Пророчество из моего сна
Шрифт:
На счет семь мелодия стихла, и кавалеры повели своих дам обратно к дуэньям. У меня таковой никогда не было (Майкл не заводил об этом разговор), но даже реши я четко следовать правилам приличия, принятым в обществе, дуэнья осталась бы с носом. Пророчества требовали совсем иного.
Мы торопливо раскланялись с Оуэном, и он широкими шагами направился в ту сторону, где скрылся проворный слуга с подносом. Я знала, что Оуэн подхватит два оставшихся фужера с ядом и передаст их Джонатану. Самого слугу — совсем еще мальчишку — скрутят и допросят. Впрочем, мы с Оуэном уже знали, что тот ничего не скажет.
Собирая сегодняшний вечер, как пазл, мы с Оуэном пересмотрели, кажется, все существующие вероятности. В том сне, что я увидела в самый первый раз, Оуэн оставался подле меня, а слугу ловили без нашей помощи. Но в видениях, стоило парнишке заметить кого-либо из ребят Джонатана, как он паниковал и тянулся к магическому кинжалу. В итоге кто-то из гостей всегда попадался под руку и получал ранение. На днях мне приснилось видение, где мы с Оуэном разделились, и он набросился на парня, выбив у того поднос, но и этот вариант не привел ни к чему хорошему: кинжал, торчащий в боку Оуэна явно нельзя было считать победой. В итоге, помучавшись некоторое время, мы все-таки нашли безопасную комбинацию. Конечно, никто не даст гарантий, ведь как ни подтасовывай пророчества, как ни пытайся предугадать последствия действий, риск всегда есть, но… стоило попытаться.
В конце концов, мы не можем подвести Джонатана.
Я застыла в двух шагах от Джейсона и советника. Краем глаза я успела заметить, как слуга, выставив руку с подносом, ненавязчиво предложил напитки еще двоим высокопоставленным ринам. Те потянулись к вину, но их опередили. Проходящий мимо Оуэн, ни на секунду не замедляя шага, быстрым, изящным движением подхватил фужеры с подноса парнишки. Тот заледенел, пораженно хлопнул глазами вслед Оуэну, а затем на его лице медленно проступило понимание и ужас.
Я отвернулась, потому что счет шел на секунды, и любопытство могло стоить проваленной миссии и… человеческой жизни.
До меня доносится слегка раздраженный голос Джейсона:
— Да, рин Кэррол, вы частично правы, но…
Он резко замолк, когда я, прикрыв глаза, театрально рухнула к его ногам.
— Обморок! — заорал Бред откуда-то сверху. Мы с ним не обсуждали его роль в этом представлении, чтобы не дай боже ничего не изменить в рисунке судьбы, но дракончик всегда отличался сообразительностью. — Рине плохо!
Бред спикировал ко мне, на лету задев крыльями, лицо Джейсона. Тот отвлекся. Секундное промедление, и вот первым надо мной склонился не он, а рин Кэррол.
— Что с вами? — с тревогой спросил он. — Вам помочь?
Забыв о бокале в своей руке, он потянулся ко мне, и я, распахнув глаза, вцепилась в его запястье. Отравленное вино выплеснулось мне на платье. На дорогое и роскошное платье, подаренное Майклом. Ну что ж, будем считать, что он тоже помог короне.
— Ох, боги! — пробормотал рин Кэррол. Он поставил пустой фужер на пол. — Простите, я не хотел… Как вы?
— Просто закружилась голова, — слабым голосом проговорила я. — Здесь так душно…
Меня подняли на ноги. На мой маленький спектакль сбежалась целая толпа, поэтому никто не обратил внимания, как двое стражников скрутили слугу с подносом и куда-то увели.
— Бедная
девочка устала! — изучая меня через пенсе, изрекла одна из почтенных матрон. — Вы же видели, она так много танцевала!Ее неожиданно поддержали.
— Эти танцы не рассчитаны на хрупкое женское здоровье!
— Все влияние ваших заграниц!
— Вот раньше рины не танцевали, а вышивали у окна…
— Что вы хотите этим сказать?
В толпе назревал скандал. Я могла оказаться в его эпицентре, но меня спас вернувшийся Оуэн. Поблагодарив рина Кэррола и извинившись перед другими гостями, он пообещал проводить меня до дома. Это немного разрядило обстановку.
Мы с Оэном пробирались к выходу, когда нас окликнул Джейсон.
— С вами действительно все в порядке?
Я невольно отметила, что в присутствии зрителей он все-таки соблюдает приличия и общается со мной на «вы». Интересно…
— Да, не волнуйтесь, — откликнулась я. — Видимо, я просто перенервничала.
Взгляд Джейсона отчетливо дал понять, что он считает меня кем угодно, но не слабонервной барышней, падающей в обморок от жары или переутомления. Ого! Это что-то новое.
Обычно здесь женщин не воспринимают всерьез.
— Понятно, — протянул Джейсон. Он поколебался, а затем, словно пересилив себя, бросил: — Приятного вечера!
Только тут я обратила внимание на фужер с вином, который он механически сжимал в руке. Если он знает о планах заговорщиков, он не станет пить яд, но если нет…
В горле пересохло. Я судорожно сглотнула.
Наверное, Оуэн подумал о чем-то похожем. Его рука, придерживающая меня за талию, напряглась. Повернувшись к нему, я прочла в его глазах предупреждение.
«Не делай этого!»
Мысли лихорадочно заметались. Конечно, разумнее ничего не предпринимать. Так Джонатан сможет легко понять, кто такой Джейсон Маверик, но такая проверка напоминала испытание колдовством, через которое проходили рыжие женщины в Средневековье. Их тогда бросали в реку в мешке: не выживет — не ведьма, наши искренние извинения ее родственникам. Выживет — ух, темная магия спасла! На костер эту недоутопленницу!
Нет, так нельзя.
— Простите, можно воды? — попросила я и потянулась к фужеру Джейсона.
Его реакция поразила своей молниеносностью. Он вцепился в фужер и, сощурившись, посмотрел на меня уже оценивающе, как на противника.
— Это не вода, — заметил он.
В дело снова вмешался Бред.
— Жадина! — рявкнул он в ухо Джейсону и быстро долбанул клювом по его пальцам.
Тот тут же их разжал и прошипел тихое ругательство. Фужер упал на паркет и разлетелся мелкими стеклянными брызгами.
— Жадина! — повторил Бред и прыжком перебрался на мое плечо. — Бред хороший!
Я едва сдержала улыбку. Эта пародия на попугая прозвучала откровенно саркастично.
— Ох, простите, — торопливо выдала я и потрепала Бреда по голове. — Мой питомец несколько… эксцентричен.
Джейсон криво усмехнулся, но глаза его продолжили серьезно меня изучать.
— Я заметил.
Меня снова окатило напряжением. Интерес Джейсона ощущался так явно, что становилось не по себе.
— Прошу нас простить, — проговорил Оуэн. — Я провожу невесту своего друга до дома. Ей нездоровиться.