Пророчество Золотого Перуна

— Да, не похож Клык на человека, который так просто отступится, — поддержала Лика. — Да я бы сама, еще гнала б и гнала! Не такая уж чаща, что бы след потерять.

Сергей был с ними согласен. Очень ему не нравилась ситуация. От нее прямо-таки за версту несло, как бы он сказал в своем мире — подставой. Но все что они могли сейчас сделать, так это только усилить внимание, по возможности избежать новой западни.

Лика ловко вскарабкалась на высокий дуб, что бы сориентироваться по солнцу, практически не видимому через густые кроны деревьев.

— Назад возвращаться смысла нет, — рассуждала девушка вслух, вновь очутившись на усыпанной кочками, словно жаба бородавками, земле. — А по лесу — заплутать можно. Но я бы рискнула. Рано или поздно, а набредем на дорогу или тропинку.

— Эх, Боровика бы сюда! — с сожалением протянул Сергей.

Но Яросвет лишь развел руками.

— Хорошо бы, так, ить, откель же его взять?

— Что ж, тогда сделаем, как предлагает Лика, — он повернулся к девушке. — Тогда ты и поведешь. Я уж точно в лесу заблужусь, и Ярко, сомневаюсь, дорогу найдет.

Яросвет вспыхнул, но промолчал.

Лес тянулся бесконечный и однообразный. Одни овраги сменялись другими, выворотни торчали высохшими корнями в небо, неотличимые один от другого. Даже деревья стояли словно нарисованные одной рукой. Но днем, в подсвеченный сверху теплыми, ласковыми лучами солнца, лес был очарователен. Со всех сторон доносилось веселое щебетание птиц, над головами, с дерева на дерево, рыжими молниями проносились ловкие белки. То и дело, из-под самых копыт коней, порскали зайцы. Упитанные, жирные, меховые шарики. Лика несколько раз вскидывала лук, но с жалостью опускала — на обед и ужин уже настреляла, а впрок, на такой жаре не запасешь. И над всем этим великолепием, царил неперерывный перестук дятлов, которым вторили глупые кукушки.

— Эй, касатики! — раздалось из кустов так внезапно, что Сергей едва не вывалился из седла. — Не вспоможите хворост донести? Стара стала, спину так прихватило, что и сама не доковыляю. Что уж о хворосте говорить.

Из кустов высунулось сморщенное старческое личико. Чистый, опрятный платок скрывал седые волосы, а глаза смотрели не по-старчески весело и бодро.

— Что ж вы, бабушка, в такой чаще, одна, делаете? — спросил Сергей.

— Живу я тут, — сухонькая, маленькая старушка вышла из кустов, с трудом таща за собой огромную вязанку хвороста. — Я старая, мне много не надо. А то что надо, лес родимый дает. И кормит, и поит, и заботится всячески.

Спрыгнув с коня, Сергей подхватил вязанку, и закинул на седло.

— Показывайте, куда нести, — улыбнулся он.

— Да тут недалече! — обрадовалась старушка. — Рукой подать!

Рукой подать, оказалось примерно в часе пути. Старушка довольно бодро и ловко перепрыгивала небольшие ручейки, лисой проскальзывала сквозь густые, ощетинившиеся колючками кусты, и, казалось, не знает что такое усталость. Сергей, которому пришлось идти пешком, уже выбивался из сил, когда старушка остановилась у маленькой землянки, приютившейся меж корней древного, необхватного дуба.

— Вот тут я и живу! — радостно сообщила она. — Спаси вас боги, касатики! Уж выручили, так выручили! И как благодарить-то вас, родненькие!

Друзья стали отнекиваться, что не нужна им благодарность, но старушка не унималась.

— Я хоть вам грибков отварю, с репкой! У меня репка — вкуснющая! Не пожалеете! Вот только за водой до ручья схожу.

Она кряхтя достала из землянки большие деревянные ведра, и коромысло. Такое огромное, что его с легкостью можно было принять за оглоблю.

— Охохонюшки! — вздохнула она. — Старость не радость! В молодости-то, я такие ведра вприпрыжку таскала, а нонче, вишь, едва ковыляю…

Теперь уже не выдержал Яросвет. Он выхватил внушительные ведра, и спросив в какой стороне ручей, поспешил принести воды. Вернулся он лишь через полтора часа, усталый, взмокший, и поминающий под нос Чернобога и всю его свиту.

За это время, Лике досталось перечистить кучу грибов и репы, да выпотрошить подстреленных по дороге зайцев. В отсутствие воды, девушка по локоть перепачкала руки землей и кровью. На отмывание ушла почти вся принесенная Яросветом вода.

Вздохнув, он снова поднял ведра, и понуро ушел к далекому ручью. Веселая старушка крутилась у Лики под ногами, пыталась помогать, но лишь все портила, и только уважение к ее преклонному возрасту, удерживало вспыльчивую девушку от грубых слов.

Поесть удалось лишь когда солнце розовым отсветом возвестило об окончании очередного ясного дня. Как раз к ужину, из-за деревьев, выметнулись, уже привычные волки, степенно съели брошенные им куски зайчатины, и скрылись за деревьями.

— Не понял! — удивился Сергей. — А охранять, что не будут?

— От кого ж тебя охранять, касатик? — тоже удивилась старушка. — Уж не от меня ли? Так я только грибы да репу ем. Людев даже и не собираюсь!

— Так ведь здешние леса полны нечисти, упырей и прочих, — поежился Яросвет, настороженно оглядываясь на стремительно темнеющий лес.

— Ах, эти! — махнула рукой старушка. — За них не переживай. К моей избушке они не ходят. Не нравится им здешнее место. Спите спокойно. Волки поумнее людев будут. Сразу почуяли, что для вас опасности нет. Заодно и привет от меня, старой, Волчьему Пастырю передадут.

Ребята раскрыли рты.

— Кто ж ты такая будешь, бабушка? — вкрадчиво поинтересовалась Лика. — Уж не ведунья ли?

— Не ведунья я, — улыбнулась щербатым ртом старушка. — Просто знаю чуток поболе вашего. И кто вы есть знаю.

— Знаете?.. — растерялась Лика.

— Очень хорошо знаю, доченька. Да только сейчас разговор не о вашем прошлом пойдет. То что знаю, мне неинтересно. А вот интересно, куда вы путь-дорогу держите?

Ребята переглянулись.

— Да уж говорите, — старушка поправила платочек. — Чай не тать я. Да не пригляд Кощея. Да-да, и об этом ведаю. Так что, не таитесь. С самого начала поведайте.

Делать нечего. Сперва нехотя, а потом перебивая друг друга, ребята рассказали всю историю, от выхода из Подгорной веси, до встречи на тракте с ватажниками Клыка. Старушка слушала внимательно, не перебивала, только переводила пытливый взгляд с одного лица на другое.

— До Рипейских гор, путь не близкий, — покачала она головой, когда закончился рассказ. — Не раз, и не два, на небе месяц сменится, докуда обратно вернетесь. За эту пору, Кощей в полную силу войдет, тогда уж, до него не доберетесь. Даже, если он к тому сроку еще на Русь не пойдет. Доносят мне птицы всё видящие, что уже его посланцы степь подымают. Половцы уже вот-вот в набеги пойдут. А вам, иначе как через степь, до Чернобылья не дойти. Ой, опасная дорога вас ждет. Да и неизвестно, осилите ли Змея. Не даром, он самый древний. Зело умен, раз столько на свете прожил. И сила к уму, значит, приложена.