Противостояние

Итог - конец семидесятых про..али полностью. Так и не смогли удержать Вьетнам, хотя бы поставками вооружений и бомбовыми ударами. Потеряли Иран. Допустили убийство президента Египта Анвара Садата, одного из наиболее ценных последователей США, приобретенных в этом регионе - и не может быть чтобы русские не приложили свою руку к этому делу. Уж очень много совпадений в этом убийстве. Допустили дальнейшее проникновение коммунизма в Латинскую Америку. Хватит или еще надо?

А теперь в ЦРУ боятся и шаг сделать. Теперь самым любимым делом в этом здании, знававшим и лучшие времена является написание бумаг - чем больше тем лучше. Теперь одним из самых больших проблем стало повальное пьянство - некоторые напивались вдрызг после работы, некоторые начинали уже на работе***. И, наконец теперь Управление исповедовало "политику открытых дверей" и даже проводило экскурсии по зданию (видимо чтобы простые американцы убедились, что в этом здании работают не монстры), что мешало работы и еще меньше оставляло места на площадках для проклятой парковки.

Припарковаться все же удалось, когда одна из машин отъехала и Уорден втиснул на освободившееся место свой Олдсмобиль. Приткнув машину пошел к лифту - крытый паркинг с подземными этажами только что построили и его уже на всех не хватало.

– К мистеру Гейтсу - коротко сказал Уорден на посту контроля, предъявляя пропуск, который одновременно исполнял роль служебного удостоверения.

– Придется немного подождать, сэр - сказал охранник - можете встать вот здесь.

Охранник был темнокожим. Еще одно новшество во внутренней жизни Управления - десять лет назад такого и представить было невозможно, все черные - либо сочувствующие коммунизму, либо сами коммунисты. А сейчас...

– Сэр, прошу - объявил охранник, кладя трубку телефона - кабинет мистера Гейтса ...

– Я знаю - перебил Уорден, внутренне раздражаясь непонятно чему. Хотя нет, понятно, просто он сам не хотел признаваться в этом даже себе.

На этаже для высшего комсостава, на седьмом было тихо, уютно, этаж только недавно отделали какими то новомодными синтетическими покрытиями, они были и на полу и на стенах. Все было в светлых онах, в то время как двери были темные. Матово светили светильники. Тот кабинет,который ему был нужен располагался рядом с кабинетом Директора.

Средних лет мужчина, уже начавший полнеть, увидев входящего в кабинет Уордена, улыбнулся, встал, протягивая руку

– С переездом - поприветствовал его Уорден по-русски.

– Спасибо - по-русски ответил хозяин кабинета, месяц назад назначенный заместитель директора ЦРУ Роберт Майкл Гейтс****, бывший старший аналитик отдела по борьбе с советской угрозой, того самого отдела, в котором работал и сам Уорден

В кабинете сидел еще один человек - невысокий, лысоватый, с худым, птичьим лицом. Он не представился, не протянул руки и сам Уорден тоже не счел нужным с ним здороваться. Либо из отдела кадров, либо из отдела внутренней контрразведки, либо, что намного хуже - помощник какого-нибудь сенатора из какой-нибудь комиссии. Того же Голдуотера, или не дай Бог Лихи*****. Поэтому Уорден машинально сел на предложенное ему место, а в голове прокручивалась вся последняя его деятельность - он лихорадочно вспоминал, за что его можно зацепить.

Было видно, что гость в кабинете сильно нервничает - значит не знает русский язык и не может понять, о чем идет разговор. Что же касается Гейтса и Уордена - то для них в работе свободное владение русским было обязательным и они не упускали возможность поговорить по-русски для тренировки.

– Как босс?

– Сегодня на месте - неопределенно ответил Гейтс

Ни для кого не было особым секретом, что директор ЦРУ Уильям Кейси был смертельно болен, у него был обнаружен рак предстательной железы и большую часть работы директора ЦРУ исполнял за него хозяин этого кабинета. Но Кейси, старый вояка, работавший еще в УСС****** при случае еще мог дать пинка кому следует.

Наступило неловкое молчание - разговор почему то с самого начала не клеился.

– Как ты смотришь на то чтобы сменить кабинетную работу на что-то...- Гейтс запнулся, подбирая слова - более волнующее кровь.

Уорден прикинул - предлагают очередную загранку. Учитывая его опыт - не ниже чем резидентом, то есть начальником станции. Вопрос только - где?

– Где именно?

– Хм... ну, после Судана я думаю что у тебя не будет проблем со спартанскими условиями размещения.

– В Судане было не так плохо. Британцы хоть и ушли оттуда - но нечто цивилизованное там осталось.

Снова помолчал, подбирая слова, Гейтс. Видимо не подобрал - поэтому предложил напрямую.

– Станция в Пакистане тебя устроит?

Чего-чего, но такого Милтон Уорден, кадровый сотрудник управления вот уже более двадцати лет, не ожидал.

– Ты хочешь от меня избавиться или как?
– спросил Уорден после того как немного улеглось.

– Отнюдь. Ты понимаешь, какой это трамплин?

– Если только в ад. Там можно свернуть шею не в переносном, а в самом прямом смысле этого слова. Если русские танки попрут через границу...

Директор Центральной разведки спокойно ждал, пока Уорден выговорится.

– Как думаешь - почему названо твое имя?

– Потому что я как бельмо на глазу?
– предположил Уорден

– Нет, не по этому. Прочитай, потом скажешь, что думаешь.

Первый заместитель директора кивнул сидевшему в его кабинете человеку, тот выложил на стол папку (похоже бронированная с кодовым замком, с механизмом самоуничтожения), несколько минут священнодействовал над ней, потом вскрыл находящийся в папке опечатанный конверт и выложил на стол несколько листов бумаги, не обычной, а специальной, полупрозрачной, почти невесомой. Поднесешь спичку - вспыхивает и сгорает в секунду. Еще одно достоинство такой бумаги - с нее невозможно снять копий средствами фотокопирования.

– Прочитай. Только имей в виду - этого ты никогда не читал и не видел. Это настолько секретно, что этих папок нет даже в советском отделе, потому что к выносу из основного здания Управления они запрещены.

Центральное разведывательное управление

Директорат разведки