много, и он вполне может позволить себе жениться на той, кого еще не заставал в чужих объятьях. Пусть даже и драконьих.