Просроченное завтра

— Лена!

— Не смей перебивать меня! — Алена даже по рулю ударила. — Ты не знаешь, как здесь все работает. Здесь — это не там, ясно?

— Мне ясно одно, что тебе плевать и на мои чувства, и на чувства твоего Думова. Конечно, ребенок важнее, но не настолько, чтобы врать так открыто…

— Я не вру, я не договариваю. Но тебе я говорю правду. Мы даже спим с ним в разных комнатах…

— Только он не знает настоящей причины этому, — Стас тяжело выдохнул и заговорил тихо, делая длинные паузы: — Лена, это некрасиво. Сразу на двух конях седалища не хватит…

— Стас! — Алена завизжала и тут же выглянула в окно, надеясь, что никого не напугала. — Не передергивай! Я сейчас думаю только о ребенке. А с Димой поговорю сразу после его рождения. Три месяца ну реально ничего не меняют уже. И я раньше июня все равно к тебе не приеду. Надеюсь, мы успеем к тому времени разобраться со всеми бумагами.

Что дальше? Молчание обрушилось на обоих лавиной, и они почти минуту не могли из-под нее выбраться. Первым заговорил Стас:

— Лен, если ты перестанешь звонить, мне будет совсем одиноко.

— Если ты обещаешь говорить только о бизнесе, я хоть каждый день буду тебе звонить, — ответила она как можно радостнее. — Мне, знаешь, тоже не весело. Я, казалось, только вчера сдала одни экзамены, а у меня уже середина новой четверти. И ты не представляешь, сколько новогодних ошейников у нас уже купили и какие пришли заказы на всю эту лабуду… Я жду, когда праздники закончатся — после Дня Благодарения всегда идет небольшой спад. Мы выдохнем. Ты так и будешь молчать?

— Я просто тебя слушаю. Ты можешь читать даже стихи на китайском, мне по барабану…

— Иди лесом! — Алена не смогла сдержать улыбку. — У меня действительно карточка заканчивается, а я мне надо еще маме позвонить, пока она в школу не ушла.

— Еще рано для звонков в Питер… Нормальные люди спят ночью.

— Так я не сейчас, — усмехнулась Алена, глядя на часы: бедняга, у него пять утра.

— Я через пару часов позвоню. Просто новую карточку могу только из дома купить. Ты вообще спать когда-нибудь будешь?

— В июне, с тобой. Сейчас я просто отрубаюсь на пару часов, когда получается.

— И где получается, — рассмеялась Алена.

— Знаешь, я тоже умею ревновать, — то ли усмехнулся, то ли хмыкнул Стас.

— Я в курсе. Только я тебе повод не даю.

— А тебе повод дает твоя испорченная фантазия, которую мне не переплюнуть. И я не стану оправдываться. Когда теперь позвонишь?

— Завтра утром перед лекциями. Если только ты обещаешь не нервировать меня перед учебой.

— Я же сказал, что теперь молчу. Я буду тебя слушать, так что можешь зачитывать мне свои конспекты, чтобы не тратить на меня драгоценное время.

— Стас, ты невыносим… Пока.

— Так не пойдет. Я тебе перезвоню.

— Я люблю тебя, Стас.

— Другое дело. Я тоже люблю тебя, Аленушка.

— Пока, Стас…

Алена бросила телефон на пассажирское сиденье и прикрыла глаза. Хотелось спать — безумно хотелось спать, но до кровати она доберется не раньше десяти вечера. Она сделала глоток боржоми и поморщилась. Видимо, неплотно закрутила крышку, и спасительные газы улетучились. Пришлось вылить остатки воды на асфальт парковки.

— Дима, — позвонила она мужу, но тот ответил шепотом:

 — Лен, не могу говорить. На митинге. Сбегу при первой возможности. Но можем опоздать, прости.

И отключился.

— Файн! — выругалась Алена и снова бросила телефон на пассажирское кресло, включила радио, настроенное на классическую музыку и вывела машину с крытой стоянки.

До офиса мужа ехать минут пятнадцать — поток вечером идет в другом направлении. Может, удастся даже вздремнуть, пока тот соблаговолит выйти с совещания. Два дня в неделю она закидывала его на работу перед университетом, и вечером забирала, чтобы поехать на курсы для будущих родителей. Сегодня было последнее занятие. Если даже опоздают, не беда — придут пары, уже ставшие родителями, поделиться своим родовым опытом. Кого этот опыт интересует — у всех он собственный, она выше крыши начиталась историй в интернете и даже пару часов потратила на специальный родительский телеканал. Сыта по горло…

— Лен, ты спишь?

Да, она спала. Перебралась на место пассажира, откинула спинку кресла и мгновенно отрубилась. Дима сел за руль и протянул ей стаканчик с какао.

— Сахар не положил.

— А лучше бы положил. Я отрубаюсь.

— А я тебе говорил, дропнуть пару курсов. Но кто меня в этой семье слушает…

— У меня нет сил с тобой ругаться, — выдохнула Алена, делая первый обжигающий глоток.

— И не ругайся. Я ж прав, — усмехнулся он. — Но меня все равно никто не слушает… Лен, — он вдруг внимательно посмотрел в ее бледное лицо. — Может, домой? Ляжешь спать. Мы и так уже все знаем. Тебе диплом нужен? — И когда она кивнула, добавил: — Без него в больницу не пустят, да?

— Без фотика точно не пустят. Я не пущу. Я тебя только в качестве фотографа беру…

— Еще официанта воды принести, — нисколько не обиделся Дима. — С этим я справлюсь и без курсов. А с курсами, может, я еще на что-нибудь сгожусь.

— На роль таксиста тебя не возьмут. Как ты за пятнадцать минут доедешь?

— Лен, я гнать не буду. Даже не надейся. Выпей спокойно свой хот-чоколэйт, потом поедем.

Алена сунула стакан в подстаканник.

— Горячий. Поехали. Я выпью, когда приедем.

Они почти не опоздали. Впрочем, ничего бы интересного они и не пропустили. Последнее занятие полностью посвятили уходу за новорожденным, детскому массажу и всяким секретам спокойного сна для родителей.

— Вы вообще зря не записываете, — улыбнулась инструктор, глядя не только на Диму. — Вы ж ничего не вспомните потом.

— Про фен в ванне и белый шум я как-нибудь запомню, — усмехнулся Дима шепотом и по-русски.

— Особенно с учетом того, что ты постоянно забываешь его включенным, — ответила так же тихо Алена, делая последний глоток уже ледяного какао.

— Особенно с учетом того, что моя жена только плохое обо мне помнит, — и Дима забрал у Алены пустой стакан, чтобы поставить себе под ноги. — Я о нем не забуду, — опередил он возможный комментарий с ее стороны.

Зато дома, когда Дима приколол к пробковой доске над своим рабочим столом сертификат об окончании курсов, на котором были золотом выведены два имени и одна фамилия, Алена чувствительно ткнула его указательным пальцем в спину.

— Не тому радуешься, — сказала так, что он перестал улыбаться. — Это просто бумажка. Дипломом будет свидетельство о рождении. Вот и посмотрим, что мы выучили…