Прощай, Герой

Нет, я не наивный мальчик, который считает, что можно, если сильно-сильно захотеть и напрячься, стать супергероем и спасти всех… всех-всех-всех и каждого! Четыре десятилетия жизни прекрасно успели показать мне, что, скольких бы брошенных голодных больных котят ты не подобрал, не обогрел, не накормил, не вылечил, всё равно, за соседним углом найдётся ещё один, которого ты не спас. Который умер. Или продолжил страдать. Или, перестал, наконец, ждать спасителя, собрал все свои силы в кулак, и выжил, а потом пробился наверх, к солнцу и прожил счастливую жизнь… в которой тебя так и не случилось.

Я это прекрасно понимаю.

Прекрасно понимаю, что, хоть денег бы у меня и хватило, я не смог бы выкупить всех проституток и рабов из того борделя. Не потому, что не захотел бы. А потому, что не знаю, что с ними потом делать? Это вот «потом» убило не одну сотню сказок…

Однако, кто мне запретит подобрать именно вот этого вот «котёнка», одного, того самого, которого Провидение, Судьба или местные Боги привели на мою дорогу?

Вот я и подобрал. А теперь пытаюсь пристроить к делу. Преодолевая то самое «потом».

Двухэтажный особняк квадратов на двести пятьдесят, наверное, с кухней, аналогом сауны, бильярдом, несколькими спальнями и санузлами, да ещё двор с садом — понятно, что одна женщина всё это хозяйство на себе не вытащит… вот так вот внезапно и сразу. Какая бы бой-баба она ни была. Со временем, конечно, всё возможно — бабы они такие… непредсказуемые. Никогда не знаешь, какие ещё скрытые резервы у них имеются.

В общем-то, я и не ждал от Марты такого подвига. Для этих целей, в Авалоне, да и в любом другом социально развитом крупном городе, специальные конторы имеются. «Клиринговые», или какие они там? Те, в которых можно нанять людей на определённую разовую задачу, такую, как переезд и приведение нового жилья в удобное для вселения состояние, или заключить договор на выполнение текущих задач уже на постоянной основе.

И именно такую конторку, проверенную и VIP-овую, или «Премиум-класса», мне Демьян — тот самый знакомый Али, который помогал с покупкой и оформлением недвижимости, подогнал мне, как человек в подобных вопросах опытный.

Однако, какие бы они профессионалы ни были, а, чтобы дом стал именно жилым, за ними нужен контроль и осуществление общего руководства непосредственно кого-то из хозяев. Ведь одно и то же дело можно выполнить десятком разных способов: ту же мебель подвигать и расставить.

Вот я Марту этим заниматься и отправил. Не самому же мне на это внимание тратить? Я ж здесь на постоянку жить оставаться не собираюсь… вроде бы.

* * *

Глава 31

* * *

Большой пустой дом. Большой пустой сад. Красивый, ухоженный, приведённый к достойному статуса столичного элитного домовладения виду. В котором выметены все дорожки, вырублены и вырезаны все очаги беспорядочной поросли, собран и вывезен весь накопившийся мусор, подстрижен газон, подстрижены кусты, восстановлен какой-никакой ландшафтный дизайн… По такому приятно побродить с кружечкой свежевыжатого сока в руке, с немного необычным чувством осознания того, что это вот всё — не чьё-то чужое, а моё. Теперь, моё…

Необычное чувство. Раньше мне такое испытывать, понятное дело, доводилось, но очень нечасто. По пальцам одной руки пересчитать можно. Да и то, для этой цели рука запойного фрезеровщика подойдёт, на которой от пяти пальцев, дай Бог, два осталось. Первый: когда купил дачу. Второй… хм. Квартира. Хотя, квартира — это всё ж не то. Это просто место с койкой, рядом с которой можно сумку с вещами бросить и переночевать между рабочими днями на службе в быстротечные месяцы между очередными командировками. Та же казарма, только тише и спокойнее. Вроде, по документам, и своя, а по факту, по ощущениям… нет того чувства «МОЁ!». Нет.

