Прометей, или Жизнь Бальзака

"- Чтобы я отступил перед крестьянами, когда я не отступил даже на Дунае!

– Да, но где ваши кирасиры?
– спросил Блонде".

Через неделю после этого странного разговора по всему департаменту и даже в конторах парижских нотариусов были расклеены огромные объявления о продаже по участкам имения генерала Монкорне. Местный ростовщик Грегуар Ригу приобретает всю землю, оставляет за собой виноградники, отдает леса Гобертену, а замок - "черной шайке" спекулянтов. Вывеску переменили еще раз, но вино осталось все то же.

Проходит много времени после этих событий; Блонде, дошедший до последней степени нужды, хотя она и скрыта была под оболочкой блестящей светской жизни, уже близкий к самоубийству, получает письмо с черной сургучной печатью. В письме графиня де Монкорне извещает его о смерти своего мужа, после которого она осталась единственной наследницей. Сорокалетняя женщина дружески протягивает свою руку и предлагает значительное состояние человеку, который был ее возлюбленным в дни молодости. Эмиль Блонде становится префектом, женится на Виржини де Монкорне (дочери виконта де Труавиля и русской княгини Шербеловой). Легко представить себе, что, создавая такой конец книги, Бальзак думал о желанной для него развязке собственного романа: о женитьбе на русской аристократке, уже давно избравшей его своим возлюбленным.

Но, чтобы прийти к этой счастливой концовке своего произведения, писателю надо было преодолеть тысячу трудностей. Ему нелегко было проникнуть в крестьянскую среду, еще более скрытную, более замкнутую, чем общество Сен-Жерменского предместья. Правда, он уже изучал сельский мир, как это видно по романам "Сельский врач" и "Сельский священник". В "Социальном катехизисе" он рассматривал проблему цен на продукцию сельского хозяйства и утверждал, что Франции выгодно поддерживать их на очень низком уровне, "для того чтобы ее промышленность могла бороться с английской, которая является главным регулятором". Бальзак полагал, что процветание Франции могло основываться только на "крайней воздержанности" французских крестьян - этим эвфемизмом, фарисейским выражением прикрывалась ужасающая нищета деревни. В глазах Бальзака это был социальный факт, равносильный наличию в зоологии видов животных, обреченных на вымирание. В действительности же не было никаких оснований для того, чтобы земледелец соглашался приносить подобную жертву. Бальзак сознавал, что должен глубже изучить этот вопрос, чрезвычайно важный для мыслителя, желавшего быть историком своего времени.

Но ему все не удавалось в "Крестьянах" найти правильный угол зрения. Газета "Ла Пресс" заплатила Бальзаку девять тысяч франков в счет гонорара за обещанный ей конец романа, который она хотела напечатать фельетонами. Но конец так и не был написан, и Бальзаку пришлось возвратить часть полученного аванса. "Крестьяне" - посмертное произведение, оно появилось только в 1855 году. Эвелина Ганская, став женой, а затем вдовой Бальзака, пыталась прибегнуть к помощи Шанфлери, потом привлекла к сотрудничеству Рабу, чтобы дописать незаконченный роман. Оба они отказались; тогда Эвелина де Бальзак, безуспешно попытавшись сделать это собственными силами, удовлетворилась тем, что опубликовала наброски, сделанные Бальзаком еще в 1838 году, добавив к ним "лишь несколько своих песчинок и зернышек гравия". Вдова Бальзака поступила правильно. Книга эта - одна из прекраснейших в мировой литературе, полная глубокой правды, столь же верной ныне, как и в XIX веке. Она все так же ясно показывает, что нельзя командовать ни крестьянами, ни целыми народами с помощью юрисдикции, основанной на отвлеченных рассуждениях. Какой-нибудь Монкорне всегда столкнется в полях с противником, подобным Гобертену. Тут Бальзак, так же как и всюду, хочет, чтобы законы имели в виду живых людей, таких, каковы они в действительности. Правда, многие его упрекали за то, что из-за политических предрассудков он исказил (и даже оклеветал) крестьянство.

Лебединой песнью Бальзака, еще не старого годами, но преждевременно изнуренного тревогами, разочарованиями и бессонными ночами, оказался его диптих "Бедные родственники". Он знал, что делает решающую ставку.

