Пропавшая невеста

Кхассер отмахнулся:

– Неважно. Принимай, я тебе помощницу привез. Доминику.

– Зачем мне помощница? – тут же всполошилась старуха. – Не надо мне помощниц. Я сама справляюсь.

– Не обсуждается… Все равно ее деть некуда.

Нарва обиженно засопела, но спорить с хозяином не решилась.

– Где она?

Брейр, не оглядываясь, кивнул себе за плечо. Белесый старческий взгляд переполз на Нику, прошелся снизу вверх и замер на лице:

– Уж ты какая! – почти с благоговением выдохнула старуха, тут же забыв о своем возмущении. – А что она умеет?

– Кто же ее знает? – Брейр еще раз хмуро посмотрел на Доминику и развел руками. – Она не говорит. Только мычит. И я даже не уверен, что до конца понимает, что ей говорят.

Ника насупилась.

– Еще и немая? – Нарва продолжала ее рассматривать. Без брезгливости. Скорее с неприкрытым любопытством и толикой восхищения. – Это хорошо. Такая помощница мне подходит. Не люблю болтунов.

– Вот и славно. Счастливо оставаться.

Его совесть была чиста. Все, что мог, он сделал: бабке компанию привел, убогую пристроил, недовольство в замке погасил.

– Живешь тут, слушаешь Нарву, – произнес, нависнув над Доминикой, – узнаю, что чудишь… – Не договорил. Потому что не знал, что сказать. Что он мог сделать? Ничего! Серые нити – гарант безопасности и одновременно кабала, от которой так просто не избавишься. – Поняла?

В ответ взгляд такой, что под ребрами кольнуло. Зараза зеленая!

– Поняла? – повторил с нажимом. Ника кивнула. – Молодец. И чтоб ноги твоей рядом с деревней не было. Если люди начнут жаловаться – отвезу на дальнюю заставу.

Он вскочил в седло и, натянув поводья, развернул вирту в обратный путь. Напоследок кивнул полоумной старухе, смерил взглядом «невесту» из Шатарии и уехал, уверенный, что до следующей весны о них не услышит.

– Ну что притихла, как неродная? – проскрипела Нарва. – Проходи. Знакомиться будем.

Доминика как стояла на месте, так и продолжала стоять. Что сама старуха с ее горбом и мутными белесыми глазами, что ветхий дом казались ей жуткими.

Травница смерила ее снисходительным взглядом и скрылась внутри хижины:

– Ну стой, стой. Когда медведь придет – привет передавай… если успеешь.

О боги! Еще и медведи?!

Доминика испуганно обернулась. Кругом унылый лес, серые стволы деревьев и пожухлые кусты. Где-то между ними трещала одинокая сорока, а вдали на опустевших болотах возмущенно скрипел припозднившийся дергач.

Потом хрустнула ветка. Может, просто упала шишка или неосторожная белка недопрыгнула, но Ника уже представила самое худшее и быстрым шагом направилась к избушке. Поднялась по скрипучим ступеням и заглянула внутрь.

– Иди уже, – насмешливо проскрипела старуха.

Внутри было тесно. Тускло светили свечи, расставленные на столе и полках. Пахло травами – все стены были завешаны пучками, туго сплетёнными в сухие косицы, и набитыми до отказа мешочками. Доминика узнала терпкий запах полынника, освежающую горечь мяты, сладкий дурман зрелого хмеля.

– Разбираешься в травах? – от внимательной старой Нарвы не укрылось, с каким интересом девушка рассматривала ее запасы.

Ника пожала плечами. О травах она знала если не все, то почти все. Нет нужды тратить силу целителя, если многое можно сделать с помощью настоек и порошков.

– Подай мне раноллу розовую, – попросила старуха.

Девушка послушно сняла с гвоздя маленький пучок травы, больше похожий на еловые ветки, и протянула травнице. Она оторвала пару листиков, смяла их скрюченными от старости пальцами и попыталась отправить в рот. Но Ника не позволила – выбила из рук отраву и возмущенно отобрала пучок.

– Разбираешься, – убежденно протянула Нарва, – эх, и заживем мы с тобой, девочка!

Она принялась накрывать на стол. Выставила две видавшие виды чашки, мед в пиале с отбитым краем, и дымящийся чайник, едва снятый с очага.

– Будем травы собирать, делать лучшие в Вейсморе зелья и торговать ими. Станем богатыми и знаменитыми. К нам выстроится очередь из самых завидных мужиков. Ну а что? Кривая я и зеленая ты – чем не невесты?

Ника не удержалась и прыснула смехом.

– Добро пожаловать, Ника, – старуха перестала казаться жуткой, – идем пить чай.

Глава 6

– Итак, Ника, – старуха уселась напротив, – давай обсудим правила моего дома. Она сделала ударение на слове «моего», будто Доминика претендовала на что-то большее. – Первое и самое главное – я не переношу ленивых людей. И тех, кто постоянно ноет. Так что если ты белоручка, – травница с сомнением посмотрела на неровные зеленые пальцы, – или любишь стонать и жаловаться, что трава слишком зеленая, а солнце недостаточно желтое, то у нас точно будут проблемы. Ты не смотри, что я кривая и старая. Если понадобится, то и лошадь стреножу, и корову завалю. А уж отходить хворостиной по хребту – за милую душу.

Ныть и жаловать Доминика не собиралась. Потому что для этого надо нормально разговаривать, а она могла только мычать. Впрочем, старую травницу это совершенно не смущало, как и зеленая бородавчатая физиономия своей новой помощницы. Казалось, что она попросту не замечала этого.

– Второе правило. Слишком деятельных, которые везде суют свой нос и суетятся, тоже не люблю. Все должно быть тихо, спокойно, с душой. Понимаешь? Вот вышли мы в лес за травами – значит, никакой спешки. Ходим, пока земля с нами разговаривает. Понимаешь, о чем я?

Доминика кивнула. Она и сама любила эти разговоры с природой, когда живительная сила неспешно струилась вокруг, нашептывала, вела тайными тропами, порой открывая свои секреты и показывая редкие чудеса.

– Третье правило. Я готовлю, ты убираешься, – Нарва потерла скрюченную поясницу, – ибо пока я с веником по полу пройду, солнце успевает прокатиться от горизонта к горизонту. Договорились?

Снова кивок.

– Вот и славно. Завтра приступим, а сегодня устраивайся и отдыхай.

Вот так началась ее новая жизнь в Андракисе.

Старая травница выделила место в углу на ветхом, скрипучем топчане. Порывшись в шкафу, достала реденькое, расползавшееся белье и полотенца.

– Баня за домом. Натопим завтра.

Еще одного матраца в лачуге не было, поэтому пришлось делать самим – из сухого мха, припасенного в сарае.

Через день Нарва, не сказав ни слова исчезла, и вернулась только к вечеру с мешком, полным одежды:

– Это тебе. В деревне мне должны были. Вот и обменяла. Тут только легкое, но на следующей неделе обещали дать зимнюю куртку, валенки и штаны с начесом. Надо только наварить зелий. Поможешь?