Проводник

— Черт побери, Доктор Смерть. Не думаю, что видел тебя после собрания. Серьезно, что ты натворил? Бальтазар выглядел разъяренным.

— Ты знаешь меня. Я никогда не дружил с правилами. — Я осмотрелся, готова кружилась, когда мой взгляд переходил от лица к лицу. — Мы можем выйти на улицу и поговорить?

Скаут улыбнулся, и я последовал за ним, прорубаясь через толпу к запасному выходу, и тихо выскользнул сквозь дверь. Шел дождь со снегом, но снаружи было настолько черно, что единственное место, которое можно было разглядеть, находилось под оранжевым светом уличных фонарей, крошечные вспышки льда в безумстве покрывали землю.

Скаут прислонился к кирпичной стене и скрестил руки на груди.

— Как дела?

— Ты скажи мне. Почему Мэв говорит, что я должен пойти и увидеться с тобой?

— Вероятно, потому что я сказал ей передать тебе, чтобы ты пришел и увиделся со мной, — сказал он.

Да, это был тупик.

— Ладно, другой вопрос. Почему, черт возьми, ты сначала говорил с Мэв?

Скаут поднял руки в защитном жесте.

— Они пришла ко мне. Я говорил тебе ранее… ты и она, твоя девушка, драма… на меня не рассчитывай, мужик.

Столько лояльности. Я выдохнул и прислонился к стене рядом с ним.

— В чем секрет?

— Я сделал это. — Лицо Скаута выражало не что иное, как триумф. — Я нашел путь назад.

— Путь, где?

— Путь здесь. — Он указал на парочку за углом, смеющуюся и целующуюся. Я застыл, парализованный тысячей различных эмоций: страх, отвращение, но самая тревожная… надежда.

— Я могу войти в тело, Финн. Я нашел путь.

Я покачал головой. Еще когда он был просто новичком, и я был настолько глуп, чтобы бродить вокруг него, мы попробовали много глупого дерьма, этот конкретный трюк был самым слабоумным, безусловно.

— Ты не можешь. Мы попробовали, помнишь? Это не работает.

— Работает, — заспорил он, его голубые глаза светились. — Они просто должны быть пьяными. Алкоголь, таблетки, наркотики. Что угодно, чтобы снизить их обороноспособность, сделать их в тумане, и я вхожу. Это длится всего несколько часов, тем не менее, но это достаточно долго, чтобы поразвлечься. — Скаут подпрыгнул, улыбаясь. — Ты понятия не имеешь, как хорошо чувствуется холод. Ты думаешь, что это высосет столько, сколько эти люди жалуются на погоду, но это не так. Это удивительно.

— Я не верю тебе, — сказал я, наконец. Я не хотел верить ему. Если это было правдой, то это было плохо, а не хорошо.

— Увидишь, поверишь, друг. — Скаут моргнул и отошел назад, глядя на парочку, которую он приметил, спотыкающуюся и смеющуюся за углом. Идиоты. Они собирались замерзнуть в такую погоду, но они, вероятно, слишком перепили, чтобы заметить это.

— Что ты делаешь? — Ступая подальше от стены, я наблюдал, как Скаут приблизился сзади к рыжеволосому парню. Что-то во мне сжалось. Это не произойдет. Не могло.

Скаут глубоко вздохнул и растворился сквозь толстую джинсовую куртку рыжеволосого, который теперь запихивал язык в горло своей подруги. Но не это беспокоило. Скаут не выходил с другой стороны. Он… сделал это.

— Нет, — прошептал я, спотыкаясь и отходя обратно к стене, удерживаясь на пятках, прежде чем я прошел через кирпичную стену. Я сжал челюсти и сосредоточился. Шок того, что происходило, делал трудно оставаться единым. — Что ты наделал?

Рыжеволосый отступил от девушки и откашлялся прежде, чем бросить на меня быстрый взгляд.

— Крошка, почему бы тебе не подождать внутри? Я буду там через минуту, просто хочу быстро перекурить, прежде чем мы пойдем. — Она улыбнулась и кивнула прежде, чем направиться внутрь, покачивая бедрами, когда поток музыки лился через открытую дверь в ночной воздух.

Рыжеволосый достал пачку сигарет из своего кармана и вздрогнул, когда закурил. Красный жар от кончика сигареты осветил темную тень, он остановился. После того, как он сделал долгую затяжку, он запрокинул голову и простонал, выдыхая дым в сторону и улыбаясь.

— Я забыл, насколько мне нравилось курить, — сказал он. — Последний ребенок не курил. На сей раз мне повезло. — Он оттянул карман, запихнул туда пачку, затем шагнул ко мне, улыбаясь. — Что ты думаешь, Финн?

Я не знал, что сказать. Это означало много вещей, но самое важное для меня в данный момент было то, что Мэв тоже знала этот путь. А если Мэв знала… сукин сын! Я схватился за заднюю часть шеи, пытаясь думать.

— Я молю Бога, чтобы ты не был настолько глуп, чтобы рассказать об этом Мэв.

Он нахмурился и сделал еще одну затяжку.

— Я не понимаю тебя, мужик. Я стою здесь и говорю тебе, что нашел путь. Способ реально замерзнуть от холода, насладиться ощущением напитка, скатывающегося по твоему пищеводу, почувствовать ветер в волосах! — Он провел пальцами по своим коротким красным колючками и нахмурился. — Ну, не у этого паренька. У этого паренька не длинные для этого волосы. Но у той девочки. — Скаут поднял подбородок и рассмеялся, дым скользил с губ со звуком. — Я собираюсь почувствовать и это тоже.

Мне захотелось блевать. В тот момент мне было больше всего жаль, что у меня не было этой человеческой функции, так чтобы я мог изгнать все то, что я чувствовал. Все это было отвратительно.

— А девочка? Или следует сказать «девочки», так как, похоже, что ты проделывал это какое-то время. Что они думают об этом?

— Поверь мне. Они хорошо проводят время. Большинство из них знают парня немного лучше, чем они знают меня. А парни, просыпающиеся рядом с горячей цыпочкой… думаешь, они жалуются? Нет. — Он цокнул, чтобы преувеличить свое «нет», затем бросил сигарету на землю и потер руки.

— Я говорю тебе, мужик, холод — это больно, но я не могу получить достаточно. Это заставляет меня чувствовать себя живым. — Он рассмеялся, и звук чувствовался несвежим, оставляя дурной вкус в моем рту, точно так же, как сигаретный дым. — Хочешь попробовать? Я уверен, что мы могли бы найти и для тебя кого-нибудь.

Это было отвратительно. И мне было плохо. Я не мог помочь, но интересно, куда, черт возьми, ушел настоящий Скаут, потому что это был не он.

— Бальтазар сожжет тебя за это.