Протокол "Второй шанс"

А связь с базовыми станциями отсутствовала из-за неполадок их оборудования.

– Стан, резервные каналы связи подключать пробовали? – он смахнул астрокарты с голографического экрана и открыл программу диагностики состояния оборудования.

Конечно же, если верить ей, все их системы были в полном порядке. Проблема заключалась в том, что верить ей, скорее всего, больше не стоило.

– Ты за кого нас принимаешь? – обиделся Стан, - В первую очередь попробовали на них перепрыгнуть. Даже белого шума нет, чтоб его, - он с ненавистью затушил окурок об бортик пепельницы.

– Ладно. Иди. Если что-нибудь проясниться – сразу сообщи, договорились?

Всего. Лишь. Аппаратный. Сбой.

– Договорились.

Стан покинул кабину, оставляя их со Стивом наедине со стоящим столбом дымом. Стив в очередной раз зашелся в приступе кашля.

– Может, вентиляцию помощнее выкрутим?

– Да некуда уже, и так на максимуме работает, - отозвался Ал и, смерив Стива оценивающим взглядом, добавил, - Сходи лучше проветрись.

– А если люди…

– Если люди будут спрашивать, что со связью, скажи, что у нас неполадки и мы уже занимаемся их устранением, понял?

Стив кивнул.

– Отлично, иди.

Ал дождался, пока он покинет кабину и нажал несколько кнопок на панели управления, включая связь с экипажем:

– Народ, общий сбор в зале управления через двадцать минут. Мне нужно с вами поговорить.

В первую очередь, им необходимо было выработать официальную версию произошедшего и придерживаться ее до последнего. Вопросы у пассажиров возникнут – и, если они хотели избежать паники, они должны были подойти к этому неизбежному моменту во всеоружии. Затем…

Затем необходимо было понять, что делать дальше.

Полное радиомолчание Солнечной Системы, - и заодно всех остальных базовых станций, - пугало. Пугало настолько, что, несмотря на все заверения Стана, Ал не хотел верить в то, что неполадок на их стороне нет. Однако противный червячок сомнения периодически выглядывал из глубин сознания и напоминал о том, что Стан – ас своего дела, что никогда еще такого не было, чтобы одновременно на корабле из строя вышли три основных и пять резервных каналов связи, что даже в случае масштабного сбоя, они все равно должны были слышать хотя бы белый шум, а не эту чертову тишину.

Чем дольше он сидел один, таращась в одну точку голографической панели, тем дерьмовее ему становилось. В голову лезли непрошенные мысли – и прогонять их с каждым мгновением становилось все сложнее и сложнее. Руки снова начинали дрожать.

Объявленный им всеобщий сбор, в каком-то смысле, спас ситуацию.

Люди собрались в зал управления непривычно быстро. Страх и неопределенность, без сомнения, сыграли в этом не последнюю роль – обычно дозваться их, всех и сразу, дорогого стоило.

Как только Ал переступил порог переполненного помещения, на него тут же посыпался вал вопросов:

– Что с интернетом? Уже два часа как из варпа вышли, люди волнуются, - предсказуемо интересовались бортпроводники.

– Что за тряска утром была? У нас все показатели зашкалили, думали, расплав будет, - раздавалось из реакторного отдела.

– Где сеть?

– У меня три пассажира головы расшибли! Ал, ты что, бухой за штурвал сел?!

Голоса смешивались и превращались в сплошную кашу, из которой не получалось вычленить никакой конкретики.

Он неопределенно помахал рукой всем жаждущим ответов и громко сказал:

– Сейчас, дайте пройти, расскажу все, что знаю!

Только после этого толпа расступилась и освободила ему дорогу к его месту на капитанском мостике. Забравшись на возвышенность и оказавшись на голову выше всех остальных, он окинул беспокойное море людей взглядом, и, без предисловий, сказал:

– Так, давайте по порядку. Да, связи нет. Нет, я не знаю почему. Рабочее предположение – масштабный сбой в системах связи.

– У нас все в порядке! – хором возмущенно отозвались связисты в синих рубашках. Хоть кто-то продолжал носить форму весь полет.

– Эту версию я уже слышал. Четыре раза, - прервал их возмущения Ал, - Но сбой пока остается главной рабочей версией. Дальше. Нас трясло из-за того, что мы пролетели в опасной близости от горизонта событий черной дыры. Нет, ее не было на картах, нет, я не знаю, откуда она взялась. Судя по значениям итогового дрейфа, мы если и отклонялись от курса, то совсем ненамного.

Дальше…– хотел было добавить он, и выложить экипажу всю правду про несовпадение карт, но что-то в последний момент его остановило. Нет, это было бы лишним. Сейчас перед ним стояла труднейшая задача - пройти по грани и не спровоцировать панику ни у экипажа, ни у пассажиров. Такое серьезное несовпадение астрокарт, если о нем стало бы известно, поставило бы крест на этом начинании – и вполне возможно, на многих жизнях.

Паника в закрытом пространстве, отделенном от космоса только слоем толстого металла, никогда не приводила ни к чему хорошему.

– Это все, - резюмировал он, - Вопросы?

Толпа снова зашумела – и все вопросы слились в сплошной поток белого шума.

Ал одним жестом остановил их.

– По одному. Вот ты, например, - ткнул он наугад в девушку из реакторного отдела. Лица ее он не видел, но бордовый цвет ее рубашки позволял ее идентифицировать достаточно точно.

– Ал, когда тряхнуло, у нас мощность зашкалила, чуть до расплава не дошло. На несколько долей секунды, но все-таки, - она подняла над головой планшет, на котором, очевидно, были логи, но Ал не мог разобрать ничего, слишком далеко она стояла, - Я, конечно, не эксперт в астрономии, но, по-моему, никаким горизонтом событий поблизости такое не объяснить.

Нахмурившись, Ал кивнул и добавил это в копилку странностей, которые случились за сегодня.

– Да нет же, смотри, - встрял Пауль – сверкающий проклевывающейся лысиной начальник реакторного отдела, и выхватил у нее планшет, - Удар был в 9:12:03, а у нас скачок мощности случился в 9:11:45, проверь по логам сама, если мне не веришь.

То есть… Скачок мощности случился до появления черной дыры перед их носом, но при этом был связан с ним? Если логика в этом утверждении и присутствовала, то Алу она была недоступна и непонятна.