Бальзак - госпоже Ганской, 16 июня 1846 года:

"Настало время, когда мне необходимо создать два или три значительных произведения, чтобы свергнуть ложных кумиров ублюдочной литературы и доказать, что я моложе, свежее и сильнее, чем прежде. "Старый музыкант" ["Кузен Понс" (прим.авт.)] - это бедный родственник, угнетенный, оскорбленный, но человек большого сердца. "Кузина Бетта" - это бедная родственница, униженная, оскорбленная женщина, которая служит интересам трех-четырех семейств и в конце концов мстит им за все свои обиды..."

Это симметрическое разрастание темы нравилось писателю. Вначале он собирался написать две новеллы. Основой для одной из них - "Кузен Понс" послужил рассказ Альберика Секона "Два фаготиста Гранд-Опера". "Вот увидите, что я извлеку из вашего сюжета", - сказал Бальзак молодому писателю. И он столько вложил своего, разрабатывая эту тему, что новелла превратилась в большой роман.

Такой коллекцией, как у старика Понса, Бальзак хотел бы обладать (и даже воображал, что составил ее). Так же как Понс, он обожает рыться в старинном хламе у антикваров; подобно Понсу, боится, как бы посетители не осквернили его сокровищ, взирая на них глазами профанов. Кроме самого себя, у Бальзака тут было достаточно прототипов: Даблен, щупленький торговец скобяными товарами, собирал старинные ценные вещи; у Соважо, первой скрипки в оркестре Оперы, любовь к музыке сочеталась, как у Понса, с интересом к старинным вещам, а этот Соважо переписывался с Бальзаком. Воплощаясь в жизнь, тема "бедных родственников" отодвинулась на второй план. Подлинный сюжет романа - страстная дружба Шмуке, трогательного учителя музыки барышень де Гранвиль ("Дочь Евы"), с Сильвеном Понсом; трагедия Понса, лакомки и прихлебателя, внезапно лишенного вкусных трапез, изгнанного и опозоренного своей родственницей госпожой Камюзо (как изгнан был аббат Бирото вероломной девицей Гамар); злобные хитрости привратницы, желтоглазой старухи Сибо, и ужасного Ремонанка, похожего на чудовище морских глубин; незаслуженное состояние, полученное супругами Камюзо, которые так преследовали своего родственника Понса, а когда он умер, захватили оставшееся после него наследство, ограбив беднягу Шмуке, словом, темой романа является драма невинных душ, на которых нападают со всех сторон, запугивают их, опутывают сетями интриг. Драма маленьких и беззащитных людей! Нельзя не восхищаться, видя, как гениальное дарование писателя, его проникновенный взгляд на мир обогатили скудную новеллу Альберика Секона. "Мне по крайней мере кажется, - писал Бальзак, - что это один из шедевров, где все так просто и вместе с тем все говорит сердцу человеческому. Суть здесь так же глубока, как в "Турском священнике", но более ясна и столь же печальна, как там. Я в восторге от этой вещи". И Бальзак имел право говорить так. Роман "Кузен Понс" до сих пор глубоко волнует читателя.

Книга эта остается значительной и как картина, рисующая жизнь мелкой буржуазии и типы простолюдинов, весьма отличные от той парижской среды, какую чаще всего описывал Бальзак, - среды обитателей богатых кварталов, на которые он около 1822 года с жадностью взирал с холма кладбища Пер-Лашез и куда в конце концов ему удалось проникнуть. В "Человеческой комедии" мы чаще встретим герцогинь, чем гризеток. "Цезарь Бирото", "Чиновники", "Мелкие буржуа" являются исключениями. Журналисты и художники, фигурирующие в "Утраченных иллюзиях", связаны через газету, театр и мир куртизанок со "сливками общества", живут в преддверии высшего света времен Реставрации. Роман "Кузен Понс" относится ко временам Луи-Филиппа, действие в нем начинается в 1843 году на Ганноверской улице, у Камюзо де Марвиля, но очень быстро перемещается на Нормандскую улицу, в квартал Марэ, где в жалкой квартирке на четвертом этаже живет. Пояс, создавший у себя настоящий музей - чудесное собрание шедевров. Этот облезлый, облупившийся дом - опасные джунгли, и перед нами мелькают бегло набросанные угрюмые фигуры их обитателей: гадалка с ее ассистенткой, жабой Астартой; продажный стряпчий, ходатай по делам бедняков. Но каким чудесным светом поэзии озаряет эту мрачную историю нежная человеческая дружба (о которой так мечтал Бальзак)! Да, он доказал своим хулителям, Что "никогда еще не был так велик".

