Прости, я буду подонком

Идем дальше, впереди волейбольная площадка и открытый бассейн. Его моют двое парней. Из одежды на них только плавки и кепки. Крепкие мышцы перекатываются под кожей, а накачанные тела блестят от пота. Нервно сглатываю и отвожу смущенный взгляд. Нельзя смотреть на обнаженных мужчин, но и не смотреть не получается. Они такие красивые и сильные. Взгляд будто примагничивает.

– О-о-о, кто-то уже встрял, – хихикает Динка. – Или вы так, торсами решили посветить перед новенькими? – повышает голос соседка, и парни оборачиваются.

С ужасом для себя понимаю, что это те самые, которые подрались из-за меня. Дина переводит взгляд на меня. В ее шкодных глазах отражается понимание, что мы пришли по адресу.

– Кто из них «кинозвезда»? – шепчет на ухо Дина. – Гаранин?

Мне хочется промолчать, но я тут же представляю, что видео с нашим поцелуем прямо сейчас набирает все больше просмотров, а значит, Дина все равно его увидит, а там и отчим…

Зажмурившись на секунду, открываю глаза и стреляю взглядом в кареглазого, подтянутого, загорелого и безмерно борзого виновника надвигающихся проблем. А он смотрит на меня. Недовольно и очень странно. Невольно провожу ладонями по предплечьям, пытаясь скинуть мурашки.

– Да, – беззвучно отвечаю Дине.

– Ясно. – Ее глаза озорно вспыхивают.

– Что тебе ясно, рыжая? – оскаливается парень, разбивший мне наушники. Мот, кажется. Тут же получает толчок в плечо от кареглазого. Его глаза вспыхивают агрессией.

Вновь накаляющуюся ситуацию спасает Дина. Она наклоняется и резко дергает на себя шланг с водой. Поднимает конец выше, рассматривая струю воды с коварной улыбкой.

– Что вы придурки, – показывает им язык, – которые все еще меряются своими причиндалами.

– Только попробуй! – хищно ухмыляется мой персональный кошмар. – Динка, я тебя…

Договорить он не успевает. В него попадает струей воды из шланга. Натренированные мышцы тут же приходят в тонус, прорисовываются кубики на прессе, а загорелая кожа покрывается мурашками.

– Фак! Холодная же! – орет он.

– Самое то, чтобы остудить мозг. Может, тогда до вас дойдет, что перед Лясей надо извиниться.

– За что? – Встряхиваясь, как молодой хищник, кареглазый снова смотрит на меня.

– А ты сам не догадываешься, Егор? – И новая струя холодной воды летит в парня.

В этот раз он успевает отреагировать и увернуться.

– Ай! – Шланг вдруг вылетает из рук Дины.

В этой перепалке мы упустили из виду Мота. Он успел выбраться из бассейна и добраться до шланга.

И в этот момент парни вдруг перестают быть врагами. Рассмеявшись, они окружают нас с двух сторон. Мот поднимает край шланга выше, зажимает пальцами тугую струю, и в нас летят холодные, искрящиеся на солнце капли.

Взвизгнув и рассмеявшись, Дина отскакивает в сторону, а я оказываюсь «под обстрелом». Платье моментально намокает и становится прозрачным.

Нет-нет. Только этого мне и не хватало!

Стою почти полностью обнаженная посередине базы. Какой позор, мамочки. Пытаюсь прикрыть все, что можно. Мои щеки пылают от стыда, к горлу подкатывает горький ком, а за спиной уже ощущается присутствие кареглазого парня.

Ну почему это все случается именно со мной?

Глава 4

Егор

Мокрая ткань прилипает к ее фигуре, подчеркивая все изгибы от груди до бедер, ранее скрытых под свободным платьем. Светлые волосы сосульками лежат на плечах. На них прилипли крупные кали воды, в лучах солнца больше похожие на золотые бусины. Капли стекают по щеке к линии челюсти и сползают на шею. Слежу за самой медленной, опуская взгляд все ниже, ниже… и «спотыкаюсь» о ворот платья.

Динка убегает от Мота со шлангом, а я сквозь ее визг слышу, как тяжело дышит Ляся. Поджав губы, она прикрывается руками. Отмираю. Кручусь на месте в поисках своей футболки. Она вместе с шортами валяется на бортике бассейна. В брызгах, но точно суше, чем платье этой бесячей девчонки.

Капитан хоккеистов возвращается к нам и залипает на Лясе. Закрываю ее собой, внезапно ощущая неприятное жжение в венах и сильную злость, что этот придурок пялится.

Протягиваю Лясе футболку. Не берет, отшатываясь, как от прокаженного. За спиной раздается довольный смешок долбаного хоккеиста.

– Гаранин, мне кажется, это моя девочка, – цепляет он.

Не оглядываясь показываю ему фак и грубо надеваю свою футболку на Лясю.

– Идем, – хватаю ее за запястье и тяну за собой мимо отфыркивающейся от воды Динки.

– Отпусти! – упирается Ляся, выворачивая руку из моих пальцев.

– Ты вообще «спасибо» говорить умеешь? Или в твоем словарном запасе нет такого слова? – огрызаюсь на нее.

Второй раз спасаю, хотя девчонка сама нарывается, а она еще и злится.

Молча идем к женскому жилому бараку. Солнце припекает голую спину и затылок. Провожу по нему ладонью, пропуская Лясю чуть вперед, чтобы рассмотреть вид сзади. Моя футболка доходит до середины ее бедра, скрывая все самое интересное, но вкусного мне все же перепадает. Там, где ткань платья еще не высохла, можно разглядеть ноги. Уверен, они стройные и сильные. Она ведь танцует.

Доходим до комнаты. Вламываюсь вслед за ней и плюхаюсь на первую попавшуюся свободную кровать.

– Ты слишком много себе позволяешь. – Развернувшись, Ляся сверлит меня недовольным взглядом, пока я едва ли не облизываюсь, вспоминая, какая она красивая под этим балахоном. – Выйди. Мне необходимо переодеться.

Сижу, кайфуя от возмущенных искорок в ее глазах. Они готовы испепелить меня вместе с простыней, но что-то мешает ей сделать это. Вероятно, воспитание.

– Гаранин, выйди немедленно, – требует Ляся.

– Егор, – напоминаю ей.

– Мне все равно. Выйди, иначе я закричу.

Поднимаюсь. Она тут же отводит взгляд. Непривычно. Девчонки обычно, наоборот, пялятся. На мне из одежды все еще только черные плавки-шорты с лейблом крутой спортивной компании, которая их выпускает.

Выхожу в коридор, прикрываю за собой дверь и приваливаюсь к ней спиной. Динка шлепает по коридору в мокрой обуви и трясет шевелюрой. С этой рыжей занозой мы знакомы еще со школы. Сразу сдружились и много всякого вытворяли вместе, поэтому ей позволено гораздо больше, чем остальным.