Провидец

После раздражённого выдоха (совершенно излишнего, поскольку Нику не нужно было дышать), Ник так и сделал.

***

Когда Ник приехал из Квинса на поезде, прошёл ещё десять-двенадцать кварталов пешком и задержался, проходя через разграниченные ворота и систему безопасности, чтобы попасть в Котел Дьявола… прошло примерно пятьдесят минут.

Один лишь этот факт приводил Ника в дурное настроение.

Он никогда не бывал в восторге от посещения Котла.

Обычно это место казалось ему депрессивным.

Теперь оно показалось ему ещё более депрессивным.

Котёл Дьявола являлся отделённой, похожей на тюрьму «защищённой» зоной внутри Манхэттена, состоявшей в основном из сгоревших зданий, так и не отремонтированных после войны, и бедняков, о которых остальная часть Охраняемой Зоны Нью-Йорка предпочла бы забыть.

Посреди разбомблённых и наполовину обрушившихся домов, отсутствия электричества и периодически неисправного водоснабжения (не говоря уж о кучах невзорвавшихся бомб и обвалившихся туннелей метро) жило много беженцев. Большинство из них были нищими и бездомными, наркоманами и просто обычными экс-американцами, которые кинулись к воротам, чтобы попасть в Охраняемую Зону Нью-Йорка, когда атмосфера сделалась слишком токсичной для жизни вне купола.

Большинство из них никогда не выходило за пределы этой территории.

Малек приходил и уходил, но Ник никогда не спрашивал, как ему это удавалось.

Конечно, Ник тоже мог приезжать в Котёл и выезжать за его пределы… но он был копом. Он жил снаружи. Он зарегистрирован в М.Р.Д. и имел легальную работу в человеческом мире. Он был не жителем Котла, а одним из его тюремных надзирателей.

Малек жил там.

Как минимум, часть времени.

Младшая сестра Малека, Тай, раньше жила с ним в Котле, но насколько знал Ник, Тай вернулась в подготовительную школу Келлерман в Северо-восточной Охраняемой Зоне, куда Ник пристроил её полноценной ученицей.

Но он не мог думать об этом.

Он не мог думать о Тай.

Он не мог думать о школе Келлерман, или о Северо-Восточной Охраняемой Зоне… или о чём-то, хоть отдалённо связанном с этими вещами.

— И на что я смотрю? — хмыкнул он, сунув руки в карманы плаща.

Малек привёл его к одному из своих любимых мест обитания.

Это была та же разбомблённая церковь, где Ник впервые увидел рисунки провидца-видящего в Котле и установил их связь с изображениями вне Котла. Сохранившиеся кирпичные стены церкви, похоже, являлись любимыми холстами Малека по причинам, которые Ник даже не желал понимать.

Старая стена, которая раньше разделяла церковь от Амстердам-авеню, всё ещё хранила на себе гигантскую фреску с сестрой Малека, Тай.

Однако Малек привёл его не к этой фреске.

В этот раз Малек завёл его внутрь самой церкви.

Используя свет своей гарнитуры, видящий подсветил стену того, что казалось изначальной постройкой.

Ник осмотрелся по сторонам и только потом сосредоточился на месте, куда указывал видящий, заметив остатки религиозных статуй святых на полу и стенах посреди просторного помещения. На верхнем этаже он мельком увидел погнувшиеся трубы и растрескавшуюся лакированную древесину, которая могла быть останками старинного трубного органа.

Напротив него и пониже он заметил то, что, наверное, было главным алтарём, расположенным на слегка приподнятом фрагменте пола.

К этому времени, разумеется, самого алтаря уже давно не осталось, как и молельни, большей части главного креста, гобеленов и стульев. Каменные ступени потрескались и поломались, почти весь помост был покрыт белой пылью и опалёнными кусками камня, не говоря уж о многолетних граффити и чём-то вроде заброшенной самодельной палатки.

Всё пахло плесенью и сыростью, и Ник видел, как крысы разбегаются от фонарика видящего. Обломки и более крупные куски древесины усеивали практически весь каменный пол; Ник поймал себя на мысли, что раньше это могло быть скамьями для прихожан.

— Малек? — позвал он, когда видящий так и не заговорил. — На что, бл*дь, мне смотреть?

Мужчина-видящий уставился на него, когда Ник повернулся.

Что-то в его взгляде вызвало у Ника раздражение ещё до того, как видящий заговорил.

— Тебе надо навестить её, — сказал Малек.

Ник почувствовал, как каждый мускул в его теле напрягся практически одновременно.

Он сердито посмотрел на высокого видящего.

— Тай не хочет меня видеть, — сказал он, нарочно делая вид, будто не понял его, и вплёл в свои слова жёсткое предостережение. — Она предельно ясно дала это понять.

— Тай хочет тебя видеть, — сказал Малек непоколебимым тоном. — Ей грустно. Она думает, что напугала тебя. Она скучает по тебе, Ник. Она очень сильно по тебе скучает.

Малек помедлил, затем сказал то, что Ник предостерегал его не говорить.

— …Но я имел в виду не Тай, — добавил он. — Я имел в виду твою пару. Я имел в виду мисс Джеймс.

Ник наградил его открыто мрачным взглядом.

— Помалкивай насчёт неё.

Малек моргнул.

Однако он не выглядел злым или даже удивлённым. Его определённо не пугал Ник, или его злость, или то, что он мог сказать.

«Что это, бл*дь, за видящий такой? — сердито подумал Ник, уставившись на него. — Разве видящие не должны быть ещё эмоциональнее вампиров? Как минимум они должны быть не менее эмоциональными, пусть и немного в другом проявлении».

Малек не мог прочесть его в буквальном смысле, но, похоже, увидел что-то на лице Ника.

Или, может, он мог действительно читать его, совсем как его сестрёнка Тай, только вот он был лживым ублюдком в этом отношении.

В любом случае, Малек заговорил так, будто вполне прочёл его.

— Провидцы другие, — сказал видящий, пожав плечами.

— Другие в смысле большие засранцы? — огрызнулся Ник. — Или попросту роботы?

— Мы иначе показываем эмоции…

— Просто помалкивай насчёт неё, — прорычал Ник.

— Почему? — спросил Малек всё так же непоколебимо. — Ты явно хочешь увидеться с ней. Ты явно делаешь всё, что в твоих силах, чтобы не думать о том факте, что…

— Заткнись, — прорычал Ник. Он сократил расстояние между ними, сердито глядя в это бледное, лишённое выражения лицо. — Сейчас же, Малек! Я серьёзно!

Когда видящий вздрогнул, Ник сделал шаг назад.

Он также заговорил тише, но ненамного.

Та открытая угроза по-прежнему звучала в его словах.

— Помалкивай насчёт Уинтер, — сказал он тише. — Я серьёзно. Я не стану с ней видеться. Я не хочу говорить о ней. Я не хочу знать, как у неё дела… или с кем она встречается… или кого она трахает. Я ни хера не хочу знать. Ясно? Это достаточно предельно-бл*дь-ясно для тебя? Продолжишь болтать о ней, и я уйду отсюда. То есть, не посмотрев на твою новую мазню. То есть, мы сюда больше не вернёмся.