Пропавший линкор

Марсианин пошевелился. Чуть двинулись пальцы, согнулась рука. Грудь стала вздыматься. Давно бездействующие голосовые связки издали тихий вздох, эхом отозвавшийся в пещере.

— Он просыпается, — прошептал Сьюттер. — О боже! Что он скажет? Что сделает? О чем подумает? Как, должно быть, он будет поражен, увидев склонившихся над ним чужаков, пришельцев из другого мира!

Они видели, как движение груди марсианина стало равномерным. Судорожные толчки переросли в мерный ритм, спазматически сжалось его горло.

— Смотрите, — прозвучал напряженный голос археолога. — Он открывает глаза.

Глаза была коричневыми, коричневыми, словно агат. Они были еще мутными и расфокусированными.

— Осторожно, старина, — прошептал Сьюттер. — Я здесь. Я помогу вам сесть.

Он подсунул руку под плечи марсианина.

Марсианин взглянул на Сьюттера и тут же отвел взгляд. Из его глаз исчезла мутная пелена, они стали живыми и сосредоточенными.

Спаркс кашлянул. То, что происходило здесь, было невероятным. Марсианин снова взглянул на Сьюттера, затем его взгляд скользнул по лицам остальных. Но он взглянул на них небрежно, словно они ничего не значили.

Проснувшись после долгого сна, обнаружив себя пленником расы, которая явно была не с Марса, он счел их недостойными второго взгляда?

Что-то было не так. Может, марсианин еще ничего не видел? А может, он вообще был слепым?

Или, насколько бы интересными ни были склонившиеся над ним гиганты, здесь было что-то гораздо важнее?

У марсианина были большие, остроконечные уши, которыми он мог шевелить. Он дернул ими, как кошка, прислушиваясь к звукам позади. При этом абсолютно игнорировал землян. Потом его уши дернулись вперед, к открытому дверному проему, через которое светило солнце. Он прислушался. Не было ни звука. Он пошевелил головой, пытаясь уловить что-то в холодном, сухом воздухе, глаза его тревожно забегали.

Спаркс тоже прислушался, но ничего не услышал. Однако, марсианин, казалось, что-то уловил. Его уши встали торчком, словно у кошки, которая услышала рычание опасной собаки. Но больше он не прислушивался. Он пошарил глазами и что-то увидел. Его карие агатовые глаза с ужасом уставились на предмет возле дверного проема.

По лицу пополз страх, страх и ужас, похожие на безумие. Он рванулся из рук Сьюттера. Археолог попытался его удержать, но он легко вывернулся из его захвата. Его рука метнулась к кинжалу на поясе.

Кинжал взметнулся и… вонзился марсианину в горло. Марсианин взвизгнул. Визг перешел в бульканье. Марсианин рухнул ничком, облако сухой пыли взметнулось из-под его тела.

— Мы испугали его, — в мертвой тишине хрипло проговорил Сьюттер. — Он увидел нас и совершил самоубийство.

— Нет! — выпалил Спаркс. — Он увидел нас, но не мы напугали его. На нас он не обратил внимания. Его напугала эта штука! — Спаркс указал на рубиновый камень, сияющий в солнечном свете. — Вот что он увидел. Вон ту штуку. И она так напугала его, что он покончил с собой.

Спаркс шагнул к камню.

— Оставьте его! — раздался голос Макллрайта. — Даже не прикасайтесь.

Спаркс отпрыгнул назад.

— Правильно, парень, — продолжал Ангус. — Я все видел. Марсианин не обратил на нас внимания. Его заставил так поступить этот камень.

— Но это же нелепо! — воскликнул Сьюттер. — Этот камень совершенно безопасен. Сейчас мы вскроем другую ячейку и разбудим еще одного марсианина.

— Нет, — рявкнул Фром. — Нелепость или нет, но это требует тщательного исследования. Если первый марсианин, которого мы нашли, совершает самоубийство, как только мы разбудили его, то я хочу знать, почему он так поступил, до того как мы разбудим следующего. Вы, Сьюттер, вместе с Орсетти понесете тело. Мы унесем его на корабль, произведем вскрытие и попросим прислать сюда комплексную экспедицию. Ангус, идите впереди. Спаркс, за ним. Я пойду последним.

Он выхватил из кобуры пистолет. Щелчок, когда он дослал патрон в патронник, громко прозвучал в тишине пещеры. Не слушая возражения Сьюттера, он велел им идти. Все повиновались. Шагая последним по наклонному пандусу, Фром поднял на ходу камень и сунул его в ранец. Потом тщательно закрыл дверь в пещеру.

В голове у каждого был единственный вопрос: почему марсианин убил себя? Почему его так напугал сверкающий камень? Может, здесь, в этот городе призраков, была смерть, бесшумная и невидимая? И марсиане бежали от этой смерти? Когда они добрались до корабля, то обнаружили, что смерть опередила их. Они нашли Коротышку Адамса на полу его камбуза возле охладителя воды.

Он был мертв.

III

Нашел его Спаркс и позвал остальных. Фром прибежал первым. Он быстро, но внимательно произвел осмотр тела.

— Он умер почти сразу же после того, как мы покинули корабль. На теле нет никаких ран, никаких признаков, указывающих на причину смерти. Но на лице его те же муки, которые были на лицах троих из первой экспедиции.

Фром начал методично обыскивать камбуз, и вытащил из мусорного ведра еще один драгоценный камень.

Лицо Фрома, казалось, застыло. На нем все еще были толстые перчатки, входившие в стандартный набор для работ на открытом воздухе. Осторожно держа камень, он поднял его, осмотрел и сказал, качая головой:

— Я не могу утверждать, является ли он тем же самым, что мы принесли на корабль вчера вечером.

— Вы думаете, что, пока мы ужинали, Адамс проскользнув в гостиную и украл его? — спросил Сьюттер.

— Это не так, — категорично возразил Макллрайт.

— Откуда вы знаете, что это не так? Как раз так и могло быть.

— Я знал Адамса, — отрезал старый шотландец. — Он не был вором.

— Но как тогда камень покинул корабль или где прятался? Вы считаете, что он может самостоятельно перемещаться? — уперся Сьюттер.

— Хватит, — решительно прервал их Фром. — Что-то убило его. Я не могу утверждать, что этот камень виноват в его смерти. И не могу утверждать, что это не так. Но я приказываю: мы немедленно улетаем на главную базу, где есть хорошая лаборатория, и узнаем, что это за штука, черт побери. Ангус, готовьте двигатели к взлету. Спаркс, включайте радиопередатчик и свяжитесь с главной базой. Сообщите, что мы возвращаемся. За работу!

Спаркс помчался на нос корабля. Когда он садился за радиопередатчик, то краешком глаза видел мертвого марсианина, лежащего там, где его положили Сьюттер и Ор-сетти, когда вошли на корабль. Кинжал все еще торчал из его горла.

От этого по спине Спаркса пробежал холодок страха. Если ему и нужно было напоминание, что какая-то невероятная форма смерти скрывается поблизости, то торчащий из марсианина кинжал прекрасно служил этой цели.

Спаркс щелкнул переключателями, включая микрофон, не услышал гула трансформатора и защелкал ими вторично. Он все еще возился с радиостанцией, когда в радиорубку вошел Фром.