Протокол вскрытия
Шрифт:
— Увольте! — с чувством сказала я. — Я всего лишь скромный патологоанатом.
«И не люблю возиться с живыми!» — хотела сказать я, но меня прервали.
— Вы! — Гуда смотрела на меня широко раскрытыми глазами, потом вцепилась в мою руку. — Вы — Проводник мертвых?!
— Да, — признала я, поморщившись. Наверняка гематомы останутся!
— Они говорили… говорили, но я не верила! — бессвязно бормотала Гуда. По бледным щекам катились слезы. — Думала, они дразнят. Смеются. Но вы… вас послали боги!
Эринг фыркнул, безуспешно пытаясь подавить смех.
— Да
Я бросила на него гневный взгляд. Эринг примирительно поднял руки и изобразил саму невинность.
— Что вам нужно от Проводника мертвых? — нехотя спросила я, подчиняясь обычаю. Звучало ужасно пафосно, тем более на кладбище.
— Спасите! Прошу вас, спасите моего сыночка! — она вдруг принялась покрывать поцелуями мою ладонь. — Прошу вас! Прошу!
— Я не умею воскрешать мертвых, — сообщила я ровно, отнимая обслюнявленную конечность. Предпочитаю, чтобы руки мне целовали мужчины.
Эринг ухмыльнулся.
— Я знаю, — она смотрела с такой надеждой, что я не выдержала, отвернулась. — Но вы можете его упокоить. Мой сыночек мучается. Он приходит ко мне и… — она всхлипнула. — Прошу вас! Прошу!
Лицо Эринга просияло, как у ребенка, получившего долгожданный подарок.
— Хорошо, — веско сказал он.
— Эринг! — возмутилась я.
— Извини, — он развел руками. — Ты ведь не можешь отказать, да?
Я лишь вздохнула, признавая его правоту.
— Лучше бы мы заночевали на кладбище, — проворчала я, с ногами забираясь на лежанку. Дышать приходилось ртом. К неприятным запахам мне не привыкать (покойники не розами благоухают), но концентрация вони в берлоге старика Гамли заставляла мечтать о противогазе. Дом насквозь пропитался смрадом ворвани, кислым потом и мочой.
— Регина, — укоризненно прошептал Эринг, садясь рядом и обнимая меня за плечи. — Это невежливо!
Я хмыкнула.
— Ты заботишься о вежливости? Может, светскую беседу начнешь? Раз уж хозяин не хочет развлекать гостей.
— Вряд ли, — он покосился на насупленного Гамли и не менее хмурых «гостей»: доктора Ульва, старосту и Гуду.
Старик нашему вторжению не обрадовался. Даже пытался махать топором и кричать о вторжении в жилище. Безрезультатно. Кто может остановить Эринга, твердо вознамерившегося увидеть утбурда? Спор Гамли бесславно проиграл и теперь, нахохлившись, сидел у очага, подбрасывая кусочки топлива.
Гуда забилась в дальний угол и тихо всхлипывала, уткнувшись лицом в колени. Обычно она ночевала в отдельной хижине, но пробыть там дольше пяти минут я отказалась наотрез. К тому же целой компании негде разместиться в ее землянке, больше напоминающей нору.
Староста молча сидел в нескольких шагах от отца, а доктор предпочел расположиться рядом с нами.
— Давайте сыграем в карты? — предложил Эринг жизнерадостно. — Партию-другую. Все равно утбурд так рано не появится.
— Какой еще утбурд? — не выдержал старик. — Девица сдурела, когда ее выродок подох! Вот и навыдумывала небылиц!
Тянуло
согласиться. Хотя формулировочки у него…Гуда прикусила кулачок. В глазах ее горела ненависть. Как она раньше старика не прибила?
— Выродок? — повторила я ровно. — Значит, вы полагаете, что незаконнорожденный не имеет права на жизнь?
— Отец такого не сказал! — поспешно вмешался Облауд.
— Молчи! — шикнул на него старик. — Не смей говорить за меня!
Сжав кулаки, сын отвернулся, а Гамли продолжил надменно:
— Я не признавал этого ребенка.
— А придется, — заметила я. — Убитые младенцы могут успокоиться, только обретя имя и род.
Старик обжег меня негодующим взглядом.
Я помассировала виски. Хель, что я делаю? Неужели действительно поджидаю утбурда? Ведь бред!
— Т-с-с, — вдруг прошептал Эринг, запечатав мне рот ладонью. — Слышите? Крик совы. Он уже здесь!
Я ткнула Эринга в бок локтем, чтобы ослабил хватку.
— Ай! — возмутился он, потирая ушибленное место.
Снаружи очень громко и пронзительно заплакал ребенок. Горький плач словно ввинчивался в уши. Тоскливо — хоть вешайся! Я мотнула головой, сбрасывая наваждение, и огляделась. Бледные лица, расширенные глаза, напряженные позы.
— Эй, — я бесцеремонно дернула приятеля за предплечье. — Эринг, краниотом на твою дурную голову, очнись!
Он вздрогнул, хлопнул глазами и схватил меня за руку:
— Можешь его прогнать?
Хороший вопрос! Разумеется, меня такому учили. Только практикой обеспечить не удосужились. Зато теперь представился случай наверстать.
Снаружи тоненько заскулили. Послышались жалобные всхлипы.
Вытащив из кармана скальпель, я открыла футляр. Неужели дурацкий предмет профессора Грейнмуда — не сказки? Ведь «паранормальные сущности» я зубрила только ради оценки. Выходит, пригодится?
Я кашлянула и подначила:
— Эринг, разве ты не мечтал увидеть утбурда?
— Ну его, — приятель передернулся. — Слушай, а почему призрак так далеко от кладбища? Разве они могут удаляться от места захоронения?
— Потому что эти умники, — я подбородком указала на оцепеневших «родителей», — додумались похоронить его в море. А вода тут везде.
— Умники? — переспросил он, подняв брови.
Утбурд, обиженный отсутствием реакции, взвыл особенно горестно. Гуда поднялась и сомнамбулически шагнула вперед.
— Некогда, — отмахнулась я. — Потом объясню.
Верный скальпель будто сам лег во влажную ладонь. Скепсис и доводы рассудка отступили. Я действовала на рефлексах, вколоченных за долгие шесть лет в университете.
— В сторону! — рявкнула я на завороженную молодую женщину, а когда она не отреагировала, толкнула ее к Эрингу. Гуда с негромким вскриком упала прямиком в цепкие руки инспектора.
— Что? — начал он.
Я велела коротко:
— Держи крепче!
Он молча кивнул и словно клещами обхватил ее за плечи. Гуда пару раз дернулась, всхлипнула и затихла, только по щекам поползли дорожки слез.