Прощание с котом (сборник)

Похоже, он боялся, что коты снова нападут, поэтому разместился на скамейке в стороне от беседки.

Когда папа начал снимать, он действительно перевоплотился в профессионала. И не только он – коты тоже. Папа был профи в фотографии, а коты в том, чтобы оставаться собой.

Из-за того что он оставил затею их гладить и погрузился в съемку, коты перестали его замечать и начали вести себя естественно.

Сейчас, когда у всех есть цифровые камеры, каждый может сделать много кадров подряд и потом выбрать хорошие, но в то время большинство пользовалось аналоговыми фотоаппаратами: увидеть, что получилось на фото, можно было, только проявив его. Проявка стоила денег, поэтому просто жать на кнопку не вышло бы – и фотографы умели поймать нужный момент.

Коты занимались своими делами, периодически щелкал затвор.

– Вот бы они побольше двигались, – спустя какое-то время пробормотал папа.

Почти все коты спали, приняв самые разные позы. Через объектив папа наблюдал за несколькими котятами, которые играли друг с другом и медленно двигались к берегу, но больше ничего интересного не происходило.

– Рё, поиграй с ними немного. Как будто ты местный ребенок и общаешься с котятами.

– Нет! Фото же будет в журнале.

Другой бы на моем месте обрадовался, но я был скромным и не хотел появляться на страницах.

– Фотографии выбирает редактор, поэтому, может, оно туда и не попадет.

– А вдруг попадет! Поэтому нет. И вообще, это же не по-настоящему: я ведь не местный.

– Давай тогда напишем, что ты сын туриста.

– Ни! За! Что!

Пока мы спорили, у берега раздалось хлопанье крыльев. Мы повернулись на звук.

– Ой! – вскрикнула Харуко-сан.

Над котятами у берега кружили вороны. Все, кроме одного котенка, убежали, и стало ясно: птицы выбрали жертвой последнего.

– А ну п’шли! – Папа положил камеру и бросился к ним – в такие моменты у него случался прилив сил. С небольшим опозданием за ним кинулась и Харуко-сан.

Они убежали, и я остался один с дорогим оборудованием. Хоть рядом никого и не было, бросить его я не мог.

– Кыш! – закричал папа, бросаясь на ворон.

– Давай, Кацу-сан! – поддерживала его Харуко-сан, размахивая руками.

Тогда вороны стали нападать уже на них: то ли из-за того, что они мешали ловить котенка, то ли просто из злобы.

– Они совсем не изменились, – произнес голос у меня за спиной.

Я обернулся – передо мной стояла уже знакомая бабушка. На ярком солнце, отражавшемся от белого песка, ее невидящий глаз выделялся еще сильнее.

– Не изменились?

– В прошлый раз они тоже выложились на полную, помогая тому, кого спасать не стоило.

– Что значит «спасать не стоило»?

Разве желание помочь беззащитному котенку, на которого напала стая ворон, не было естественным?

– На слабых охотятся. Вот и все. – Странно, но ее холодные по сути слова не казались жестокими. – Если слабые не будут погибать, движение остановится.

Я не стал спрашивать, о каком движении она говорит. Почему-то казалось, что ответ мне не понравится: будет нелепым и бессмысленным.

– Так в прошлый раз они тоже спасли котенка?

– Взрослую кошку. Она пожила достаточно и уже могла бы умереть.

– Черт! – донесся до нас крик папы.

Я пригляделся: он кидал в ворон мелкую гальку.

– Рё, камни! Принеси камни!

– Да!

Я тут же осмотрелся, но нигде поблизости камней не увидел – повсюду был сплошной песок.

– Думаю, вон там есть. – Бабушка указала пальцем на заросли кустарника.

Но сразу пойти туда я не решался: хотелось слышать, что еще в своей безжизненной манере она расскажет про папу и Харуко-сан. Про их знакомство – о нем я ничего не знал. Про то, как помогли кошке, которую спасать не стоило.

– Давай, – подтолкнула меня бабушка. – Если хочешь еще поговорить, выходи вечером во двор посмотреть на звезды. Я каждый вечер гуляю по деревне.

Наконец я побежал собирать камни, но когда закончил, вороны уже оставили котенка и отступили.

– Даже спасибо не сказал – так и помогай!

Как только птицы улетели, котенок неловко побежал обратно к беседке.

– Чему удивляться? Он кот, в естественной среде обитания, – рассмеялась Харуко-сан.

– Тогда, может, не надо было помогать? Раз он в естественной среде, – невольно вырвалось у меня.

На ум пришли слова бабушки: «На слабых охотятся. Вот и все. Если слабые не будут погибать, движение остановится».

– Пожалуй, – слегка улыбнулась Харуко-сан. – Но мы оказались рядом и поэтому вмешались – это тоже естественно.

– Точно! – вдруг вклинился отец. – Котенку просто повезло. Не будь он таким везучим, погиб бы, и это нормально. И вообще, если бы мы просто стояли и смотрели, как его клюют вороны, нас бы потом совесть заела, верно? Тем более у нас семейный отпуск.

– Но ты же здесь по работе.

– Мне поездку не оплачивают, поэтому я буду делать, что захочу!

Котенок вернулся в беседку и смешался с остальными.

Возможно, настанет день, когда удача окажется на стороне ворон. Но сегодня повезло ему – этого простого объяснения мне хватило. Мне пришла в голову мысль, что и папа, и Харуко-сан жили по тому же убеждению.

Папа оставался на пляже до вечера.

Иногда наведывались туристы и пытались покормить котов, но с большинством происходило то же, что и с папой. Изредка коты затевали между собой мелкие драки.

Папа все это снимал.

– Смотрите, какой бедолага.

Он показывал на полосатого коричневого кота, очень красивого, с рисунком вокруг глаз. Размером он был больше котенка, но меньше взрослого. Харуко-сан предположила, что ему где-то полгода.

Кое-что в нем привлекло наше внимание.

Похоже, у него не было устойчивого положения в стае, поэтому каждый раз, когда туристы разбрасывали угощение, остальные коты отгоняли его первым. Иногда еда оказывалась прямо рядом с ним, но в такие моменты он долго не решался ее поднять, и другие ее забирали.

– Жаль, что для него больше ничего нет…

Теперь папа увидел, как приезжие угощают котов, которые им приглянулись: часть еды они рассыпали по пляжу и, пока вся стая суетилась вокруг нее, не торопясь подходили к понравившемуся коту. Они держали корм в руке и затем, наклонившись поближе, совали его прямо коту под нос.

Похоже, папа хотел так же покормить полосатого бедолагу.

Солнце окрасилось в оранжевый. Папа настроил экспозицию так, чтобы поснимать котов на фоне вечернего моря.