Противостояние - попаданец против попаданца

Такой вариант мной также предусматривался, хотя я и предпочел бы его избежать. Новый путь длиннее и труднее изначального, но, похоже, это единственный выход из позиционного тупика в который завело нас начатое столь успешно наступление. Хотя…

Шпионские страсти

Что там сообщает разведка?

Черная папка с ежедневной справкой от ГРУ лежала на столе каждый раз, когда я садился работать. Выходя из кабинета, даже на пятнадцать минут, я всегда тщательно запирал досье с грозной надписью "Совершенно секретно" в сейф. Без сообщений от "глаз и ушей" начальник Генштаба скаламбурил простенько, полководец как без рук. И ног.

Что там?

Агент "Эльза" сообщает о подготовки новых резервных соединений…

Агент "Пауль" докладывает об усилении морских перевозок железной руды из Швеции… а подводники-балтийцы сидят перед несколькими рядами минных полей и сетевых заграждений и тихо сосут лапу.

Ага, вот интересное о союзниках. Венгры строят новый танк. Ну-ну. Хотя это ложится в общую концепцию интенсификации экономики и большей концентрации усилий промышленности на военное производство. Волна из Германии дошла и до сателлитов. Ожидаемо, но вряд ли этот "Туран", или как там его, существенно повлияет на боеспособность мадьяр.

Агент "Роман"… Резидентура "Галла" из Мадрида… Военный атташе в США уточняет…

Перебрав все бумажки, я наконец с волнением раскрыл пакет со всеми топ-секретными надписями и суровой припиской "вскрыть только лично" от первого заместителя начальника ГРУ.

Одно из первых заданий, которое я дал разведупру — выяснить хоть что-то о моем невидимом визави с той стороны. Не мог он пройти незамеченным. Слишком много подвижек произошло. Естественно, я составил задание обтекаемо: "узнать побольше о работе немецкой ставки и высшего военно-политического руководства Рейха"!

Что тут?

А ничего. Слухи, обрывки разговоров, предположения.

Для владеющего послезнанием человека весьма забавно было читать "большое влияние на принятие военных решений оказывает Геббельс". А пассаж про Геринга, который "является крупной фигурой в руководстве Германии" — уже откровенно развеселил. С одной стороны и не поспоришь, действительно крупным чином являлся толстый Геринг. И в прямом, и в переносном смысле слова. А с другой — кто ж этого не знает? А писавшему доклад наверно казалось, что он открывает великие тайны, срывает покровы с неизвестного…

Н-да. В ставке Гитлера ходят упорные слухи, одним словом.

Собственно, из того что меня интересовало действительно — сама личность, если повезет — характер или привычки первого попаданца — в этом докладе разведки не проявилось ничего. Полный и абсолютный ноль.

Зато после войны можно снимать кино про доблестного резидента "Шанхайца", проникшего в святая святых нацистского руководства…

— Надо бы поговорить с Лаврентием Павловичем, возможно у НКВД есть лучшие подходы к высшим сферам, — подумал я, отправляя папку в прохладную глубину сейфа.

* * *

Случай поговорить представился незамедлительно. Видать и правда дар у меня такой — появляться в нужное время в нужном месте. Или не у меня. Вот и сейчас: стоило подумать и буквально на следующий день фюрер со своим малым кругом, к которому принадлежал и один скромный путешественник во времени, принял решение срочно отправиться в Берлин. Дела в столице требуют присутствия и всё такое. Ну, надо, так надо. Собрал свои немногочисленные вещички, озадачил секретарш и уселся верхом на чемодан в ожидании погрузки на поезд — мы, адъютанты, народ неприхотливый. Смена обстановки опять же. Да и Штеффи я приватную прогулку с последующим романтическим ужином давно обещал…

Впрочем, лирика это всё, а мы ехали работать. И первое дело заглянуло в приемную фюрера прямо в день нашего приезда. Естественно во время моего дежурства, как же иначе? Нет, может оно конечно и случайно так получилось, что недавно произведенный в оберстгруппенфюреры Гейдрих прибыл к Гитлеру с докладом именно в мою смену. Ну, всякое ведь в жизни бывает, верно? Но я в такие удачные совпадения почему-то не верю — имею право на здоровый скептицизм, ибо немного знаком с виновником всех этих "случайностей".

Так вот. Сижу я, значит, в приемной, скучаю. Гитлер, соответственно, в кабинете, причем, в отличие от меня, ему скучать некогда — у него там производственное совещание со Шпеером. И тут, лучезарно улыбаясь, входит мой негласный покровитель… Как у него это получается? Вот буквально только что ж подумал, что неплохо бы с ним одну идею обсудить.

— Фюрер у себя?

— Яволь, оберстгруппенфюрер! Но вам придется подождать, фюрер занят, у него совещание с участием рейхсминистра вооружений и боеприпасов.

Гейдрих бросает демонстративный взгляд на часы. Мне остается только развести руками в международном извиняющемся жесте.

— Вы как всегда пунктуальны, но у меня категорические указания. Я не могу никого допустить в кабинет, пока фюрер не освободится.

Шеф РСХА с деланной небрежностью бросает на мой рабочий стол свою фуражку и, придвинув стул, с комфортом располагается напротив:

— Что ж, подождем. Кстати, не хочешь мне ничего нового рассказать?

Блиииин! Ну вот как!? Как ему это удается??? Неужели он настолько четко просчитывает все мои действия? Этак мне и комплекс неполноценности заработать недолго, а то и чего похуже…

— Полагаете это уместным?

— О да!

Мой визави всем своим видом изображает крайнюю степень самодовольства.

— Вполне уместно. Но только сегодня.

С лица Гейдриха сползает маска превосходства, уступая место его обычной хищной улыбке, а кисть левой руки изображает в воздухе некое вращательное движение, как бы очерчивая всё немалое помещение приемной. Ну что ж, поговорим, если так. Думаю, эта тема тебя заинтересует.

Нелегкие решения

В ночь с 10 на 11 сентября через кошмар ночного боя, при выходе из окружения в городе прошла группа генерала Аграновича. Остатки нескольких стрелковых дивизий и 23-го танкового корпуса, а также отдельных полков и просто групп бойцов, сбившись в плотный кулак в южной части города пошли на прорыв, дабы соединиться с 64-й армией, удерживающей южные пригороды и Купоросное.

Пробиваясь через завалы и вражеский огонь, буквально перешагивая через свои и немецкие трупы, несколько тысяч изможденных бойцов вырвались из пекла уличной битвы.

Формально генерал Агранович нарушил как приказ номер 228, так и прямые запреты командования Сталинградского фронта, что повлекло за собой его отстранение. Решение судьбы генерала зависело от результатов сегодняшнего разговора в Ставке.

Для меня было понятно желание людей вырваться из огненного мешка, из этого многодневного кромешного ада, постоянного воя снарядов, мин, бомб…