Прости меня за любовь

— Как вы обнаружили пропажу денег?

— Я же уже говорила — мне сообщил о ней мой бухгалтер. По-видимому, недостача вскрылась, когда мои финансовые дела проверяли независимые аудиторы.

— А чем именно вы занимаетесь?

— Я — кинорежиссер, снимаю фильмы, — просто ответила Талли.

По-видимому, ее имя было незнакомо мистеру Кингстону, иначе бы он не задал подобного вопроса. Джим, однако, прекрасно знал фильмы знаменитой Талли Джонс, просто ему не пришло в голову, что это именно она. Сейчас он почувствовал легкую досаду от того, что не подумал об этой возможности сразу. Правда, Джим не был готов к тому, что человек настолько известный вот так запросто позвонить ему на мобильник, но, с другой стороны, он отлично знал, что среди клиентов Мег встречаются люди во всех отношениях незаурядные, занимающие весьма высокое положение в обществе. Именно благодаря им она и добилась того, что ее детективная фирма стала столь популярной. Несколько раз Мег приглашала Джима перейти на работу к ней, но ему больше нравилась служба в ФБР. Дела, которые ему приходилось расследовать, были куда интереснее, а главное, Джиму казалось — на своем месте он сможет принести пользу куда большему количеству людей, чем в агентстве Мег. Не последнюю роль играли также престиж и грядущая пенсия, которая у старшего агента могла быть очень и очень достойной.

— Ах да, конечно!.. Прошу прощения, мисс Джонс, — проговорил Джим, все еще испытывая неловкость от того, что не узнал ее сразу.

— Ничего страшного, — тихо ответила она. Похоже, Талли Джонс было все равно, знает ли он ее имя или нет.

— Значит, в настоящий момент вы склонны подозревать вашу помощницу… мисс Бриджит. Я правильно понял? — проговорил Джим, мельком бросив взгляд на листок бумаги, на котором делал пометки.

Из опыта он знал, что жертвы всегда имеют свои соображения и догадки о личности преступника, хотя в действительности злоумышленником часто оказывался человек, которому они больше всего доверяли и которого совершенно не подозревали. Для мошенничества подобная картина была особенно характерной — Джим нередко сталкивался с этим в своей практике.

— Да… — подтвердила Талли. — Правда, сначала я подозревала своего, гм-м… человека, с которым я жила. Вчера он съехал, — закончила она неожиданно твердым голосом, и Джим невольно задумался, что́ это может означать и не в этом ли кроется причина странной нервозности Джонс. — Но сейчас мне кажется, что это не мог быть он, — продолжила Талли. — Да и Мег тоже склонна так считать. Таким образом, остается только моя помощница — никто другой просто не имел доступа к моим счетам. Но, как я уже сказала, я не верю, что это она. Мы знакомы семнадцать лет, даже больше, и все это время я доверяла Бриджит как себе. Правда, недавно я узнала, что она тоже лгала мне, и… В общем, она совершила кое-что еще, поэтому я ей больше не верю. В общем, я не знаю, что и думать, мистер Кингстон. Но Мег сказала, что вы сумеете во всем разобраться.

— Мег всегда была обо мне неоправданно высокого мнения, — улыбнулся Джим. — Но заверяю вас — я буду стараться. Если, конечно, ваше дело подпадает под юрисдикцию ФБР, — добавил он на всякий случай. — Скажите, мисс Джонс, что еще совершила ваша помощница? Из-за чего она утратила ваше доверие?

На этот раз его голос звучал сугубо по-деловому — совсем как у врача, который расспрашивает пациента о симптомах предполагаемого заболевания, и все же Талли не нашла в себе сил ответить прямо.

— Это… это личное, — сказала она. — Но именно поэтому я начала в ней сомневаться.

— Хорошо, — согласился Джим. — Я вас понимаю. Думаю, нам необходимо встретиться и еще раз поговорить обо всем — поговорить как следует, с подробностями. Я мог бы подъехать к вам на неделе. Когда вы будете свободны? — спросил он, и Талли снова немного растерялась.

— Я… Вообще-то я сейчас заканчиваю натурные съемки в Палм-Спрингс, но… Я постараюсь переиграть график и приехать в Лос-Анджелес. — Все-таки, подумала Талли, мистер Кингстон работает в официальной организации, и это она должна под него подстраиваться. — Просто скажите, когда вам удобнее, и я постараюсь выкроить время, — добавила она. — Обычно я бываю дома по выходным и иногда — вечером, когда погода портится и съемки заканчиваются раньше, но… В общем, я подъеду, только скажите когда.

