Прости себе меня

— Позже, — всё же ответил. Бросил на девушку короткий взгляд и снова уставился на дорогу. — Попытайся расслабиться, — произнёс так, словно просил её уступить дорогу. Так непринуждённо, что у Дани заскрипели зубы.

Расслабиться?

— Куда мы едем, Егор? — не контролируя нарастающую истерику. Во рту пересохло, а ладони стали влажными. Ком в горле разрастался, с каждой секундой перекрывая кислород всё больше.

— Должно же здесь быть укромное местечко. Так? — на полных губах вновь появилась ухмылка. Он не мог не ликовать. Она ведь здесь. Буквально под его рукой. Ей некуда деться. И бежать некуда. Муха, может, и бравирует громкими словами, но храбрости у неё не больше, чем у него лет десять назад. А когда она дойдёт до точки кипения, как когда-то и он... это будет уже совсем другая история.

— Черт... Егор?! Ты в своём уме?! Чего ты добиваешься? Ты ведь даже объяснить мне ничего не можешь! Ты просто уничтожаешь меня! За что?! — её голос звенел от накрывающей истерики. Егор снова посмотрел на девушку. Плачет? Не видно...

— Не время, Муха. Когда-нибудь мы обязательно обсудим с тобой это.

Гордеев свернул направо, направляя машину в первую лесополосу. Хотел бы он сейчас услышать её сердцебиение.

— Ты не понимаешь... — замотала головой и, оторвав спину от двери, обхватила руками его локоть, — ты не отдаёшь отчёта своим действиям?!

Отчёт? Если бы...

Не стал сильно углубляться в лесную чащу. Но этого хватало, чтобы скрыться от лишних глаз. Притормозил и, снова заглушив двигатель, повернулся к Даниэле. Они погрузились не просто в темноту. Это была вязкая чёрная топь. Густой воздух в салоне доводил до удушья. Пульс лихорадочно гудел под кожей. У обоих. У неё от страха. У него — от предвкушения.

— Тебе помочь? — она не видела, но услышала шорох его ветровки. Дёрнулась испугавшись. Попыталась открыть дверь, но... кто бы сомневался?

— Не трогай меня! — воскликнула, ощутив настойчивые прикосновения на обнажённом колене. Снова дёрнулась, скидывая его руку. — Не трогай!

Едва произнесла это, как к её губам прижалась горячая ладонь. Стискивая скулы и давя. Заставляя её затылок глухо удариться о стекло. В уголках глаз появилось неприятное жжение.

— Если ты снова будешь выделываться, — он приблизился. Настолько, что Дани ощущала на своей коже его тёплое дыхание с отголоском ментола и сигарет, — будет так же больно, как и в тот раз, Муха. Ты же должна это понимать... м? Кивни, если я прав.

Девушка несмело кивнула, а Егор почувствовал влагу на ребре своей ладони. Всё-таки снова плачет. Всё? Больше ты не кремень, Даниэла?

Он убрал руку, но не сдвинулся ни на сантиметр. Прожигал дыру в ней, и ловил губами воздух, что она выдыхала.

— Отпусти меня?

— Хочешь прогуляться? Уверена?

Только полная дура согласится оказаться сейчас на улице. Он заехал не так далеко, но, если идти пешком... в темноте. Это же лес...

Муха загнана в угол, наконец.

Она молчала. Не произнесла ни слова в ответ. Всхлипнула, когда Егор снова прикоснулся к её ноге. Цепляя пальцами тонкую ткань и медленно собирая ту в гармошку. Обнажая нежную кожу и рисуя на ней узоры. Ощутил острые мурашки под подушечками, и машинально облизнулся.

Так сильно хотеть... разве это нормально?

— Я не сделаю тебе больно, — пытаясь развести её ножки в стороны. Надавил ладонью на колено, чувствуя всё то же сопротивление, — просто не дёргайся. Это же просто секс, Муха... просто секс.

Но её колени всё ещё оставались сжатыми. Дыхание девушки ускорилось. Он видел, как её грудь высоко вздымалась при каждом вдохе. Так соблазнительно покачивалась. Расстёгнутая кожаная курточка разошлась в стороны, открывая его взгляду вид на тонкие ключицы. Вырез на тонком лёгком платье был неглубоким, но достаточно привлекательным. Подцепи он пальцами и потяни вниз... одно движение.

— Ну же? Чего ты боишься?

— Егор, не надо, — Дани всё ещё стискивала колени, не позволяя ему то, что в очередной раз унизит её, — я не хочу. Я просто не хочу...

— А я очень хочу, Дани. Так сильно, что не готов тебя отпустить.

Он сдвинулся со своего места и, нависая над Даниэлой, рывком задрал её платье. Она вскрикнула и попыталась вернуть всё на место, но они были не на равных.

— Я умоляю, — отпрянула от его лица, что оказалось непозволительно близко. Снова ударилась затылком о стекло, — дай мне уйти?

— Хочешь уйти? — его взгляд замер напротив. Рука застыла на её бедре, а пальцы несильно сжали плоть, — прямо сейчас? Здесь? Я могу открыть дверь... только ты вряд ли пройдёшь больше десяти метров, Муха. Кишка тонка.

— Я уйду, — тихо проговорила, сглатывая ком в горле. Страшно? Безумно. И здесь — наедине с ним. И там. Ночь и лес не вызывали абсолютно никакого доверия. А учитывая недавние события у реки... это не было воображением. За ней действительно кто-то следил. Шёл за ней по пятам. И это был не Егор.

— Иди, — сухо произнёс, отодвигаясь на своё кресло. Провёл ладонью по рулю, оглаживая натуральную кожу. Сравнил... нет, её кожа в сотни раз мягче, — чего сидишь? Иди! Двери открыты...

Он шутил? Казалось, что именно так. Он просто в тысячный раз издевается над ней. Испытывает. Проверяет на прочность.

— Передумала уходить? — парень выгнул бровь, ожидая от неё хоть каких-то действий. Чего она ждёт?

Чёрт! Потянулся к её двери и, проигнорировав то, как она вздрогнула, сам открыл её дверь. Распахнул перед её носом и хмыкнул, когда она едва не выпала из салона. Ей пришлось схватиться за него. Приятно.

— У тебя полминуты, Ксенакис. Пока я не передумал.

Пойдёт? Или всё же останется?

В любом случае её выбор невелик.

И как только он снова отстранился, девчонка вихрем вылетела из салона. На пару секунд замешкалась, оглядываясь по сторонам. Она же не кошка... ей будет нелегко сориентироваться. В темноте, в состоянии паники. Глотая собственную истерику...

Нет, Муха. Не надейся.

Она широкими шагами понеслась по промятой дороге, но... и правда: её хватило на десять метров. Она снова застыла и, обняв себя за плечи, стала топтаться на месте.

Страшно?

Егор только усмехнулся. Вышел вслед за ней и, громко хлопнув дверью, двинулся за девушкой.

— Давай, твоё время вышло, — отчеканил, направляясь в её сторону, — поиграли и хватит.

Размашистым шагом настиг её и, перехватив за локоть, рванул на себя. Дани зашипела и попыталась вырваться. Безуспешная попытка только разозлила. Егор снова дёрнул её на себя и обхватил пальцами тонкую шею. Парой шагов припёр её к широкому стволу дерева. Она не кричала. Он так сильно стиснул пальцы под её нижней челюстью, что с её губ срывались лишь рваные хрипы.