Противоядие для свекрови

Свекровь вытянула губу:

– Они ничего не заметили. Мне надо было закричать, а я сглупила. Выбежала из коттеджа и понеслась к трейлеру. Полагала, мужики таращатся в мониторы, ан нет. Эти идиоты посмотрели на меня как на безумную. Голову даю на отсечение – они там дрыхли. Разумеется, с закрытыми глазами странностей не заметишь. – Розалия повернула голову и улыбнулась оператору. – Котик, не прими на свой счет. Тебя я люблю.

Помимо рассредоточенных по коттеджу камер, в задачу которых входила фиксация – как выразилась Татьяна – «эдакого», за семейством постоянно наблюдал оператор Илья. Он приступал к работе в девять утра и отбывал на покой в начале одиннадцатого вечера.

Помощник Ильи Павел, прозванный Розалией «лопоухим чудаком» – в слове «чудак» Розалия, как правило, заменяла «ч» на четырнадцатую букву алфавита, незаметно покрутил пальцем у виска. Свекровь надоела ему до чертиков. А ее постоянные просьбы типа «Снимите меня в лучшем ракурсе» или «Свет установлен неправильно» уже начали сниться бедолаге в кошмарах.

– Илюша, тигренок, не снимай меня слева, – Станиславовна жеманно отмахнулась. – Подойди справа.

Напрасно свекрови вдалбливали, что разговаривать с операторами строго запрещено. Она, как обычно, играла исключительно по своим правилам.

– Вернемся к загадочной женщине, – напомнила Лидия. – Вы ее увидели, а что было дальше?

– Ничего. Пока я выбегала на улицу, она исчезла.

– Вы спутали ее с Дорой, – пробасил Рудольф, разделавшись с третьим тостом.

– Эй, полегче там, – оскорбилась девушка. – Я по ночам не шастаю по дому, а сплю.

– А вдруг ты страдаешь лунатизмом? – веселился Дориан.

– А может, это был ты? Переоделся в женское платье и дымил у окошка.

Розалия качала головой:

– Я хорошо разглядела ее лицо – тетка не из наших.

Канделария Хуановна хохотнула:

– Ну и кто из нас двоих теперь сумасшедший?

– Смейся, карга старая, но, когда тебя ночью прирежут, посмотрим, как заговоришь.

– Хватит заниматься ерундой, – с этими словами Ката покинула столовую.

С Татьяной она встретилась на крыльце.

– Поздновато вы, госпожа Агафонова.

– Дела. Игоряша сказал, Розалия ночью видела женщину?

– Интересно, почему твой Игоряша ее не заметил. Тоже мне, съемочная группа. В доме куда ни глянь всюду камеры, а в нужный момент ребята наслаждаются сладкими сновидениями.

– Они живые люди и работать двадцать четыре часа в сутки не могут чисто физически. К тому же ночью ничего интересного не происходит… до сегодняшнего момента. Теперь придется держать ухо востро.

Через секунду Татьяна голосила в гостиной:

– Розалия Станиславовна, давайте… в мельчайших подробностях.

Катарина топала к воротам. Вот вам и реалити-шоу, в котором, кроме участников и камер, нет никого больше. Татьяна каждые полчаса влетает в коттедж и начинает раздавать ценные указания. То требует от свекрови закатить скандал, то придирается к Канделарии, называя ту халтурщицей, недостаточно эксплуатирующей образ сумасшедшей, а вчера ей взбрело в голову попросить Дору в срочном порядке перекрасить волосы в красный цвет. И опять гремело это гадкое слово – «рейтинг»!

Выбросив из головы ненужные мысли о бабе, травившейся никотином в столовой, Катарина поехала разбираться в более важных на данный момент делах.

Поговорить с Прониной не удалось. Сосед по лестничной клетке сообщил, что вчера вечером недалеко от дома Таисию Николаевну сбила машина.

Вот и оборвалась ниточка, связывающая Пронину с Беляной. Был ли наезд совершен случайно, по неосторожности пьяного водителя, который, по словам соседа, скрылся в неизвестном направлении, или имело место преднамеренное убийство – остается загадкой.

Выход один – продолжить начатое расследование, переквалифицировавшись в сотрудницу таинственного агентства.

Шансов на успех немного, но попробовать стоить.

Час спустя Копейкина толкала дверь кабинета под номером три.

Миловидная шатенка лет двадцати пяти собирала с пола отпечатанные листы бумаги. Кашлянув, Ката спросила:

– С кем я могу поговорить по поводу работы?

– Не со мной, я здесь всего-навсего девочка на побегушках.

– А где найти начальство?

– Поднимитесь на второй этаж. Кабинет Макарова последний по коридору.

– Он кто?

– Сергей Михайлович главный, – бросила девушка, потеряв к Катке всякий интерес.

Представив его седовласым стариканом, Катарина неподдельно удивилась, лицезрев атлетически сложенного блондина с голубыми глазами и лучезарной улыбкой.

– Сергей Михайлович?

– Он самый.

Копейкина без приглашения плюхнулась на стул.

– Уф! Слава богу, я до вас добралась. Такие пробки на дорогах, думала, до второго пришествия в них простою.

Макаров остановил взгляд на рыжих кудрях посетительницы.

– У вас ко мне дело? – тихо спросил он, продолжая таращиться на Каткины волосы.

– Я Катарина.

– Очень приятно.

– Катарина, – чуть громче повторила Копейкина.

– Я слышал. Красивое имя и… волосы.

– При чем здесь мои волосы?

– Вы рыжая.

– И что?

– Рыжие женщины – моя страсть.

Катка смутилась:

– Сергей Михайлович, разве вас не предупредили о моем визите?

– Нет, а должны были?

– Конечно, – Ката скорчила недовольную мину. – Неужели она забыла. Ведь обещала похлопотать. Заверила, что проблем не возникнет.

– Кто она?

– Пронина Таисия Николаевна.

Лицо Макарова вытянулось:

– Пронина?

– Ох… так она соврала и не имеет к вашему агентству никакого отношения?

– Таисия работала у нас два с лишним года. Но со вчерашнего дня взяла расчет.

– Вот те раз. А мне ничего не сказала.

– Вы, простите, кем ей приходитесь?

– Наши матери дружили.

– А когда вы виделись последний раз?

– Недели две назад.

– И о чем хотела похлопотать Пронина?

– Так о работке для меня. Она узнала, что я уже полгода безрезультатно ищу новое место, и упомянула об агентстве. Дала адрес, сказала, вы обязательно войдете в положение. Мне позарез нужна работа. Очень-очень. Любая. По специальности я бухгалтер, но вам вряд ли требуется бухгалтер, я права?

– Верно. Бухгалтер у нас имеется.

– А секретарши?

Сергей Михайлович встал с кресла и, обойдя стол, приблизился к Катке сзади. Она хотела повернуться, но Макаров запротестовал.

– Не двигайтесь.

Его руки коснулись Каткиных плеч.

– Кхм… Сергей Михайлович, что вы делаете? Я не отношусь к тем легкомысленным особам, которые за место секретаря готовы ублажать босса.

Макаров хрипло засмеялся:

– Очень ценю вашу позицию. Из вас получится отличный сотрудник… вернее, сотрудница.