Противостояние Риперу

Я застонал, откинув голову назад.

Почему мне до сих пор кажется, что я изменяю Хизер?

Пылесос выпустила член изо рта, раздражающе хихикая. Я открыл рот, намереваясь сказать ей, чтобы та заткнулась, но она втянула меня обратно, прежде чем у меня даже появился шанс.

Черт, это было офигенно.

Моя тоска исчезла, оставив ясность, которую я получал только во время секса или хорошей драки. Мое тело казалось невесомым, а разум плавал, благословенно отстраненный. Ни чувство вины из-за Хизер, ни беспокойство о клубе, ни даже мысли о моих девочках не могли коснуться меня здесь.

Я был подобен машине, могучей и неуправляемой.

Мой телефон завибрировал около меня на диване, и я посмотрел вниз, чтобы прочесть сообщение.

Болт: Наслаждаешься своей вечеринкой? Я послал тебе еще один подарок. Постарайся не сломать его.

Я посмотрел вниз на темноволосую голову, качающуюся между моих ног, и решил, что моя жизнь, возможно, неидеальна, но будь я проклят, если мои друзья не заботились обо мне. Если на небесах есть Бог, то я собирался встретиться с сестрой-близнецом этой сучки.

Раздался громкий стук в дверь.

— Пик? Ты занят? — позвал Гейдж. — У меня тут компания для тебя. Ее послал Болт.

Наклонившись, я схватил стриптизершу за волосы и дернул, замедляя ее движение.

— Впусти ее.

Дверь отворилась, и в комнату, спотыкаясь, вошла невысокая пышная блондинка в грязной футболке и рваных джинсах, широко раскрыв глаза от изумления. Передняя часть ее футболки натянулась на роскошной груди, растягивая надпись, которая гласила «Клининговая служба Лондон».

Блядь. Гребанное дерьмо.

Ублюдок.

Болту придется дорого заплатить за это, потому что Лондон Армстронг была последней женщиной, которая должна была находиться в этом здании. Эта сучка и ее великолепная киска превращали мою жизнь в сущий ад в течение последних шести месяцев, она была последним, что мне было нужно в моей жизни. И я никогда не хотел трахнуть кого-то больше, чем ее.

Даже Хизер.

И это было гребаной проблемой.

И не имело значения, насколько красиво смотрелись бы сиськи Лондон, сжимающие мой член, пока я бы кончал на ее красивое лицо. Она была слишком милой, слишком чистой и чертовски взрослой. Мисс Армстронг была обычной женщиной, идущей по прямой и верной дороге. Ей не было места в моем мире. И она бы с криком убежала в ночи, если бы я сорвался на ней…

Что еще хуже, она мне, вроде как, также нравилась и как личность.

Пылесос внезапно издала сдавленный звук, и я понял, что зажал ее голову, перекрыв ей кислород. Поэтому отпустил ее, и она дернулась назад, глядя на меня в замешательстве, тяжело дыша, с красными и влажными губами. Я погладил ее по голове, успокаивая.

Как собачку. Черт возьми.

О чем, мать его, думал Болт, посылая сюда Лондон?

Я глубоко вдохнул, потому что женщина, которая смотрела на меня через весь кабинет так, словно я был убийцей с топором, выглядела, будто она вот-вот развернется и убежит в горы.

И мне захотелось догнать ее, если она сделала бы это… сбить с ног, сорвать с нее джинсы и засунуть в нее член по самые яйца, пока бы она кричала на меня. Да, в этом сценарии совсем нет ничего плохого.

К черту все это.

Полгода я дрочил, представляя ее сиськи, но поступил правильно и оставил ее в покое. Не моя вина, что она вошла в мой проклятый офис, и не моя обязанность спасать ее теперь, когда та сама пришла сюда. Ясность снова нахлынула на меня, и я решил, что есть только один способ покончить с этим.

Я одарил ее хищной улыбкой и поднял руку, приглашая сесть на диван.

С днем рождения меня.

Лондон

Я никогда не считала себя ханжой.

Но ошибалась. Я определенно была ханжой, потому что в моей голове никак не укладывалось то, что я увидела, войдя в эту дверь. Не знаю, почему это так шокировало меня. Словно перед тем, как прийти сюда, не видела кучу людей, которые занимались этим публично в другой комнате. И, конечно, личный кабинет, вроде этого, был идеальным местом для быстрого минета… Но, когда мне сказали, что Риз Хейс занят, я ожидала, что он будет занят какой-то гнусной деятельностью, связанной с бандой байкеров.

Ну, например, отмывание денег, что-то в этом роде.

А потом он улыбнулся мне, такой улыбкой, какой акула одаривает потерпевшего кораблекрушение прямо перед тем, как оторвать тому ногу. Затем поднял руку, приглашая меня сесть на диван.

Я уставилась на него.

О боже, между его колен торчала женская голова!

Почувствовав что-то вроде паники, я собралась открыть рот, чтобы сказать, что могу вернуться позже. Но тут меня осенило — нет, не могу я вернуться позже. Мне нужно было найти Джесс, и найти ее незамедлительно, пока та не начала сеять хаос вокруг себя. И как бы мне ни хотелось осудить членов клуба за то, что те сбили ее с пути истинного, я чертовски хорошо знала, что она сама может нарваться на неприятности. Во всяком случае, забрать ее отсюда было бы актом милосердия, для них же самих.

Они понятия не имели, на какие разрушения способна Джессика.

Ты сможешь это сделать.

— Здравствуйте, мистер Хейс, — быстро произнесла я, решив, что деловой тон — лучший способ показать, что я не такая же, как и его… подруга. Ни разу. Я была женщиной с определенной целью, и у меня не было времени на дурачества.

И все же мне потребовались все мои силы, чтобы не смотреть на его колени и не оценивать, насколько тот одарен. Это было бы намного проще, если бы я не провела по крайней мере два или три сеанса со своим вибратором, представляя себе сценарий, подобный этому, но со мной в главной роли.

Возьми себя в руки, Армстронг.

— Меня зовут Лондон Армстронг, и я руковожу клининговой компанией, которая работает в Вашем клубе.

В кабинет-то я вошла, но не стала подходить к нему и протягивать руку для рукопожатия.

Есть предел тому, с чем женщина может справиться одновременно.

Хейс бросил на меня тот же самый взгляд, которым всегда одаривал меня ранее. Оценивающий. Голодный, с легким намеком на размышления. Потом его глаза скользнули вниз по моему телу. Немного задержались на моей груди, но он постарался этого не показать. Нет. Он был весь такой деловой, если не считать неприятного факта, что женщина активно отсасывала ему. Я сглотнула, чувствуя, как вспыхнули мои щеки.