Прошу меня спасти

– Я прошу разместить меня отдельно, – севшим голосом попросила я, даже мольбу в глаза подпустила.

Нельзя злить гадюку – она непременно укусит. Но жить пять месяцев с Дарианом в одной каюте? С тем, кому не доверяешь? Кто легко нагадит, подставит или нападет, представься такая возможность? В группе из двадцати курсантов пятеро пилотов и трое навигаторов, для любого из них я соперник за лучшее место. С учетом баллов и характеристики «лучшая из лучших». Наше совместное проживание с Дарианом при любом раскладе ухудшит и так безрадостное и опасное пребывание на «Рушазе». Правильнее всего – нарваться на неприятность прямо сейчас, на первом этапе, чем тонуть в проблемах ежедневно в течение пяти месяцев стажировки.

Крайч несколько расслабился, мой просительный тон и отчаянный взгляд слегка снизили градус его злости. Шагнул назад от Дарина, на которого, кто бы сомневался, тоже давил своей взбешенной «харизмой» и развернул интерактивный экран на ручном кибере. Несколько секунд изучал данные. Он что-то задумал, причем, однозначно пакость, о чем свидетельствовала его кривая ухмылка. Наконец старлей смерил меня оценивающим взглядом и с предвкушением, делано благожелательно пояснил:

– У тебя мужская фамилия, Лель, а имена указаны инициалами. Царь и Новак повезло, а тебя распределили с мужиком, Лель. Бывает. На «Рушазе» расквартировано несколько боевых бригад, плюс интендантская служба, ремонтная, медицинская. В общей сложности тысяч десять народа наберется. Как сардины в консервной банке маринуемся.

Надо же, Крайч даже отпустил дремучую шутку, прежде чем посерьезнел:

– В это горячее во всех смыслах место много птенчиков не присылают, поэтому для проживания курсантам выделен небольшой блок. Сейчас часть кают занята группой ученых, прибывших недавно. И свободных кают для индивидуального проживания нет. Но ты права, Лель, закон есть закон! Поэтому тебя, ни с кем не связанную женщину-курсанта, с прекрасным знанием устава, я поселю в одноместную каюту три-два-семь, на восьмом уровне. До одногруппников и столовой всего один лестничный пролет. Не заблудишься! Понятно?

– Так точно! – проскрипела я, обдирая пересохшую глотку.

В какую же черную дыру он меня засунул, если его распирало от тайного довольства?!

– Так, мужчины и лица противоположного пола, – уел нас Крайч, – с формальностями, наконец, завершили, сейчас следуем за мной до места проживания. На туалет и почистить перья даю вам десять минут, затем двигаем в столовую. После знакомство со станцией. Запомнили?

Каждым словом, действием и ухмылкой этот, мягко говоря, гад оскорблял девушек-курсанток и унижал парней. Ад начался с «прихожей», даже думать страшно о том, что ждет дальше.

– Так точно!

– Тогда забирайте свое барахло и следуйте за мной, – гаркнул Крайч, явно повеселевший, и, не оглядываясь, упругим и довольно быстрым шагом направился из ангара.

Мы рванули к куче рюкзаков, которые сняли и сложили, чтобы пройти представление куратору и первый инструктаж.

Я только по прибытии на «Рушаз» обнаружила, что кто-то испортил левую лямку моего рюкзака. Повезло, что снизу, в месте крепления к поясному ремню. В топорную попытку изобразить «крыса перегрызла» – даже ребенок не поверил бы. Единственным, кто мог бы устроить эту диверсию, был Матиас Дариан. Его койка соседствовала с моей, протяни руку – и как раз достанешь до моего рюкзака.

На починку времени не было ни при высадке, ни сейчас. Пришлось накинуть на плечи обе лямки, сильно натянув и зажав в кулаке изувеченную, чтобы рюкзак не висел на одном плече. За неуставное ношение личного имущества Крайч мог запросто влепить наряд. На что, видимо, и надеялся Дариан. Ведь, как мы выяснили за трое суток полета, из курсантов-пилотов он второй по баллам и, надо думать, хотел стать первым.

