Прошу меня спасти

Я отметила на куртке всего три цветные нашивки и эмблему с красным солнцем и звездами. В замешательстве не вспомнила, в каком звании и кем служит обладатель ботинок. В любом случае это действующий офицер, в отличие от меня, курсантки. И в его расе не ошибиться, как и в виде деятельности.

Стоя на коленях, задрав голову, я таращилась на аяша, взиравшего на меня сверху с каменным выражением лица. В голове заполошно мелькнуло, что, как и мы, они в среднем живут сто двадцать лет. Конкретно этому твердокаменному навскидку лет тридцать-тридцать пять, молодой. В среднем аяши выше и крупнее землян, вот и этот навис надо мной неприступной скалой.

Аккуратная короткая челка подчеркивала высокий лоб аяша, черные блестящие волосы контрастировали с очень светлой, почти до белизны кожей. Брови идеальными дугами хмуро нависли над чуть раскосыми, недовольно сощуренными глазами. С такого близкого расстояния изучавший меня аяш не смог скрыть, как от его зрачка, неземного, огромного, черного, побежали ломаные черные линии, стремительно множась и напоминая красивую махровую снежинку, – зрелище настолько завораживающее, что я забылась. Так и замерла, стоя на коленях и любуясь невероятными глазами инопланетянина.

Губы аяша, чувственные, с четкой окантовкой, дрогнули в уголках в едва заметной усмешке, тем самым вернув меня в реальность. Ох ты ж, я восхищалась словно из мрамора вырезанным умелым скульптором мужским лицом, завораживающими глазами и соблазнительными губами. И все бы ничего, но стоя перед аяшем на коленях. Лучшего и самого быстрого способа нарваться на неприятности не придумаешь!

Только даже пошевелиться не смогла. Меня будто неведомая сила сковала, вынуждая смотреть в глаза представителю чужой и малоизвестной расы со смесью восхищения, трепета и подступившего к горлу страха. Аяш протянул руку и, приподняв мой подбородок, заглянул, нет, вперился мне в глаза. Я невольно вытаращилась на него еще больше, вцепилась ставшими какими-то неродными пальцами в его широкое запястье, дернулась, но почти полностью почерневшие глаза напротив заставили замереть, не сопротивляться чужому захвату, осторожному, но твердому.

– Что вы здесь делаете? – спокойно спросил аяш.

От его голоса, не грубого, с хрипотцой, скорее мужественного баритона, чем баса, у меня мурашки по коже побежали. Тем более аяш вклинился пятерней в мою рассыпавшуюся гриву, приподнял у виска, отпустил и смотрел, как падают красные пряди.

Странное поведение огромного иномирца настолько дезориентировало, что в себя меня вернул разом занывший копчик. Я тихо выдавила из перехваченного страхом горла:

– Живу…

Задница нещадно болела, зато голова начала работать и привычно анализировать обстановку. Аяшей на «Рушазе» ровно триста. Экипажи боевых межзвездников. Мужчина молод, но не юн, значит, офицер. А я тут… сижу, пялюсь.

Встала и, быстро собрав волосы, закрепила заколкой. Надела пилотку и вытянулась стрункой под заинтригованным взглядом черных глаз. Подняв голову, отрапортовала:

– Курсант Лель. Прибыла час назад на станцию «Рушаз» в составе группы курсантов для прохождения завершающий стажировки. Размещена в этой каюте старшим лейтенантом Крайчем. Следую в столовую.

Офицер наклонил голову очень знакомым образом. О, это же один из трех мужчин, которые видели, как у меня оборвалась лямка. Значит, в курсе, кто я и с кем прибыла.

– Даже любопытно, чем вы перед ним провинились, раз вас в жилой блок аяшей поселили? – поинтересовался незнакомец с едва заметной улыбкой, обозначенной дрогнувшими уголками рта. – У нас закрытая зона. Для всех.

– Я… – горло сдавило, пусть не по своей воле, но придется нарушить негласные правила станции. И максимально корректно пояснила: – Других свободных кают в выделенном нам блоке нет, а делить каюту с однокурсником не согласилась, поскольку не состою с ним в законном союзе. Старший лейтенант Крайч разместил меня здесь. Мне сообщить ему, что необходимо…

– Нет, курсант Лель. Можете идти, уверен, ваш старший лейтенант будет недоволен, если вы опоздаете, – усмехнулся аяш, оставшийся незнакомцем.

– Благодарю, реан, – я использовала общепринятое обращение к любому офицеру на межрасовых станциях.

К счастью, неожиданно сработали рефлексы, которые выработались у меня благодаря господину Рехандру. Я коротко поклонилась, накрыв ладонью грудину, как принято на Аяше женщине проявлять уважение к мужчине. Незнакомец явно на автомате коротко поклонился в ответ, тоже привык к годами отточенному приветствию и уважению к женщине. Выпрямившись, я поймала внимательный взгляд вновь сузившихся мужских глаз. Аккуратно обогнув аяша, я поспешила в столовую, не оглядываясь, хотя так и подмывало, потому что, пока не завернула к лестнице, спиной чувствовала его взгляд.

Спускаясь, я гадала: к добру или худу Рехандр вдолбил в меня основные правила поведения на Аяше. Он утверждал, что когда-нибудь это знание мне поможет и защитит. Ну что же, буду надеяться.

Глава 4

– Дальше группа будет собираться здесь, в третьем зале второго блока на седьмом уровне. Завтра в восемь ноль-ноль – распределение. Опоздаете – пожалеете. Все свободны! – объявил Крайч и пошел к выходу, таким образом попрощавшись.

Просторный зал, разделенный на несколько зон, для физических и боевых занятий, был наполнен светом и натужными голосами спарринг-партнеров, звуками технично падавших на мат тел, эмоциональной ругани тех, кому заламывали руки в боевом приеме.

А два ряда курсантов в спортивной форме провожали хмурыми взглядами спину удаляющегося хама. После обеда он провел нас по всей станции, нам показали практически все, что было возможно, вплоть до разгонных установок. Мы надевали защитные костюмы, потом в скафандрах залезали в эвакуационные капсулы, даже тыкали там активационные кнопки. Но Крайч прерывал запуск в последний момент. В общем, успешно щекотал наши нервы и выдержку. С одной стороны, спасибо, однозначно запомнили, с другой – занятия сопровождались потоком унижений, оскорблений и издевательств на потеху невольным зрителям. Не то чтобы подобное было для нас новостью, и не первая стажировка, но старший лейтенант Крайч переплюнул всех.

За пару часов до ужина нас, взмокших, уставших и раздраженных, старлей Крайч отправил за спортивной формой и приказал через полчаса собраться на занятия в спортзале, где будем собираться ежедневно в течение следующих пяти месяцев. Мне показалось, что место Крайч опять же выбрал не случайно. Потому что после занятий он ходил вдоль строя курсантов как петух среди кур и «клевал» каждого из нас за любые промахи, отчего некоторые «посторонние спортсмены» забыли, зачем пришли, и развлекались за наш счет.

– Я знал, что легко не будет, но, чтобы настолько… – скрипнул зубами Миронов, сверля спину временного наставника выразительным взглядом «можно было бы – убил бы на месте».

– Больной на всю голову урод, – буркнула Новак, ей наравне со мной доставалось.

Только я раздражала старлея до бешенства, а будущий штурмовик – будила более романтичные порывы.

– Скорее, нарцисс с манией величия, – тоскливо дополнил Том Ребби, единственный из нас медик.

– Айда в столовую? Мне надо стресс заесть! – устало предложила Царь.