Пролетье

Дом 44 на Морской улице был построен в середине 19 века: большое крыльцо, колонны, широкие окна, пять этажей с величественными апартаментами. Величественные. А какими они ещё могли быть при батюшке-царе? Это уже после кровавых рыданий революции купеческие и дворянские дома занял честный пролетариат.

Залы, где некогда давали светские вечера, поделили на квартиры, как делят кусок жирного сливочного масла на кубики в столовых.

Всю жизнь живя в коммуналке, Данила очень хорошо представлял, каково приходится жильцам в этих вот «бывших роскошных» особняках.

Но действительность не оправдала ожиданий.

Стоило Малиновскому подняться на четвёртый этаж и три раза позвонить в звонок, как пред ним образовалась новая вселенная.

Иностранец открыл дверь, в лицо Даниле ударил яркий электрический свет. Хозяин любезно улыбался, заводя русского за локоть внутрь. Коридор был практически пуст, если не считать старинного трюмо с зеркалом из дуба и длинного (в половину стены) книжного шкафа. Корешки разноцветных книг так и манили утащить в свои виртуозные миры.

Подняв голову вверх, Данила зажмурился: огромная хрустальная люстра несчетным количеством капелек свисала вниз.

Подобную красоту парень видел только на театральных открытках.

– Вы извините, что я так внезапно, – опомнившись, произнёс брюнет, переводя взгляд на мужчину.

В последний момент ему показалось, что одна хрустальная капелька зашевелилась. Но могло ли это быть на самом деле?

– А я знал, что вы придёте, – с бархатным акцентом отозвался Бергер, жестом приглашая гостя пройти в гостиную.

Конец ознакомительного фрагмента.