Прости за любовь

Чуть позже, найдя лечащего врача Кэтрин, я расспросил его о состоянии девушки. Тот ответил, что из-за нервного срыва открылось кровотечение и начались преждевременные роды. Сейчас девушку оперируют, пытаясь спасти и её и ребёнка. Чувство вины подобно огромным волнам цунами. Они захлёстывают тебя, погружая в тёмную пучину, наполняя легкие грязной водой. Ты задыхаешься, тонешь и сдаёшься под толщей вины. Но меня всё ещё волновал один вопрос и, наверное, после него я окончательно захлебнусь в очередной волне вины, однако я осмелился и задал его. Мне нужно было знать о сроках беременности. Врач лишь подтвердил слова Кэти — сроки совпадали с той ночью. Оставив меня одного, он ушёл, заверив, что сразу же сообщит, как прошла операция. В очередной раз мощная волна вины накрыла меня с головой. Только теперь я не пытался выбраться наружу, а смиренно принял неизбежную участь…

Сообщить о случившемся Эшли было необычайно трудно. Голос постоянно срывался, слова исчезали, а мысли путались. Со стороны можно было подумать, что я пьян. Бессвязная речь, мутный взгляд и подрагивающие руки. Не говоря уже об ужасном внешнем виде — футболка и брюки испачканы в крови, на голове беспорядок. Я так и не покинул больничные коридоры с того момента как привёз сюда Кэти. В конце концов, мой внешний вид сейчас совсем не важен. После всего, что я натворил, просто не мог уйти. Через некоторое время в больницу приехали Эшли, Джейк и Инна. Их лица выражали обеспокоенность, волнение и страх. Я проглотил неприятный ком, замечая гнев в карих глазах друга. Эшли был готов меня убить. Как только он заметил меня, тут же подбежал и схватил за футболку, тряхнув со всей силы.

— Что ты с ней сделал?! — выкрикнул Эшли. Его хватка стала сильнее, а ярость едва удерживалась внутри.

— Эшли, отпусти его, — подоспевший Джейк пытался оттащить друга, — ты же знаешь, Кэтрин бы этого не хотела, — словами можно открыть и закрыть любые замки. Эшли разжал кулаки и отпустил меня, отходя чуть в сторону. Он всё ещё был зол, однако теперь его лицо искажалось от боли и отчаяния.

— Я… я всего лишь хотел выяснить, чей это ребёнок, — тихий шёпот, опущенная голова и тяжелый вздох.

— Боже, Энди, ты такой идиот, — Инна выдохнула и покачала головой, — это твой ребёнок. Ты был первым и единственным парнем Кэти. Она ни с кем не спала кроме тебя.

Новая порция откровений ударила под дых и заставила всё внутри сжаться от боли. Как теперь жить, зная правду? Как смотреть в зеркало и не видеть в отражении настоящую сволочь? Возможно ли смириться с мыслью, что все эти годы Кэтрин не просто любила меня, а ещё и хранила верность? Счастье было совсем рядом, под носом, но я не замечал этого или не хотел замечать, и оно упорхнуло как нежная, хрупкая бабочка.

— Если с ней или с ребенком что-нибудь случится… — Эшли не договорил, потому что я перебил его.

— Я сам никогда себя не прощу за это.

Угнетающее молчание воцарилось над нами, словно купол, окутывая со всех сторон. Четыре человека не находили себе места, не скрывая усталость, волнение и страх. Только помимо всего этого у меня ещё отбойным молотком стучала по вискам вина и стыд. Я вновь тяжело вздохнул и сел на стул, прислоняясь головой к холодной стене. Воспалённые веки, будто придавленные сверху кучей песка, закрылись, и перед глазами тут же предстал окровавленный образ Кэти. Резко хватая ртом воздух, вынырнул из этого ужасного видения и огляделся по сторонам. К нам шёл лечащий врач. Дыхание замедлялось по мере приближения высокого мужчины в кристально чистом белом халате. А сердце окончательно замерло, когда он поравнялся со мной. Доктор Рид, так его звали, сказал, что операция прошла успешно. Ребёнка удалось спасти и с ним всё хорошо. Ну, а Кэти… она потеряла много крови, и им пришлось поместить её в искусственную кому, чтобы снизить риск осложнений и провести ещё одну операцию. Врач посоветовал всем поехать домой, а если будут какие-то изменения, он сразу же сообщит. Тем более Кэти можно будет увидеть лишь дня через два не раньше. Я не хотел уходить, однако оставаться не было смысла. Доктор Рид был прав, я ничем не мог помочь Кэти.

Когда ты не можешь ни о чём думать, говорить, есть и даже спать, два дня тянутся неимоверно долго. Я постоянно вздрагивал, когда звонил телефон, боясь, услышать, возможно, самые страшные слова в моей жизни. Джулиет я так ничего толком и не рассказал. Она не знала, что у меня родился ребёнок от Кэти. Я всего лишь сказал ей, что Кэтрин попала в больницу из-за преждевременных родов. В подробности вдаваться не хотелось, да и не было сил. Совесть грызла меня, напоминая, что я утопаю во лжи и делаю хуже. Вот только я предпочитал не обращать внимания на то, как в моей душе образуется чернеющая пустота. И ничто не способно затянуть её. Разве что вновь увидеть большие карие глаза и вдохнуть любимый карамельный аромат.

