Просто Мария

Хосе Игнасио не впервые слышал это от Ивон и, если до сих пор он решительно пресекал подобные излияния, то сейчас отвечал на них вяло и рассеянно.

– Я никогда не забуду Лауру…

– И не надо! – тут же подхватывала Ивон. – Я этого и не прошу. Но ты не гони меня! Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо!

Узнав, что Ивон уже несколько дней подряд находится у Хосе Игнасио, Луис попытался предостеречь друга:

– Ты очень рискуешь! Боюсь, все кончится тем, что эта нахалка переедет к тебе с вещами.

Хосе Игнасио соглашался с Луисом, но вечером опять приходила улыбающаяся, ласковая Ивон, и выгнать ее у Хосе Игнасио недоставало сил.

Однажды он сказал, что задержится на работе, и Ивон, воспользовавшись случаем, попросила у него ключ от квартиры. Когда же незадачливый хозяин вернулся домой, то обнаружил у себя в гостях шумную компанию, уже достаточно подвыпившую и развеселившуюся.

– Это – мой сюрприз, – заявила сияющая Ивон.

И пока Хосе Игнасио подыскивал слова, которые смогли бы поставить на место Ивон, в дверь позвонили.

– Так вот зачем тебе понадобилось жить вдали от дома! – сказала вошедшая Мария.

Вечер был окончательно испорчен – и для Хосе Игнасио, и тем более для Марии. А дома она к тому же узнала, что опять звонила Ана и хотела с нею повидаться. Роман, боясь, что Ана может передумать, предложил встретиться с ним. Ана согласилась, пообещав вместе с Мариитой подождать его в ресторане.

Виктор сразу же позвонил Сапеде и Орнеласу, которого Мария, посомневавшись, все-таки привлекла к поиску внучки.

Сапеда немедленно отправился в указанный ресторан, а Орнелас заехал к Марии – уточнить некоторые детали.

– Очень хорошо, что вы здесь, лейтенант, – обрадовалась Мария. – Я хочу забрать свое заявление. Мои брат и сестра добровольно решили вернуть девочку.

– А вы не думаете, что они вас всего лишь шантажируют?

– Нет! На это они не способны!

– Сначала я должен их арестовать, а потом уже вы можете отказаться от обвинения.

– И все-таки я не хочу, чтобы вы отправлялись на их поиски. Убеждена, что Роман скоро принесет мою внучку домой.

– А я, сеньора, совсем не убежден. Как бы вам потом не пришлось жалеть.

Роман был чрезвычайно удивлен, увидев в назначенном месте не Ану, а Диего. К тому же – без девочки. Настроен Диего был агрессивно и сообщил, что Ана его предала, но он не позволит ей отдать ребенка этому ничтожеству – Хосе Игнасио. Роману стало ясно, что уговорить кузена не удастся и он лишь старался как можно дольше удержать около себя Диего – в надежде, что подойдет Сапеда. Будто читая мысли Романа, Диего, прежде чем покинуть ресторан, заявил, что если заметит за собою наблюдение – Ана и Мариита исчезнут навсегда.

Расставшись с Диего и еще пребывая в растерянности, Роман услышал за спиной голос Сапеды:

– Идите домой. Я отправлюсь следом за ним.

А в это время в доме Нуньесов разыгрывалась безобразная сцена. Сеньор, воспользовавшись отсутствием Диего, решил во что бы то ни стало овладеть упрямицей Аной. Отбиваясь из последних сил, Ана просила хозяина отпустить ее хотя бы к девочке, которая, будто почуяв неладное, все громче плакала в соседней комнате. Но сеньор был неумолим, и лишь неожиданное появление супруги остановило его. Не желая слушать никакие объяснения, сеньора Нуньес приказала Ане немедленно убраться из ее дома вместе со своей крикуньей.

Именно в этот момент вошел детектив Сапеда и потребовал, чтобы Ана отдала ему похищенную дочь Хосе Игнасио Лопеса. Супруги удивленно уставились на него: о ком это он говорит? А Ана, одергивая на себе кофточку и сбившийся передник, решительно заявила, что они с братом не хотят больше прятать девочку и об этом она сообщила по телефону своей сестре Марии.

– Пойдемте ко мне в комнату. Она там, моя крошка!

Но девочки в кроватке не было, и Ана сразу же догадалась, что Диего, заметив сыщика, выкрал малютку и скрылся с нею через черный ход. В шоке Ана не могла вымолвить ни слова. Сеньора же Нуньес, наоборот, оправилась от потрясения и кричала:

– Мы приютили у себя преступников! Я сейчас же позвоню в полицию!..

– Вы можете не беспокоиться, сеньора, полиция уже здесь, – сказал во время подоспевший лейтенант Орнелас, – у меня распоряжение на ваш арест, сеньорита Лопес. Потрудитесь поехать со мной в отделение. Машина ждет.

Едва наступило утро, Мария отправилась в полицейский участок, чтобы отказаться от обвинения и освободить Ану под залог.

– Не надо Мария, – обреченно произнесла Ана. – Я должна ответить за все, что натворила. Прости меня, сестра. Я очень сожалею о случившемся. Надеюсь, и Диего скоро поймет, как он не прав, и раскается. Пусть полиция продолжает розыск нашего непутевого брата, иначе ты навсегда потеряешь внучку.

В тот же день Роман, навестив племянника в университете, рассказал ему обо всем случившемся, и Хосе Игнасио заявил, что если мать взялась выгораживать похитителей, то он сам предъявит им обвинение, пусть отвечают за преступление по всей строгости закона!

В полицейский участок Хосе Игнасио ворвался, когда дело об освобождении Аны под залог было практически решено.

– Мама, предупреждаю тебя, не делай этого! Или ты одна будешь виновата, если мою дочь не найдут никогда.

– Сынок, вспомни, сколько добра сделала Ана для твоей дочки, когда ты сам о девочке не желал даже слышать. Я внесу залог. Я просто не могу поступить иначе.

– Тогда я сделаю все, чтобы эта преступница снова заняла свое законное место – в тюрьме.

– Не забывай, что Ана – твоя родственница, и что семейные проблемы надо решать дома, а не в полиции.

– Нет, я не доставлю тебе такого удовольствия. С этого момента я объявляю себя твоим врагом! И не ищи меня больше!

Хосе Игнасио ушел, а Мария, вернувшись домой с Аной, не стала больше сдерживать слез.

– Отчего он такой, Рита? – плакала Мария. – Ведь мы воспитали его добрым. Я совсем перестала понимать этих молодых. Хосе Игнасио и Диего с каждым днем все больше становятся похожими друг на друга. Оба – законченные эгоисты, оба жаждут мести, их не волнуют страдания близких.

– Не позволяй Хосе Игнасио разрушать твое счастье, – советовала подруге Рита. – Береги то, что у тебя есть – Виктора.

Тревога Риты была во многом понятна Марии. Без Хосе Игнасио привычный домашний уклад разладился, а новый, связанный с появлением Виктора, еще не установился. И сами отношения с Виктором в эти дни стали какими-то суховатыми, конечно же, по вине Марии: чтобы отвлечься от тяжелых мыслей о сыне, она допоздна засиживалась над эскизами…

– Ты права, Рита. Я должна быть к нему более внимательна.