Протокол: Новый Архимаг

— Уже поздно, — я коснулся своего виска, где пульсировали расплавленные линии имплантов. — Я загружаю в твой кэш все мои знания и доступы к Хранилищу. Считай это последней передачей дел.

— Босс… — её образ колыхался, как отражение в потревоженной воде. — Я… я не подведу. Мы… встретимся снова. Я верю…

— Обязательно, Алиса…

Я повернулся к бушующей Серафиме за барьером. И грустно улыбнулся.

Фима… как быстро всё меняется. Я помню, как обучал ее простейшим протоколам… как она с любопытством задавала мне вопросы… помнил почти детское счастье в глазах Фимы, когда у нее получилось в первый раз…

Теперь в ее глазах нет ничего кроме злости и алчности. Корпоративный дух полностью захватил мою девочку и превратил в… это.

Я поднял руки, и весь зал залило ослепительным светом. Голубой кристалл Алисы отделился от консоли и начал пульсировать, меняя цвет и форму.

Стены зала пошли рябью. Издалека донесся глухой утробный вой. Пушистик, он же сущность класса «Омега», вырвался на свободу…

— Яр, мать твою, что ты творишь?! — завизжала Серафима, когда пол под её ногами начал вибрировать.

— Не бойся, рекурсивная дестабилизация твой маникюр не испортит, — спокойно ответил я. — Этот комплекс, Глубокое Хранилище, и всё, что в нём содержится, будет рассеяно по сотням локаций в пространстве и времени. И ключи к ним будут похоронены вместе со мной. Удачи провести аудит… Инструкция прилагается… где-то… когда-то.

В последней вспышке гнева Серафима собрала всю свою силу и обрушила её на барьер. Защитное поле содрогнулось и рухнуло. В то же мгновение синий кристалл Алисы ярко вспыхнул и исчез во вспышке света.

Я ощутил, как моё тело пронзила обжигающая боль — наказание за нарушение всех регламентов. Я падал сквозь слои реальности, но на моем лице играла спокойная улыбка.

— Я найду тебя, урод! — донесся до меня разъяренный голос Серафимы, словно из другой вселенной. Кажется, она в бешенстве.

— Передай Совету… — сказал я почти ласково. — Пока меня нет, пусть кормят Пушистика не менее трех раз в галактический день. Когда сытый — он смирный. Но если вдруг покакает… ну, сбрасывайте всё в любую чёрную дыру подходящего размера. Пока она не наполнится.

— Найду! Слышишь? Где бы ты не спрятался! Найду!

— Поиграем в прятки через Эпохи, — прошептал я, пока мир вокруг поглощало Ничто. — Чур, вожу не я.

Последний образ, который запомнил мой угасающий разум — синий кристалл Алисы, чей свет на миг пронзил даже непроглядную пустоту. И в нем отразилось ее лицо.

Она смотрела на меня. По безупречно смоделированной щеке скользнула капля переливающихся синих данных, похожая на слезу. Голубой свет её глаз потускнел, а потом вспыхнул с новой силой. Она прошептала едва слышно:

— Я сохраню всё. Дождусь. Обещаю… Ярослав… — она произнесла моё имя так, словно пробовала его на вкус последний раз. — Любимый…

Одну реинкарнацию и одну Эпоху спустя

Меня прижали. Классика жанра. Крыша старой библиотеки — вид на Руины шикарный, пути отхода — никакие. Шесть этажей вниз до очень твёрдого асфальта. Пожарной лестницы нет, карниза тоже. Зато есть три самодовольные рожи, перекрывшие единственный выход.

— Что, Ветров, уже устал? — низкий голос Бориса Страхова прозвучал с плохо скрываемым удовольствием. Его руки уже светились слабым голубым светом, по пальцам медленно расползался иней. Зима близко, ага.

— Слушай, Боря, — протянул я, прикидывая пути к отступлению. Гравитационный мне не очень нравился. — Если ты пришел вернуть конспекты по алхимии, мог бы просто оставить их у двери. Или ты теперь без фан-клуба даже в туалет не ходишь?

Тимур Кайлов и Максим Рогов — верные оруженосцы при Снежной Королевишне — медленно заходили с флангов. На лице Тимура цвела ухмылка из разряда «я знаю, что тебе будет больно, и мне это нравится». Макс, напротив, больше походил на человека, который зашёл не в ту дверь и теперь лихорадочно ищет кнопку «отмена». Его взгляд беспрестанно метался между мной и дверью на крышу, а пальцы судорожно теребили край яркого зеленого плаща.

— Для нищего стипендиата ты какой-то очень дерзкий, — процедил Страхов, презрительно кривя губы. — Или за шесть недель в академии ты так ничему и не научился?

— Почему сразу нищего? — я пожал плечами, — На лапшу быстрого приготовления и иногда даже на сосиску к ней хватает. Хочешь, поделюсь наукой выживания?

Ноздри Страхова затрепетали, как у быка перед тряпкой.

— Ты ведь не просто так шлялся по руинам, верно? — спросил он. — Этот престарелый маразматик Соколов… — Страхов неопределенно махнул рукой, видимо, решив, что перечисление всех недостатков профессора займет слишком много времени. — Ну, ты понял.

Я прижался спиной к парапету, чувствуя, как синий кристалл, найденный вчера в развалинах старого храма, обжигает кожу через рубашку. Даже сквозь ткань я ощущал едва заметную пульсацию, словно кристалл реагировал на происходящее.

Или, может, это мое сердце решило, что пора эвакуироваться из этого бренного тела самостоятельно, пока не поздно?

Взгляд зацепился за металлическую трубу системы вентиляции, проходящую вдоль крыши. За ней — вентиляционная шахта с приоткрытой решёткой, в которой виднелась зияющая чернота. Скорее всего, она ведет в подсобные помещения библиотеки. Если успею добраться…

— Спокойнее, Боря, морщины появятся, — я дружелюбно улыбнулся, делая небольшой шажок вбок. — Из-за стекляшки весь шум? Валялась возле кучки пепла с ботинками. Пахло озоном и плохими решениями. Вот, несу Соколову на опыты. Вдруг взорвётся красиво?

— Ты меня за идиота держишь? — хмыкнул Страхов. — Тима, повтори, что ты мне сказал.

Тимур, лучший на курсе по магическому сканированию (и худший по социальной адаптации), кивнул.

— Синий кристалл… Фонит так, что аж трещит, — он поправил очки с видом эксперта всея галактики. — Сам еле дышит. Матрица битая. Но ширпотребом тут и не пахнет, Борис. Чтобы это поднять, нужен реставратор-легенда, а не знакомый паяльщик утюгов. Ставлю на Реликт. Из Первой или Второй Эпохи. Ценный. И явно с глюками.

Он специально выделил голосом самые заковыристые термины, бросая быстрые взгляды на Бориса и Макса. Словно проверял, достаточно ли они впечатлены (или запутаны).

Впрочем, Борис из всей тирады уловил главное.

— Ценный, значит, — улыбнулся он, делая шаг вперед. Лёд хрустел под его ботинками, оставляя следы инея на гравии крыши. — Ты нашёл кристалл в северном секторе руин — на территории, принадлежащей нашей семье уже три поколения.

— Руины — уже давно нейтральная зона, — парировал я. — У меня, как у студента кафедры прикладной алхимии, есть все разрешения.