Просто Мария

Увидев впервые Марииту, Лорена рассыпалась в восклицаниях: «Ах, она – чудо; ах, красавица; ах, она просто куколка!» Ане почему-то было неприятно слышать все это из уст постоялицы, и она поспешила унести девочку в другую комнату.

– Нет-нет, подождите, – остановила ее Лорена. – Можно я еще немножко полюбуюсь ею? Это ваша дочка, Эстела?

– Нет, это дочка моего племянника.

– Кажется, в вашей семье все красивые. А я, знаете, так люблю детей, хотя у меня их никогда не было. Вы позволите мне подержать эту прелесть? Да? Спасибо. Она очаровательная. Такая маленькая… беззащитная…

– Извините, – не выдержала Ана, – но ей уже пора обедать. Иди ко мне, Мариита!

Эстеле пришлось оправдываться перед учительницей, объяснять, что Ана – крестная мать малышки и очень ревностно к ней относится.

– Но у вас еще будет возможность и подержать ее на руках, и погулять с ней, – добавила Эстела.

– Ах, я бы все отдала, чтобы иметь ребенка, – усердствовала Лорена.

– Не грустите. Надо смотреть в будущее с оптимизмом.

– Да, вы правы. Я имела счастье встретиться с вами.

Позже Эстела обругала сестру за невоспитанность и грубость.

– Но разве ты не заметила, как она смотрела на Марииту? Как хищница! Казалось, она готова заглотнуть малютку целиком!

– Не будь такой жестокой, Ана! Сеньора Пилар много страдала. И этот несколько странноватый взгляд – от волнения, оттого, что на минуту ей представилась возможность взять на руки младенца.

– Эстела, ты несправедлива ко мне. Сколько женщин, не имеющих своих детей, брали Марииту на руки, и я ни о ком из них не говорила ничего подобного. Даже о сеньоре Сильвии, которую привозил сюда дедушка Марииты, потому что она смотрела на нашу куколку с любовью, и это понятно. Ты знаешь, я даже испугалась, что они могут увезти Марииту с собой. Но эта же прямо пожирает глазами бедняжку!

Ничто не могло убедить Ану относиться к учительнице поприветливее. За обедом она едва выдерживала присутствие Лорены и ее постоянные льстивые восклицания. А Марииту крестная мать старалась и вовсе убирать подальше от дурного глаза. Эстела попросила сестру сохранять элементарное приличие хотя бы внешне.

– Нет уж, я не собираюсь ломать комедию перед этой особой! Меня не волнует то, что у нее не было детей, что ее муж оказался двоеженцем, – дерзко отвечала Ана.

Ночью крестная мать проснулась от странного ощущения, будто кто-то резко толкнул ее в плечо. «Что-нибудь с Мариитой!» – сразу же встревожилась она и увидела склонившуюся над кроваткой Лорену.

– Что вы здесь делаете? – испугалась и одновременно возмутилась Ана.

– Я пришла, потому что услышала, что девочка плачет.

– Это неправда! Видите – она спокойно спит. А стоит ей заплакать, я в тот же миг просыпаюсь. Идите к себе. Я здесь затем, чтобы заботиться о Мариите.

«Какая она красивая, – думала Лорена о внучке, – как Лаура. Нет… Нет! Ты не похожа на мою дочь! Проклятое отродье! Ты умрешь!..»

Утром Ана с тревогой сказала домашним, что учительнице следовало бы отказать от дома, но если хозяевам неловко это сделать, то надо хотя бы не подпускать ее к ребенку.

– Но ведь она сказала тебе, что Мариита плакала, – возразила Эстела.

– Это все выдумки. Я слышу, как мой ангелочек дышит, неужели бы я не проснулась от плача?

– Учительнице Пилар незачем лгать.

– И тем не менее она лжет! Она вообще, по-моему, опасна.

– Это твоя ревность заставляет тебя видеть в ней врага. Может, ей просто очень захотелось взглянуть на Марииту, ведь ты не даешь ее никому, кроме Диего.

– И все равно предупреди ее, чтобы не трогала ребенка.