На третий день я приехал в больницу. Быть в неведении не оставалось сил. Врач сказал, что осложнений после второй операции не было и поэтому они начали выводить Кэти из комы. Заходя в светлую, просторную палату, придвинул небольшой стул поближе к койке, садясь совсем близко к Кэтрин. Тишину вокруг нарушали только звуки многочисленных датчиков, к которым была подключена девушка. Аккуратно дотрагиваясь до бледной, худой руки, я не сильно сжал её ладонь. Мне нужно было чувствовать Кэти, ощущать её едва заметное тепло. Сердце сжималось от боли, видя измученное, неподвижное тело некогда цветущей и улыбчивой Кэти. Я помню нашу первую встречу: маленький, невинный ангел с красивыми карими глазами. Её хотелось защищать, оберегать и заботиться о ней. Это я и делал. В какой момент всё пошло не так? Когда мы перешли границу и стали больше, чем просто друзья? Когда я начал ревновать её к Эшли? Почему не смог держать свои эмоции под контролем? Почему снова поддался алкоголю и позволил вытащить наружу свой мрак и темноту? Если бы не я…. Если бы не мои тупые поступки и действия ничего бы не произошло. Я разрушил чужую жизнь, сломал моего маленького ангела…

— Знаешь, — голос дрожит, — врач говорит, что ты можешь в любой момент очнуться и возможно ты слышишь, что говорят… — мысли никак не хотели выстраиваться в логическую цепочку. — Кэти, прости меня. Если бы я знал… — помедлить, прежде чем продолжить бессвязную речь. — Я идиот, не замечал твоих чувств, как тебе тяжело. Отталкивал от себя, когда ты нуждалась в помощи. Мне так жаль, Кэти, прости меня.

Я всматривался в родные черты лица, пытаясь заметить хоть намёк, что девушка меня слышала. Конечно же, было глупо надеяться, что после моей пламенной речи она очнётся и тут же простит меня. Так бывает только в сопливых фильмах. В реальной жизни всё иначе. Тебе приходится расплачиваться за необдуманные действия и нести последствия чуть ли не всю свою жизнь. Вздыхая, откинулся на жесткую спинку стула и закрыл глаза. Пусть сейчас не в моих силах помочь Кэти, но я ни за что больше не оставлю её.

Не отходя от Кэти, я провёл целый день. В обед заскакивали Эшли, Джейк и Инна. Увидев меня, Эшли едва сдерживался, чтобы не расквасить мне морду. Можно ли было винить его за это? Нет. Он был абсолютно прав. Эшли был рядом всегда, особенно в те моменты, когда девушка нуждалась во мне, а я лишь причинял ей боль. Моя тупая ревность всё испортила и разрушила. Так что ответной злости или агрессии не было. Напротив, хотелось наладить отношения с другом. И, видимо, у Инны талант психолога или она просто наблюдательна. Подговорив Джейка, они вдвоём вытолкали нас с Эшли из палаты, и велели не возвращаться, пока не поговорим и всё не обсудим. Я и сам понимал, что это необходимо, но без их помощи так бы и не решился.

Тёплый воздух приятно ударил в нос, разбавляя стойкий больничный запах. Руки привычно потянулись к карманам и выудили из них пачку сигарет и зажигалку. Никотин постепенно заполнял лёгкие, даря расслабленность и некое спокойствие. Сероватые клубки дыма рассеивались в напряженной атмосфере, впитываясь под кожу. Доставая из пачки вторую сигарету, прикурил и сделал затяжку, наслаждаясь терпким привкусом. Эшли в это время нервно сжимал-разжимал кулаки, пытаясь успокоиться. В конце концов, он устало выдохнул и посмотрел на меня. Мы разговаривали очень долго, высказывая всё, что накопилось. Разобраться в произошедшем и почувствовать облегчение от осознания, что все неприязни, недомолвки и подозрения остались в прошлом, что вам удалось помириться с другом.

Возвращаясь в палату, я попрощался с друзьями и остался рядом с Кэти. На улице уже темнело, что означало скорое наступление ночи. Однако уходить домой я не торопился, намереваясь провести ночь в палате, не отходя от девушки, которую когда-то обещал защищать и во всём помогать. Я хотел быть в тот момент, когда она очнётся, быть рядом.

POV Кэтрин

Противный писк резал слух, откуда-то настойчиво выдёргивая меня. Сухость во рту усиливала желание открыть глаза и найти источник противного звука, заодно и утолить жажду. Но на деле же разлепить тяжелые веки оказалось намного труднее. Мне будто что-то мешало, придавливая сверху. Пришлось приложить немало усилий, чтобы всё-таки открыть глаза. Однако я тут же пожалела об этом. Яркий свет ослепил меня, отчего я сразу же зажмурилась и лишь через пару минут вновь осмелилась приоткрыть глаза. Взгляд пытался сфокусироваться на помещении и понять, где я нахожусь. Белые стены, с едва заметным голубоватым оттенком, небольшой телевизор на стене напротив меня, круглый деревянный столик с вазочкой, наполненной цветами и куча каких-то приборов, к которым я была подключена. Повернув голову чуть в сторону, я увидела Энди, дремавшего сидя на стуле. В голове как по команде выстроились цветные картинки нашего последнего разговора. Я вспомнила те ужасные ощущения, перед тем как потеряла сознание. И сейчас мне хотелось только одного — узнать, что с моим малышом.