Промежуточный человек

— А что здесь понимать, — решительно пресек дискуссию Олег Михайлович. — Потому на месте и стоим. Тут вкалывают, там вкалывают, а никакого прогрессу нет. За столом и то вместо выпивки разводим философию о работе.

Тут внимание Олега Михайловича привлек старый баян на шкафу у двери. Опорожнив стакан и сразу забыв про собеседников, он потребовал инструмент. Константин Павлович просьбу гостя принялся исполнять охотно, хотя и не очень ловко — со стульями и лавками справиться ему было нелегко. В конце концов с помощью аспирантов баян был на колени Олегу Михайловичу доставлен. Приладившись, тот растянул мехи, выдул из складок пыль, пробежал непослушными пальцами по потемневшим от времени кнопкам басов.

Все притихли, и даже Константин Павлович уважительно замолчал, отвернувшись от философа.

— Давненько, как говорится, в руки шашек не брал. Производство заело. В войсках, бывало, только этим и спасались. Особенно в Средней Азии. — Олег Михайлович провел ладонью по пожелтевшему перламутру, любовно погладил инструмент. — Я ведь, можно сказать, кадровый военнослужащий, майором комиссовался…

— Знамо что, — попытался вставить Константин Павлович, выпрямляясь и тоже ощущая себя человеком военным.

Но Анна Васильевна дернула его за рукав.

— …приедешь, бывало, домой, — продолжал Олег Михайлович, — а что там, дома? Песок да глина. От жары все бело, ни листика, ни травинки, из зеленого — только тоска. Стакан чистой жахнул и за баян. Броня крепка, и танки наши быстры.

Он рванул мехи, подмигнул Анне Васильевне и затянул во всю мощь своего командирского, бронетанкового голоса:

Раскинулось море широка-а-а…

Старики неожиданно громко и дружно подхватили:

И волны бушу-у-у-ют вдали…

Виктор Аркадьевич, посмотрев на часы, поднялся и вышел во двор. И вовремя. К дому подруливал грузовик с цементом. «Молодец, парень, не подвел», — подумал о водителе Сватов. Строители, услышав мотор, тоже вышли, сразу взялись разгружать. Им еще за песком нужно было сделать пару рейсов — старый карьер неподалеку Константин Павлович уже показал.

День в итоге складывался вполне удачно.

С водителем грузовика Сватов договорился, что за каждый рабочий день сверх внесенного в кассу тот будет получать от него десятку. Плюс по пятерке за каждую единицу привезенного груза — тонну цемента, тысячу кирпича, кубометр пиломатериалов. Это, так сказать, за предприимчивость.

— А грузить кто будет? — осведомился водитель.

— Разгрузят здесь, а загружаться — как сумеешь.

Условились, что каждое утро еще до начала работы шофер будет Сватову звонить, справляться, надо ли куда-нибудь ехать.

— Ага, — согласился водитель. — А как с шефом?

— Кукевича я беру на себя. Тебя это не касается.

Сватов зашел в дом попрощаться. Буровики, оказывается, уже укатили. Олег Михайлович, судя по его виду, ехать не собирался.

— Я остаюсь, — сказал он Сватову, предприняв попытку оторваться от стула. — Надо воду откачать, — пояснил хозяину, впрочем, без всякого успеха, так как Константин Павлович, подставив локоть под голову, мирно похрапывал. — Промыть пласт. Вы как хотите, но я пока дело не закончу — не уеду.

Сватов молчал, думая, как ему поступить.

— Завтра и сделаю. Мне еще бумаги надо оформить, — Олег Михайлович показал на «дипломат». — Посижу, а завтра вы меня заберете. С утра заскочим в совхозную контору, акт подпишем, чтобы деньги перечислили. Месяц кончается, надо подбивать бабки.

Ехать сюда специально за ним Сватову было не с руки.

— Ладно, — сказал он, — что-нибудь придумаем. Я сейчас к директору совхоза заскочу, это по дороге. А с утра он за вами заедет и доставит до дому.

— Я остаюсь, — Олег Михайлович потянулся к баяну. Он на все был согласен. — Завтра утром вы меня заберете.

Удаляясь от Ути, Виктор Аркадьевич с тоской думал, что его строительные дела двигаются в тупик — вопрос о кирпиче оставался нерешенным. Мне, правда, казалось, что все складывается даже слишком хорошо. Нам с Дубровиным такие темпы и не снились. Но Сватов все делал до упора и безрезультатный разговор с Кукевичем о кирпиче его угнетал.

Глава восьмая ТУПИКОВ НЕ БЫВАЕТ

Это просто чудо, что Сватов по дороге из Ути не поехал прямо домой, а заскочил в универсам.

Петя его рассказ о бурводах выслушал с улыбкой.

— Остался, значит, Олег Михайлович? Промыть пласт? Он промоет.

Тут только Сватов вспомнил, что забыл заскочить к директору совхоза Птицыну — попросить насчет Олега Михайловича, чтобы завтра за ним заехали. Петя успокоил:

— Да не волнуйтесь вы. Выберется танкист. А нет, так ему даже полезно подумать о жизни. Выпивки вы там много оставили?

— Этого хватит. Целый «дипломат».

— Прямо в руки отдали? — огорчился Петя.

— Зачем в руки? Анне Васильевне. Наказал по обстановке ориентироваться.

— Это хорошо, что Анне Васильевне, — успокоился Петя. — Она женщина практическая. Лишнего не допустит.

— Люди у меня станут, — пожаловался Сватов. — Фундаменты выведут, и кранты. Нечем вести кладку.

— Тупиков не бывает, — сказал завмаг Петя, увидев Сватова непривычно растерянным. — Особенно если надо помочь.

Как-то незаметно они с Петей местами поменялись. Для Пети все было просто, вопрос, оказывается, только в затратах труда, в том, на какой уровень приходится забираться. В каждом конкретном случае важно, конечно, не продешевить, не забраться слишком высоко и вообще не суетиться больше, чем стоит. Но и недобор опасен: может дело и соскочить.

Весь вид Сватова говорил, что дело стоит многого и перебора здесь быть не может.

— Не понимаю, чего там наш Петро крутит, — сказал Петя про Кукевича. — Словно первый год замужем. Транспорт у вас есть?

— О машине я договорился, машину Кукевич дал. И водитель толковый… Только похоже, что все зря.

— Почему же? — Петя на секунду задумался. — Список необходимого у вас есть?

Посмотрел Петя список, взял карандаш, строчки перенумеровал на свой лад, прикинув строительную очередность. Потом выдернул из блокнота листик и в новом порядке все аккуратно Переписал: кирпич, брус, столярку, вагонку, шифер, трубы, сантехнику, стеклоблоки.

Кирпич красный, облицовочный Петя выписал на отдельный листок и протянул его Сватову.

— Этого я не могу. Это за пределами.

И непонятно было, что он имел в виду — пределы своих возможностей или географические: в республике такой кирпич не производили.

— Красный кирпич — не проблема, — Сватов вспомнил своего товарища в соседней республике, который работал директором комбината стройматериалов. Похоже, что дружба с ним теперь пригодится. — Его я сколько хочешь могу заполучить.