Против течения

Люблю подшучивать над собой. Так мне кажется, что я возвращаю себя в действительность. Есть у меня, есть привычка рассказывать себе сказки, и тогда получается, всё хорошо в моей жизни. И вроде ничего не сгорело, и лошадь уцелела, не как у той несчастной маркизы…

Я окинула мысленным взором огромное поле – так называемую пересеченную местность, которую мне предстояло перейти в моих испытаниях. А, может, ну его? – заныл внутренний голос, – столько лет жили без всяких этих напрягов, почему бы и впредь не жить так же? В смысле, не жили хорошо, и привыкать нечего… Но я задавила в корне это нытьё, едва взглянув на свои щеки с приятным румянцем.

В самом деле, я выглядела гораздо лучше, чем до того, встав с кровати. Что-то на мгновение, как солнце из-за тучи, выглянуло из глубины моих глаз: уж не восемнадцатилетняя ли Юлиана, которая пережила однажды такой стресс, что из-за него позволила родным управлять ею, как шхуной с порванными парусами? Пережила и завернулась в кокон, или просто упала в реку жизни сухим листом, который несет себе река всё вниз и вниз… К морю? Нет, к подземной реке Стикс, в которую она впадает.

Всё-таки я насквозь пропитана классикой и всяческими афоризмами. Чего вдруг я опять стала вспоминать о пережитом стрессе? О том, который изменил на долгие годы мою жизнь. Разве я не запретила себе, никогда об этом не вспоминать? Неужели теперь я всё-таки решила поменять свои привычки и темп жизни, а заодно взглянуть на себя со стороны?

Я почувствовала, как кровь отливает от лица, чтобы смениться бледностью. Даже пульс ускорился так, как не ускорялся во время бега.

Женщине в сорок три года бояться своих девичьих воспоминаний! Это вообще, ни в какие ворота не лезет. По какой причине люди, подобные мне, вдруг начинают сбиваться с колеи и переходить на другую, чужую?

Может, всё же не стоит отмахиваться от своего прошлого? Почему я до сих пор его боюсь? Ведь известно, вытащи занозу, что саднит душу долгие годы, осмотри на свету со всех сторон с учетом своего четвертьвекового опыта, и наверняка уйдут все составляющие страха. А само событие покажется ничего не стоящим переживанием. Так, мелкой неприятностью… Но нет!

Когда-то я нарочно перечитала много афоризмов о страхе, а запомнился почему-то только один: страус вовсе не прячет голову в песок, он просто показывает нам задницу. Наверняка сказал кто-то из американцев, любят они шутить про этот орган.

Мое проклятие – тот самый студент-медик. Не знаю, почему он ничего не боялся. То есть, я ведь могла заявить в милицию и прости-прощай его институт! Надеялся меня уговорить? Не ожидал такого яростного сопротивления? Думал, в случае чего я его не найду?

Позднее выяснилось, что раньше он учился в Москве, а потом перевёлся к нам. Теперь я думаю, что он был самый настоящий сексуальный маньяк, ведь впоследствии на своих пристрастиях он всё же попался. Мне рассказала об этом подруга, которая нас и познакомила.

– Представляешь? – ахала она. – А на вид не скажешь, что он такой непорядочный. Говорят, Галку – его очередную жертву – он связал своим галстуком, чтобы она не могла сопротивляться.

Медика осудили на довольно большой срок, уж не помню, на какой, но думаю, что парнишка получил по заслугам.

Мы тогда и слова-то такого не знали: маньяк. Чего ему было охотиться именно за порядочными девчонками, ведь доступные девицы были всегда. Разве что, чуть меньше, чем теперь. Сидели себе на лавочках парка и на подошвах у них была написана цена за ночь…

Он попытался меня изнасиловать. Сейчас бы я, наверное, посмеялась: мало ли что и кто пытался, ведь не получилось, и ладно.

Целую ночь он то уговаривал меня, то угрожал, и пытался не только рвать на мне одежду, но и бить по лицу.

Потом, когда начало светать, он понял, что ничего со мной не сделает. Обозвал дурой.

Дура, не дура, а свою честь я отстояла.

Глупо сейчас звучит – девичья честь. А тогда девушки порой на смерть за неё шли…

Что-то меня на красивости потянуло. Смеюсь над былыми страхами, хотя в тот момент мне было совсем не смешно.

Как бы то ни было, я на него не стала подавать заявление в милицию. Мы поговорили с мамой и решили, что раз ничего не произошло, пусть живёт.

– Бог его накажет, – как-то на мой взгляд старорежимно выразилась мама.

Но ведь оказалась права… Я была благодарна ей, что она не стала у меня ни о чем спрашивать, подождала, пока я сама спокойно ей обо всём расскажу…

– Ты где была?

Это уже мой муж. И не двадцать пять лет назад, а сегодня. Откуда такое подозрение в смеси с осуждением в его пылающем взоре? Чего это он вдруг?

Ах, да, на часах восемь двадцать утра, а я не только поднялась чуть свет, но уже приняла душ, куда-то из дома исчезала, и теперь стою в задумчивости посреди комнаты… Хотя почему бы мне и не стоять. Завтрак давно готов. Или Ивану трудно приподнять салфетку?

Где я была… Интересно, а почему мне вдруг захотелось ему нагрубить?

Он ведь знал, что я купила себе спортивный костюм, но почему-то не принял всерьёз эту мою покупку. Решил, с жиру бешусь? Тем более, что его у меня вполне достаточно. Жира, имеется в виду. Пока.

А я бегала. Ну да, вон и майку пришлось простирнуть, она оказалась вся мокрая от пота. В ванной висит. Но он продолжал пялиться на меня, будто я совершила что-то недостойное.

– Бегала в парке, – невозмутимо сообщила я, понимая, что мне почему-то всё равно, поверит муж этому или не поверит.

– Ты не говорила, что будешь бегать по утрам. Тогда при чем здесь фитнес-клуб?

– Про фитнес-клуб говорил ты, а я просто не стала возражать.

– С каких это пор ты начала от меня что-то скрывать?

Раздражение из него лилось потоком.

– А ты не говорил мне, что купил себе свитер, – парировала я.

До какой же степени безразличия к своему мужу надо дойти, чтобы до сих пор не сказать ему об этом, хотя новому свитеру уже два месяца. Наверняка подарок женщины, потому что Иван его как бы прятал. То есть, это «как бы» вовсе не дань современному сленгу, а на самом деле муж положил новый свитер в свои вещи, вроде, он там всегда и лежал, но при этом постарался запихнуть его поглубже, к задней стенке полки. Можно подумать, я не знала наперечёт всех его вещей!

Я ещё подивилась, чего вдруг он купил себе летом вещь, которую обычно покупают ближе к холодам. Но потом соотнесла недавний день рождения Ивана – он по знаку Зодиака – Близнецы, и поняла, что это, скорее всего, подарок.

– Купил на распродаже, – сказал он с некоторым вызовом: мол, попробуй, опровергни!

Однако, от меня отстал. Понял, что себе дороже.

Когда это Первицкий ходил по распродажам? Смех, да и только.

Как-то не по-женски это: такая вот моя реакция. У меня, возможно, мужика уводят, а я только констатирую, как это неумело делается.