Протокол вскрытия

Мать вытащила из-под лежанки здоровенную бутыль и зубами извлекла пробку. По комнате поплыл густой запах самогона.

— Э-э-э! Хороша! — Мать даже глаза закатила.

Исмир хмыкнул.

— Перестань, Альг-исса. Дело срочное.

Она всплеснула руками и огорчилась:

— Ай, что за спешка? Не выпьешь со мной, э?

— В другой раз, — пообещал он сдержанно.

Мы сгрудились у входа, стараясь не мешать Исмиру. Тетя украдкой трогала пальцем ледяную мебель, укрытую белым мехом. Мать плюхнулась на скамью.

— Опять заговор, э? — насупилась она.

Исмир молча кивнул, Мать в сердцах саданула по столу, который печально осыпался грудой ледяных осколков. Исмир только бровью повел, и льдины послушно склеились обратно — ни трещинки.

— Чего надо, э? — печально спросила Мать, нежно поглаживая лом.

Дракон дернул уголком губ.

— Найти людей. Думаю, доктор Рунульф часто здесь бывал. Мы ищем его и женщину, возможно, с младенцем.

— Ага, был, — хель заерзала. — Только того, сейчас нету!

Исмир сжал руку в кулак и посоветовал с нажимом:

— Поищите. И второе. Проход в пещеру Локи. Плохие люди хотят его разбудить.

Хель вздрогнула и выпрямилась. Ее темные глаза расширились и почернели, губы решительно сжались. Под тяжелым взглядом нестерпимо захотелось бежать. Бежать и прятаться…

— М-м-мать вашу! — шепотом выругался Эринг, нащупывая кобуру.

Актуально.

— Тупой скальпель! — поддержала я, вытаскивая свой — острый.

Исмир шагнул вперед, схватил хель за грудки и хорошенько встряхнул.

— Перестань! — потребовал он резко, глядя прямо в дико блестящие глаза. — Мы должны им помешать.

Мать застыла. Затем мотнула головой и потребовала:

— Ай, руки убери!

Исмир отступил и демонстративно скрестил их на груди.

— Ай, ладно! — она почесала в затылке ломом, вновь с легкостью вживаясь в роль туповатой дикарки. — Совет позову. Рыбу жертвовать. Трубку курить. Думу думать. Э?

Исмир чуть слышно вздохнул.

— Хорошо, — он чуть наклонил голову. — Только очень срочно. И я буду присутствовать.

— Э! — Альг-исса искренне обрадовалась. — Ладно говоришь, все скажешь, э? Я побежал! Гости! Отдых. Ждите!

Исмир выскользнул вслед за ней. А мы — люди — оказались предоставлены самим себе.

Впрочем, нет. Из-за ширмы поинтересовались робко:

— Еду нести, э?

— Нет! — переглянувшись, решили мы.

Не стоило рисковать, пробуя незнакомую пищу. Что может быть нелепее, чем отвлекаться от спасения мира на походы в кустики?

За ширмой тяжко вздохнули, и тетя сжалилась:

— Ладно, неси.

Есть никто не заставляет, а компания не помешает.

* * *

Застолье удалось на славу.

Хозяин дома уминал тонкие полоски сырого мяса, а мы прихлебывали кофе с коньяком и жевали бутерброды. Вот когда я оценила предусмотрительность тети! Кстати, она умудрилась разговорить даже мужчину-хель. От пары глотков самогона его развезло, и он сначала выложил романтическую историю сватовства, затем перешел к успехам дочек, а теперь, дойдя до кондиции, жаловался на тяготы «заженной» жизни.

Проникновенную речь прервал грохот от входа. Мы дружно оглянулись. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как в дом вваливается толпа, вооруженная отнюдь не ритуальными копьями.

Эринг схватился за табельное, но после гортанного окрика опустил руку. На десяток хель у него патронов не хватит, а мы с тетей вряд ли одолеем в рукопашной хотя бы парочку.

Я поднялась, сжимая в кармане верный скальпель. Это придавало мне уверенности, которой остро недоставало при виде недружелюбной толпы.

— Что вам нужно? — поинтересовалась я негромко.

— Вы — мешаете! — безапелляционно заявила хель с красной повязкой на голове.

— Чем же? — удивилась я. — Мы сидим тихо.

— Никого не трогаем, — добавила тетушка из-за спины Эринга.

Приятель героически заслонял ее собой.

— Это гости жены! — храбро пискнул хозяин дома.

— Мужчина, никшни! — шикнула на него «красноголовая». — А вы, люди! Вы мешаете идеям революции!

И воздела кулак. Остальные хель поддержали ее выкриками — вразнобой, зато искренне.

— О как, — хмыкнул Эринг. — Вы что, хотите сместить Мать?

«Революционерка» нахмурилась.

— Нет! Мы — за Рагнарек!

Приятель грязно выругался, и я не могла его осуждать.

— Полагаю, доктор Рунульф здесь неплохо поработал, — вздохнула тетушка.

— Да! Рунульф! — услышав знакомое имя, хель приосанилась. — Он — наш Вождь!

— Превосходно! — я закатила глаза. — Сдался вам всем этот Рагнарек.

Она нахмурила брови.

— Молчи, человечка! Этот мир грязный и жестокий. Он должен быть уничтожен, чтобы ему на смену пришел новый — обновленный и сияющий!

Захотелось выругаться вслед за Эрингом. Она же выдает заученные клише из «Эдд»!

— Сколько тебе лет, деточка? — вздохнула тетя.

Неправильный вопрос. Видимо, лет «деточке» в самом деле было немного и она из-за этого переживала.

— Не твое дело! — оскорбилась она. — Мы не дадим вам помешать Рунульфу. Во славу великой праматери Хель!

— А у самой Хель вы спросили? — я совсем не героически шмыгнула носом. — Может, она совсем не желает конца света?

Хм, а вдруг удастся их заболтать? Ведь не факт, что у Исмира получится убедить старших, так почему бы не подстраховаться с младшими? Надо попробовать.

— Да что ты понимаешь?! — взбеленилась «революционерка». — Что ты вообще можешь знать о Хель?

Я усмехнулась.

— Вообще-то я — ее жрица. Проводник мертвых.

«Красноголовая» вытаращилась на меня.

— Врешь! — взревела она и одним прыжком оказалась рядом. А глаза — дикие, злые. — Лгунья!

Вздернула за шкирку — и хлестнула по лицу наотмашь…

В переносицу словно вонзили раскаленный прут. Мир опрокинулся, в глазах потемнело. Я отмахнулась — наобум, бездумно. Панически. Плеснула магией, не глядя.