Роман "Кузина Бетта" тоже необыкновенно разросся в процессе его создания. Первоначальную идею Бальзаку дала, как это уже случалось, Лора Сюрвиль своим рассказом "Кузина Розали", напечатанным в 1844 году в "Журнале для детей". Брата и сестру с детских лет соединяли родственные черты воображения. Но там, где Лора бесхитростно рассказывала "простую ясную историю, исполненную благонравия и добрых чувств", Бальзак создал, по словам Пьера-Жоржа Кастекса, "сложную, не слишком пристойную и жестокую книгу". Бетта - "инфернальная личность", сжигаемая пламенем ненависти, как "виноградная лоза", обратившаяся в изогнутый огненный прут. Страшный характер Бетты как будто сам собою создавался под пером писателя. Бальзак вновь переживал экстаз стихийного творчества, к действующим лицам "Человеческой комедии" прибавились новые персонажи: Лизбета Фишер, Валери Марнеф, бразилец Монтес, Аделина и Гектор Юло.

Приемы письма остались те же, что и в "Утраченных иллюзиях": идея опиралась на реальную действительность, элементы которой воображение расширяло, создавая незабываемые чудовища. Так нарисован был и образ самой кузины Бетты: Бальзак писал, что это и его собственная мать (у которой он, конечно несправедливо, открыл, как ему кажется, под внешней оболочкой материнской привязанности тайную ненависть к нему), это и Марселина Деборд-Вальмор, и тетушка Розалия, его заядлый враг в семье Ржевусских. Можно предположить, что и госпожа де Бреньоль, "взбесившийся ньюфаундленд", тоже дала некоторые штрихи для этого образа. Лизбет Фишер, некрасивая, бедная, униженная, строит дьявольские планы, чтобы разорить и опозорить семейство Юло, восстает против него, так же как Сова ополчилась против Эвелины Ганской.

Барон Юло (родной брат маршала Юло, с которым мы познакомились в "Шуанах"), военный интендант, член Государственного совета, командор ордена Почетного легиона, оказался старым распутником и все глубже опускался в адскую бездну похоти. Высказано было предположение, что для супругов Юло могли быть взяты черты реальной супружеской пары: Виктора Гюго (Гектор Юло) и Адель Фуше (Аделина Фишер). Кроме удивительного звукового сходства имен, Гюго, пэр Франции, за год до написания романа был уличен в любовной связи с Леони Биар, как Юло - с Валери Марнеф. Надо сказать, что отношение Бальзака к Гюго всегда было двойственным; Гюго восхищался им, Гюго поддерживал его кандидатуру в Академии; Бальзак восторгался Гюго как поэтом, но довольно несправедливо осуждал его как человека. Возможно, что инцидент с Леони Биар был использован в романе "Кузина Бетта", как и многое другое.

Бернар Гийон полагает, что и в самом себе Бальзак, которого преследовали тогда неотвязные эротические мысли, мог найти кое-какие черты для создания образа Юло. Говорили также, что прототипом Юло послужил отчасти некий граф д'Ор, член Государственного совета, умерший за год до написания романа. В области художественного творчества все возможно. Мужчины, женщины, друзья, любовницы, распутство, наслаждения и сам автор становятся материалом, который бросают в горнило. Говорит ли Бальзак о себе или о Гекторе Юло, когда пишет: "Ежедневно, разглядывая себя в зеркале, в конце концов, по примеру барона Юло, люди приходят к заключению, что они мало изменились и все еще молоды, тогда как другие видят, что наша шевелюра уже напоминает мех шиншиллы, на лбу треугольниками врезались над бровями морщины, а живот выпятился, как большая тыква". Центральной темой книга напоминает романы "Отец Горио", "Евгения Гранде", "Поиски абсолюта", ибо и там и тут говорится о разрушении семьи и ее достояния из-за всепожирающей страсти (в данном случае - старческого эротизма). Семья Юло долго и упорно борется с безумцем; но страсть, восставшая против природы, нахлынула чудовищной волной и все затопила.