Пророчица

— Мой Господин, они важны для ваших последователей не меньше, чем для меня, — возразил Ломакс. — Единственная разница, что я не скрываю этого. — Он посмотрел в аскетичное лицо одетого в белую мантию человека, сидящего напротив. — Возьмем, например, вашего человека на Олимпе.

— Мило Корбеккиан преданно прослужил мне семь лет, — ответил Помазанный.

— Мило Корбеккиан служит вам семь лет, — внес уточнение Ломакс.

— Ты сомневаешься в его преданности?! — воскликнул Помазанный.

— Скажем так, я пытаюсь установить границы его преданности, — ответил Ломакс. — Вне всяких сомнений, он предан Мило Корбеккиану и миссис Корбеккиан, если таковая имеется. И капиталистическим принципам. Но я знаю также, что Корбеккиан берет заказы на организацию убийств не только от вас, но и от других заказчиков, о которых вам ничего не известно. — Он пожал плечами. — Это никак не влияет на его преданность, Мой Господин. По всей вероятности, его другие дела не создают никаких помех вашим планам.

— Откуда тебе известно, что он берет заказы на стороне?

— Знать, где и что происходит, — моя работа, — сказал Ломакс. — Я принадлежу к тем людям, которых он нанимает.

— Я не верю тебе.

— Это ваше право, Мой Господин, — безразлично заметил Ломакс.

Помазанный смерил его долгим тяжелым взглядом через разделявший их стол и наконец потребовал:

— Докажи.

— Как? — спросил Ломакс. — Я говорю одно, он скажет обратное. — Он помолчал, как бы раздумывая, и добавил: — Полагаю, вы могли бы установить систему контроля за сообщениями, которые он получает и отправляет, если все же хотите это проверить.

— Не хочу, — сказал Помазанный. — И все, точка. Тема закрыта.

Но Ломакс видел, что тень сомнения промелькнула на лице Помазанного, и он не сомневался, что вопрос вовсе не закрыт. Удовлетворенный, он доел фрукты с тарелки и провел остаток времени за столом, высказывая предположения относительно того, кому из охраны было заплачено, чтобы закрыть глаза на появление Малыша этим утром. Потом разговор перешел на другую тему: о тех несчастных из обслуживающего персонала, которых Малыш убил, и Помазанный, внезапно придя в ярость, встал и вышел посмотреть на трупы и допросить охрану. Ломакс же вернулся в свою комнату и провел остаток дня, притворяясь спящим на случай, если за ним следили чьи-либо нескромные глаза.

В следующие два дня практически ничего не произошло. Ломакс старался как можно больше времени проводить у себя в комнате, а за столом говорить как можно меньше, занимался укреплением охраны крепости, украдкой пробовал разрабатывать больную руку, на людях же всячески старался подчеркнуть то, что до выздоровления еще далеко, и обнаружил в себе вкус к мясу черной овцы.

Поздно вечером на второй день после разговора с Айсбергом Ломакс был неожиданно вызван в тронный зал, где застал Моисея Мухаммеда Христоса, сидящего в одиночестве на своем троне. Его длинное аскетичное лицо светилось торжеством.

— Ты был прав, мистер Ломакс, — сказал Помазанный, — прав, как всегда.

— Мой Господин? — воскликнул Ломакс, стараясь при этом изобразить смущение.

— Мило Корбеккиан.

— Что с ним?

— Он выполнял заказы Пророчицы, как ты сам не далее чем позавчера предположил.

— Я догадывался, что он работает не только на вас, Мой Господин, — ответил Ломакс. — Но чтобы работать на Пророчицу… — Он оборвал фразу, потом продолжил: — Полагаю, вы хотите, чтобы я убрал его.

— Об этом уже позаботились, — ответил Помазанный.

— Жаль. Я бы постарался вытрясти из него информацию о том, что понадобилось от него Пророчице.

— Я обладаю всей необходимой информацией.

— Ну и?..

Помазанный в возбуждении подался вперед, его угольно-черные глаза сияли торжеством.

— Она скрывается на планете Моцарт в системе Альфа Монтана и практически беззащитна.

— Вы уверены в этом?

— Не может быть никаких сомнений! — воскликнул Помазанный. — Кремниевый Малыш был послан сюда, чтобы отвлечь мое внимание от нее до тех пор, пока она сумеет выстроить оборону. И из информации, имеющейся у меня на данный момент, абсолютно ясно, что Корбеккиан много раз вербовал для нее людей, чтобы сеять ужас и смущение в наших рядах, заставить нас искать предателей и заговорщиков в своих рядах вместо того, чтобы обратить свой взгляд к Моцарту.

— Если ваша информация верна, — осторожно заметил Ломакс, — и если она действительно беззащитна в данный момент, тогда логично, чтобы мы…

— … напали! — воскликнул Помазанный, закончив за него фразу. — Я должен собрать свои силы здесь и отдать приказы моим командирам: мы атакуем Моцарт в трехдневный срок!

— Мой Господин, сумеете ли вы провести мобилизацию так быстро? — спросил Ломакс, вновь поражаясь точности предвидения Айсберга.

— Не все мои последователи воины, и не всех тех, кто является воинами, можно собрать быстро, — ответил Помазанный. — Но все же мы бросим в атаку немалые силы: почти четыре миллиона мужчин и женщин на примерно восьми тысячах кораблей, полностью снаряженных для ведения боевых действий.

— Мой Господин, могу я внести предложение?

— Конечно.

— Думаю, никто из нас не знает истинной силы, которой обладает Пророчица, если она вообще таковой обладает, — сказал Ломакс. — Но если мы собираемся подвергнуть такое количество наших людей потенциальной угрозе, то думаю, мы должны применить против Моцарта всю мощь вооружений, которыми обладаем. Мы должны дотла сжечь его, превратить в пыль и рассеять ее по Галактике.

— Я тоже так считаю, — сказал Помазанный, согласно кивнув головой. — Мы за ценой не постоим, снаряды и ракеты экономить не будем и не будем знать чувства сострадания.

— Отлично, — сказал Ломакс. — Полагаю, Мой Господин, вы приняли мудрое решение. — Улыбнувшись, он добавил: — Сегодня — Пророчица, завтра — Республика.

— Да будет так, — изрек Помазанный. — А ты, мистер Ломакс, будешь рядом со мной, чтобы принять участие в дележе добычи.

— Не уверен, что на Моцарте уцелеет что-нибудь, что можно будет делить, — ответил Ломакс.

— Там будет торжество победы над моим врагом, победы, в которую ты внес большой вклад.

— Я всего лишь исполняю работу, за которую вы мне платите, Мой Господин. И ничего более.

— Не скромничай. Без тебя Кремниевый Малыш мог бы убить меня. И не вырази ты свои сомнения относительно Корбеккиана, я, возможно, так и не узнал бы о местонахождении Пророчицы до того, как она подготовилась бы к сражению. Тебя по праву можно назвать одним из творцов нашей близящейся победы.

— Я польщен вашими словами, Мой Господин.

— По правде сказать, — великодушно заявил Помазанный, — будет несправедливо не позволить тебе принять участие в Священной войне. Я решил назначить тебя командиром одного из моих кораблей.