Лейтенант Орнелас тем временем разыскивал Лорену по всему Мехико. Поиски пока не имели успеха, и потому охранники продолжали дежурить у домов Марии, Альберто и дона Густаво. Специальный пост был выставлен также в клинике, где работали Альберто и Сильвия, и куда вполне могла нагрянуть Лорена, чтобы расквитаться с мужем и его возлюбленной.

Дон Густаво, оправившись от шока, вызванного бегством дочери, поспешил к внуку. Надо было рассказать ему и Марии, что Лорена собирается убить его и Марииту, о чем прямо заявляла отцу незадолго до побега. Но разговор этот пришлось немного отложить, поскольку дон Густаво попал на очень важный семейный обед: обсуждались детали будущей свадьбы. Виктор считал, что надо пригласить многих сотрудников фабрики, по крайней мере тех, кто давно работает с Марией. Сама же невеста предпочитала отметить это событие лишь в кругу родственников. Этот вариант больше импонировал Рите: «Так будет теплее и веселее». Жених не стал спорить, и Рита тут же начала давать конкретные указания Роману, Виктору и Марии. Основные заботы она взяла на себя, но не пощадила и супруга. Виктору, по ее плану, вменялось в обязанность только приличное поведение, достойное статуса жениха. А Марии предписывалось изобрести невероятное, умопомрачительное свадебное платье.

С появлением неожиданного гостя разговор не прервался, Мария объяснила, о чем идет речь, и пригласила дона Густаво на свадьбу.

– Вы приглашаете меня? Несмотря на то, что я причинил вам столько страданий? – дон Густаво был тронут до глубины души. – Я допустил ошибку в воспитании Лорены, я помешал вашему браку с Хуаном Карлосом…

– Лорену вы слишком любили, хотя она этого и не оценила, – отвечала Мария, – а разрыв с Хуаном Карлосом в конце концов позволил мне найти настоящую любовь в лице Виктора.

– Поздравляю вас, сеньор Карено, – взволнованно произнес дон Густаво. – Вы женитесь на исключительной женщине.

– Я это знаю! Надеюсь увидеть вас на свадьбе.

– Конечно. Спасибо, Мария.

– Приходите вместе с Флоренсией.

– Я так благодарен вам за то, что вы меня простили! Затем, когда Хосе Игнасио ушел заниматься, дон Густаво все-таки рассказал, что его привело в этот дом. Мария вновь обеспокоилась: дом охраняется, но Хосе Игнасио отказывается сидеть взаперти и сегодня уже ходил в университет. В результате встревоженная родня пришла к выводу, что Хосе Игнасио нуждается в телохранителе. Мария тотчас же позвонила лейтенанту Орнеласу, и тот пообещал приставить к Хосе Игнасио надежного человека.

Хосе Игнасио действительно рвался из дома, но причиной тому были не занятия в университете, а… Лорена. Он опять заявил, что сам должен рассчитаться с убийцей, чем очень испугал Марию.

Именно эта реакция матери заставила Хосе Игнасио в дальнейшем скрывать свои истинные намерения. Только с Луисом он мог быть откровенным.

– Я буду искать ее и когда найду – прикончу!

– Ты нездоров или тоже сошел с ума? Оставь эту маньячку полицейским!

– Нет, ее может остановить только смерть. И я этим займусь.

– Хосе Игнасио, что с тобой?

– Понимаешь, сейчас важно только одно – кто кого опередит: она или я.

В другой раз Хосе Игнасио сообщил, что купил пистолет, и попросил друга помочь ему в поисках Лорены. Луис напомнил Хосе Игнасио, что тот – без пяти минут адвокат, а собирается вершить самосуд.

– Только так можно покончить со злом, которое воплощает в себе Лорена дель Вильяр.

Луис понял, что должен как-то предотвратить несчастье, на которое обрекает себя Хосе Игнасио. Но как это сделать? Чтобы потянуть время и как следует все обдумать, Луис переключил внимание собеседника на субъекта за соседним столом, который буквально не сводил глаз с Хосе Игнасио.