Проспать Судный день

Понимаю, вам странно слышать, что парень, побывавший в Аду, обливается потом от страха перед таким простым делом. На самом деле, объяснить трудно, но думаю, это что-то вроде, буквально, страха Божьего, который есть в каждом ангеле. В смысле, то, что я делаю, не просто было недолжным, это было плевком в лицо всему, чему учили меня на Небесах. Ты не должен сомневаться в старших по чину. Совершенно точно ты не должен приходить к ним домой (если я был прав насчет последнего, что еще предстояло выяснить). Ты не должен бросать им вызов. Но, раз уж я действительно собрался совершить измену, с точки зрения ангела, я должен был убедиться в том, что мои подозрения обоснованны. Лучше я объяснить не смогу.

— Когда мы приедем, ты, Галина, остаешься в машине.

— Так нечестно.

Она с презрением поглядела на Оксану.

— Почему она должна изображать фотографа?

— Потому, что она водить не умеет. И, несмотря на все мои умные планы, опыт показывает, что изрядный процент моих мероприятий заканчивается воплями, стрельбой и пожарами. Если это произойдет здесь, я бы предпочел не искать ключи от машины на бегу.

В этот момент я свернул на Хиллтоп Драйв, и дорога пошла круче вверх.

— Теперь ты, Оксана. Помнишь, что я сказал тебе?

— Да. Ходить по дому. Не уходить далеко. Делать снимки.

Она подняла руку, в которой держала цифровой фотоаппарат.

— Я знаю.

— И «не уходить далеко» означает держаться поблизости от меня, в пределах одной комнаты. Соглашаться со всем, что я скажу. Улыбаться и кивать. Если кто-то задаст тебе вопрос, на который ты не захочешь отвечать, забудь английский и скажи что-нибудь по-украински…

Я внезапно замолчал, поскольку дорога сделала крутой поворот, и я наконец увидел дом. Он не просто стоял на вершине холма, он являлся вершиной холма. Площадь поместья была такова, что сюда без труда поместился бы деловой квартал Сан-Джудаса, и еще на большую часть Испанского хватило бы. Действительно, совершенно прекрасное поместье, комбинация мавританского и калифорнийского испанского стилей, насколько можно было разглядеть с такого расстояния.

Мы доехали до первой стены, жуткого вида конструкции с железными шипами наверху и воротами с домиком охраны. Два конкретно выглядящих частных охранника, сидевшие внутри, явно были вооружены. К счастью, ворота были не слишком серьезные, возможно, нам удастся их протаранить, если придется, особенно с учетом того, что для визита на вражескую территорию я оставил маленький тщедушный «Датсун» дома и взял в аренду массивный «крайслеровский» седан.

— Меня зовут Ричард Белл, — сказал я неулыбчивому парню в домике. — Меня ожидают.

Парень поглядел на экран, который мне не было видно, и две створки ворот с тихим рокотом разъехались в стороны.

— По основной дороге до самого верха, — сказал охранник. Выдал мне пропуск на машину и три гостевых пропуска, ламинированные и, судя по всему, электронные. — Там охранник скажет, куда идти.

Еще охрана. Я был чрезвычайно рад, что не стал действовать обычным для себя образом, то есть не перелез через ограду, ожидая, что будет дальше. С другой стороны, я с раздражением осознавал, что на этот раз отвечаю не только за свою жизнь.

— Не забывайте, все это смертельно опасно, — напомнил я девушкам, пока мы ехали по извилистой дороге, обрамленной пальмами.

— Знаем, — ответила Галина. — Вы нам уже много раз сказали.

— Ага, но я считаю своим долгом вывести вас отсюда в целости и желаю исполнить свой долг.

Галина улыбнулась. Это не была нервная улыбка или невинно-кокетливая, просто понимание сделанного трудного выбора.

— Не беспокойтесь о нас слишком сильно, Бобби. Мы прошли хорошую подготовку.

Азартная она.

Появился второй домик охраны, рядом с еще более широкими железными воротами, закрывающими проход в настоящей, без дураков, каменной стене, которая явно могла выдержать небольшой артиллерийский обстрел. Позади виднелись красные скаты крыши дома. Зачем Энаите, если это действительно она, такие меры безопасности? Может, она считает, что так и надо. Если Густибус прав, когда-то она была богиней. Может, если ты был одним из таких, то уже тяжело жить по стандартам смертных, даже если пытаешься прикинуться таковым.

Опять же, подумал я, когда мы миновали вторую линию охраны, я могу быть неправ, в корне. Может, это просто причуды исключительно богатой американки персидского происхождения, постоянно занимающейся благотворительностью и живущей в сказочном особняке.

У охранников на второй линии в домике была оружейная стойка с ружьями, и неизвестно что еще, чего я не увидел. Мне очень хотелось надеяться, что нам не придется пробиваться через эти ворота под обстрелом.

Ворота открылись, и мы вкатились внутрь, выехав на огромную полукруглую дорогу, идущую вокруг фасада дома площадью тысячи три квадратных метров, не меньше. Интересно, что я заметил множество мотивов в отделке, которые счел бы персидскими или, по крайней мере, восточными, но ни малейшего намека на купола и минареты, которые бы архитектор обязательно использовал, если бы строил роскошный дом для богатого эмигранта-мусульманина. У Энаиты, напомнил я себе, нет никаких оснований любить ислам, в который, вполне вероятно, были насильно обращены ее приверженцы, те, кто сам не отказался от старой веры. Но пока что нечего играть в сыщика. Очень скоро я узнаю истину.

Я оставил Галину в машине, сказав ей, чтобы она писала мне сообщения на мобильный, если увидит что-то странное или опасное. Она согласилась, но, судя по ее печальному виду, это было все равно, что попросить одного ребенка подождать снаружи, пока другого ведут за мороженым и печеньем. Эти девушки круты, да, но в каких-то отношениях они оставались невинны. И уж наверняка — в вопросе выбора между Небесами и Адом. Если бы мне не нужна была живая сила, если бы со мной был Сэм, все было бы по-другому. Но первое правило клуба Бобби Доллара гласило: «Все таково, каково оно есть, и хватит жаловаться».

Второе же правило гласило: «Никогда не спрашивай „Разве может быть хуже“, поскольку хуже будет, обязательно».

У дверей нас встретил то ли дворецкий, то ли личный секретарь. Сложно было сказать, кто именно, поскольку он был одет в длинные восточные одежды и назвался Арашем. Опытным взглядом оглядел меня.

— Вы мистер Белл, из «Вэнити Фэйр»? Мисс Сепанта ждет встречи с вами.

— Благодарю. Это моя помощница. Надеюсь, мисс Рот объяснила по телефону, что это всего лишь подготовка к предстоящему интервью. Мы хотим получить общее представление о месте съемки, назначить дату, когда придут фотографы, а основную часть интервью сделаем по электронной почте или по телефону.

«Вэнити Фэйр», ага. Даже не спрашивайте, на какие ухищрения пришлось пойти Монике, чтобы эта уловка сработала. Поскольку под предлогом интервью, да еще для знаменитого журнала, можно пообщаться с людьми, которые в ином случае тебя на порог не пустят.

— Совершенно верно, — ответил Араш, слегка поклонившись, и повел нас внутрь, сначала по коридору, а потом через внутренний двор, в котором сверкал и переливался выложенный изразцами фонтан, и привел в приемную с высоким потолком, до отказа набитую, без сомнения, дорогущим восточным антиквариатом и прекраснейшими коврами на полу, такими, какие я видел только в музеях.