Джим немного подумал. Он уже понял, что Талли Джонс чем-то очень сильно расстроена. И скорее всего — не пропажей денег. Должно быть, все дело было в том «личном», о котором она не спешила ему рассказывать.

— Вы сейчас в Лос-Анджелесе? — спросил он.

— Да. И пробуду в городе до понедельника. Послушайте, я же могу выехать в Палм-Спрингс попозже, а с утра заглянуть к вам!

— С утра в понедельник? — уточнил Джим.

— Да.

— У меня встречное предложение, — сказал он тогда. — Что, если мы встретимся завтра? Я мог бы подъехать прямо к вам домой.

— Это было бы очень хорошо, — ответила Талли, и в ее голосе прозвучало неподдельное облегчение. — Но ведь завтра воскресенье! — спохватилась она.

— Как раз завтра я совершенно свободен, — честно ответил Джим. Бобби собирался к друзьям на весь день, и он знал, что не увидит сына до ужина. — Как насчет одиннадцати часов?

— Это просто замечательно, — с признательностью сказала она. — Я действительно очень благодарна вам за то, что вы согласились встретиться со мной в ваш выходной день. И… простите, что побеспокоила вас. Я не знаю, возможно, все это пустяки, которые выеденного яйца не стоят. Иногда мне даже кажется, что это вовсе не Бриджит, — что я сама все перепутала…

Талли действительно чувствовала себя очень неловко от того, что обратилась в ФБР по делу, которое казалось ей в достаточной степени личным, но она доверяла Мег, а та настаивала, чтобы она сделала этот звонок.

— Не волнуйтесь, мисс Джонс, я думаю, мы во всем разберемся, к тому же миллион долларов далеко не пустяк. И не надо извиняться, это наша работа.

Последние слова прозвучали уверенно и твердо, и Талли приободрилась.

— Спасибо… — проговорила она.

— Еще один вопрос, мисс Джонс. У вас есть какие-то финансовые документы, касающиеся вашей, гм-м… пропажи?

Талли задумалась, потом вспомнила о сводных ведомостях, которые она просила Виктора переслать ее отцу.

— Да, у меня есть сводные ведомости, где отражено движение средств на счетах. Кроме того, у моего бухгалтера Карсона есть учетные книги и другие записи. Там все очень подробно расписано — ведь мы только что прошли аудиторскую проверку. Этого потребовал наш инвестор…

Она уже говорила ему об этом; Джим хорошо это помнил, а вот она, похоже, позабыла. По всей видимости, Талли пребывала в расстроенных чувствах и никак не могла сосредоточиться, но это как раз было понятно — немудрено растеряться, когда такие деньги уплывают из твоих рук неизвестно куда. О том, что гораздо больше ее расстроила измена Ханта, он пока не знал.

Талли продиктовала ему адрес и закончила разговор, а Джим тут же перезвонил Мег Симпсон. Та как раз собиралась в парк с мужем и детьми.

— Мне звонила твоя клиентка Джонс, — быстро сказал Джим, чтобы не задерживать Мег дольше необходимого. В трубке было хорошо слышно, как муж и дети просят ее поторопиться. — Я только что с ней разговаривал.

— Талли Джонс? — уточнила Мег.

— Ну да. А я, кретин, даже не подумал, что это та самая Талли Джонс, сообразил, только когда она сказала, что она — режиссер. Ох уж мне эти твои звездные клиенты!.. Почему ты сразу не предупредила меня, кто она такая? Быть может, тогда я бы так не опростоволосился, — добавил он шутливо, и Мег рассмеялась.

— Откуда мне было знать, что ты не следишь за новинками киноиндустрии? — сказала она. — Ты прямо как отшельник какой-то, живешь себе в пещере и не замечаешь ничего вокруг.

— Мне приходится заботиться о сыновьях, точнее — о Бобби. Джош учится в колледже, так что он уже вполне самостоятельный мужчина.

— Как быстро летит время! Я-то помню их еще младенцами. Похоже, мы с тобой не молодеем.

— Да, — грустно согласился Джим, но печалился он не из-за того, что годы прошли незаметно. Слова Мег напомнили ему о тех временах, когда Дженни была жива и он чувствовал себя абсолютно счастливым.