Так что за заместителем куратора и товарищами по несчастью мне пришлось буквально нестись, а догнав, торопливо пристроиться в хвост, удерживая кончик лямки, норовивший выскользнуть из потных от нервов ладоней.

Большая, вроде бы, станция, действительно походила на банку с сардинами. Мимо все время кто-то пробегал, проходил, стоял, беседуя или громогласно ругая нерадивых подчиненных. Прямо с порога мы живьем увидели представителей множества рас, в том числе тех, которых до этого видели исключительно благодаря СМИ и видеоматериалам на предмете по расоведению и этике взаимоотношений с иномирцами.

Хвостатые и ушастые файравы поводили носами, двое из них пробежали мимо, отчего мы дружно повернули за ними головы. Ведь как не полюбоваться их плавными, пружинистыми, почти кошачьими движениями. Мало ли что в новостях и фильмах было. А здесь буквально под носом, живые инопланетяне во всей красе. Правда, чертова оборванная лямка не давала в полной мере поглазеть.

В отличие от нас, смуглокожие, черноглазые, при этом беловолосые дицемертины только глазами косили, у них не принято открыто проявлять эмоции и интерес.

Коренастые безволосые тумси, массивные, флегматичные и очень выдержанные. Эта раса долго раскачивается, предпочитает вволю подумать, а потом дать такой ответ, что волосы дыбом встают. Их стараются не задевать, тумси всегда мстят, даже если обидчики о причине столкновения давно забыли.

Земляне смотрели на нашу группу с нескрываемым любопытством, на девушек – почти плотоядно, от кого-то вслед нам, противоположному полу, прилетели неприличные предложения. Отчего в животе заныло от страха. Мараны, дашахшаны, илизы… Мы встретили семь рас, пройдя всего четыре коридора и два лестничных пролета. И все мужчины цепким заинтересованным взглядом изучали группу новичков в серой форме. Особенно девушек.

Царь под защитой Миронова, он за нее любого на ленточки порвет, невзирая на чины и расы. Новак сама крупная, сильная, натасканная отцом десантником боевая единица, мечтающая тоже стать штурмовиком, отобьет любые навязчивые притязания. А вот у меня проблема. В лучшем случае вырвусь и убегу. Как ни бились наставники, я успешно освоила лишь этот прием самообороны. Про нападение советовали даже не думать. Если не удастся удрать, лучше после первого же удара притвориться убитой. Вдруг хоть так противника напугаю.

В очередном коридоре я увидела троих мужчин, беседовавших у переборки, двое стояли лицом ко мне, третий – спиной. Огромные! Двухметровые, отлично тренированные воины. Широкие плечи, крепкие шеи, бугрящаяся мышцами спина, развитая мускулатура рук и ног. Все трое – брюнеты с иссиня-черными волосами, отнюдь не короткими, как принято у военных, а вполне стильно постриженными хорошим мастером. Цвет волос, темные брови и черная форма еще сильнее подчеркивали их слишком бледную, почти молочного оттенка кожу. Черты несколько рубленные, но не грубые и смягченные овальной формой лица. Признаться, очень фактурно смотрятся.

Лица, стоявшего ко мне спиной воина, я не видела, зато невольно отметила идеально прямую осанку и легкий наклон головы, как если бы тот внимательно слушал собеседника. Отчего-то его аккуратно причесанный, иссиня-черный затылок произвел на меня странное впечатление, даже сердце затрепетало. Предчувствие? Плохое или хорошее?

Мы поравнялись с этими великолепными гигантами, и я невольно затаила дыхание, увидев их глаза, две пары удивительных глаз. Вместо привычной радужки белок разрезали десятки черных линий, походивших на пушистую снежинку. Аяши!