Что ты изменишь в квартире? Обои на стенах переклеишь? Потолок старый советский белёный новомодным натяжным закроешь? Мебель ещё новую купить можешь и раза полтора её с места на место подвигать. Что ещё? Старую ванну выбросить, на её место новую душевую кабинку поставить? Ковры новые положить… да и всё, собственно. Больше ничего ты сделать не сможешь. Да и не захочешь: кругом соседи, с которых надо «согласия» собирать, газовщики, сантехники, электрики, линейщики и прочие коммунальщики. Запреты, регламенты, ГОСТы, ограничения… После десяти не шуметь, на выходных перфоратором не работать, боксёрский мешок не повесить, а повесить — не поработать с ним толком, так как тут же какая-нибудь «Баба Клава» с верхнего или с нижнего этажа прибежит мозг тебе выносить, так как у неё «побелка с потолка от тебя сыплется»…

А вот тут, сейчас, почему-то именно такое чувство собственничества присутствовало. Сам себе удивлялся. Умом ведь понимал, что здесь я ненадолго. Что, весь этот особняк с двором и садом, это всего лишь расширенная версия всё той же казарменной койки с вещевой сумкой, задвинутой под неё ногой, на которой можно переспать пару ночей перед следующим нарядом или командировкой… Понимал, что долго здесь не задержусь — не получится. Понимал…

Вот только, одно дело понимать, и совсем другое — чувствовать.

Я ходил по этому, теперь уже моему двору, трогал кору деревьев, проводил рукой по листьям только что подстриженных кустарников, шелестел ногами по ёршику газона… и мне было грустно. Потому, что это… это всё — именно то, чего я всегда хотел: свой дом, свой двор, свой сад, своя женщина…

И всё это здесь, сейчас, моё… И всё это ненастоящее: дом мой — но не позже, чем через неделю, а то и раньше, я из него уеду. Возможно, что навсегда. Двор — я могу успеть поставить здесь турники, макивару, горн и верстак… но не успею за ними поработать. Сад — я могу по нему побродить вот так, трогая то, что уже есть, даже успею посадить сколько-то собственных растений или кустарников… но никогда не увижу, во что они вырастут, не смогу попробовать, какие плоды принесут. Женщина… не любимая, не жена, не спутница жизни — рабыня, которую здесь, со мной, удерживает лишь Артефактный ошейник и какие-то не до конца мной понятые местные законы, касающиеся существования рабства и статуса самих рабов… которые стоят дороже, чем весь этот особняк.

Мне было грустно. В груди болело. Хотелось выть или материться, только не было силы для воя и слов для мата.

Вспоминались отец, мать, сестра… первая жена, вторая жена… так и не появившиеся дети. Грызло чувство потери и… зря прожитой жизни. Хотелось назад. Назад, туда, в начало своей жизни, туда, где всё пошло не так, где я всё запорол. Хотелось вернуться туда и исправить… что исправить? Как исправить? Да плевать, как! Главное, исправить. Исправить всё…

И даже было в какой-то момент ощущение, что я могу, что у меня получается. Получается сдвинуться по времени назад… Могу… Двигаюсь… Мог…

* * *

Открыв глаза, я увидел обеспокоенное лицо Марты, которая стояла передо мной и осторожно трясла меня за плечо, видимо желая, но не решаясь начать хлестать по щекам.

Я открыл глаза, снова закрывшиеся. Сфокусировал взгляд на Марте. Потом медленно повёл им из стороны в сторону, оглядываясь и пытаясь сориентироваться.

Я полулежал, расплывшись по садовой скамейке, всё там же, на территории недавно купленного особняка. Рядом, на земле валялась кружка, вокруг которой расходилось уже подсыхающее влажное пятно от пролившегося сока.